Рядом с бутылкой стоял пустой стакан. Закопченная ложка, шприц и свеча.
Хэмфри прикрыл телефон рукой.
— Как ты себя чувствуешь, дорогуша?
— Я… а-а… не могу… а-а…
— Не можешь сосредоточиться?
— Да.
— Тебе больно?
— А-а… а-а… нет.
— Хорошо. Я вколол тебе капельку героина, чтобы успокоить. Прекрасное ощущение, ты не находишь? Сам я этим никогда не увлекался, но тут вдруг подумал… — Он поднял руку, призывая ее к молчанию, и сказал в трубку: — Я в доме Руссо. Все в порядке. Можешь не торопиться.
Хэмфри отключился и уставился на телефон. Уголки его губ дрогнули в улыбке.
— Он внес меня в память как Иуду, — усмехаясь, сообщил он. — Полагаю, мне не следует удивляться. У Бена было черное чувство юмора. Он оставался ирландским католиком до мозга костей. Ты знала его под именем Бена или Фрэнка? А?
Джейми больше не могла держать голову ровно. Она опустила ее на плечо и уставилась на комнату мертвых, которая была видна из коридора.
— Впрочем, это не имеет значения, — небрежно заметил Хэмфри. — В свое время мы все узнаем.
Она услышала лязг горлышка о край стакана, это Хэмфри наливал себе виски из бутылки «Джонни Уокер».
— Откуда… а-а… где… а-а…
— Где я взял бутылку?
— Д-д… а-а… да.
— Из тайника Дэна в подвале, — откликнулся Хэмфри. — Мы с ним частенько выпивали и болтали там в тот последний месяц, главным образом, когда тебя не было дома. Печально, что мужчина вынужден прятать бутылку от жены. Впрочем, я всегда считал тебя чересчур любопытной.
Джейми растерянно заморгала. На мгновение матрас в комнате мертвых вошел в фокус. Она снова моргнула, стараясь удержать открывшийся вид…
Из-под кровати осторожно вынырнула рука.
— Тебе предстоит нелегкое решение, — разглагольствовал Хэмфри. — При всем желании мне не удастся подсластить пилюлю. Но прежде чем мы перейдем к этому, я хочу, чтобы ты рассказала, откуда у тебя телефон Бена.
Джейми снова моргнула и постаралась открыть глаза как можно шире. Рука Майкла откинула покрывало. Он лежал рядом с братом под кроватью, другой рукой зажимая Картеру рот.
Майкл прошептал ему что-то на ухо. Глаза Картера были закрыты, но он плакал, дрожа всем телом.
— Ну же, Джейми, — говорил Хэмфри. — Запирательство ни к чему не приведет.
«Как… как получилось, что Хэмфри не нашел детей?»
«Он думает, что они еще в лагере. Он ждет, когда они вернутся домой».
Майкл начал вылезать из-под кровати.
— Н-Н-Н-Е-Е-Т-Т!
— Будь же благоразумна, — сказал Хэмфри. Майкл замер на месте.
— Воз… а-а… вращайся… на… а-а… место. И… оста… а-а… вайся… там.
— Джейми, я тебя не понимаю.
Майкл скользнул обратно под кровать, спрятавшись под свисающим покрывалом. Джейми повернулась к Хэмфри. Ей казалось, что прошла уже целая вечность.
— Воз… а-а… вращайтесь… на… а-а… место.
— Я не могу уйти, — заявил Хэмфри. — Ты первая начала, дорогуша. И должен тебя предупредить, что человек, который едет сюда, не обладает моими добродетелями. Особенно в том, что касается терпения.
Хэмфри лежал на ее кровати, подложив под голову ее подушку. Стакан он поставил себе на плоский живот. Занавески были задернуты. Джейми показалось, что она слышит шум дождя.
— Ты меня слушаешь? Пожалуйста, будь внимательна, потому что мне не хочется, чтобы с тобой повторилось то, что случилось с Дэнни. Правда, не хочется.
— Дэн… а-а… случилось?
— Они сунули его руку в измельчитель пищевых отходов. А что, по-твоему, случилось?
— Я… не… а-а… знаю.
Он оторвал голову от подушки.
— Что, неужели Дэн тебе ничего не рассказывал?
— Н-н-н-е-е-т.
— Подумать только!
Хэмфри сделал глоток и уставился в потолок.
— Короче говоря, твой муж оказался упрямым сукиным сыном, Я изложу тебе более подробную версию случившегося, после того как ты расскажешь мне, откуда у тебя телефон Бена, Ты же не станешь этого отрицать?
Джейми облизнула распухшие губы и почувствовала, как очередная струйка слюны сбежала из уголка рта и упала на колено.
— Когда будешь готова, — сказал Хэмфри.
Он улыбнулся, ласково и терпеливо, ожидая ее ответа. Его улыбка говорила: «Мне спешить некуда. Никто в целом мире не посмеет дотронуться до меня. Даже сам Господь Бог».
Дом Купа являл собой архитектурный шедевр. Это был выкрашенный в белый цвет двухэтажный с фасада и одноэтажный с обратной стороны особняк в стиле Новой Англии с двумя трубами, построенный в самом начале двадцатого века для любовницы лесопромышленника. Он был одним из немногих домов, которые могли похвастаться собственной подъездной аллеей и лужайкой — размером с почтовую открытку, но все-таки.
Особняк стоял на углу, примерно в четырех кварталах от более известных исторических районов. Дарби осторожно протиснулась между белыми штакетниками высотой в половину человеческого роста и припарковалась позади «мустанга» Купа. Солнце скрылось за тучами, начиналась очередная гроза.
Выходя из машины под проливной дождь, она заметила, что двустворчатые двери, ведущие в погреб, распахнуты настежь. Дарби прикрыла их, бегом поднялась по ступенькам и остановилась под полотняным навесом на небольшой террасе. Сквозь тюлевую занавеску цвета слоновой кости на маленьком окошке в двери она разглядела неясные очертания Купа, как раз выходившего из гостиной, и нажала на кнопку звонка.
Он отпрянул и скрылся из виду.
— Кто там?
— Дарби.
— Я занят. Перезвоню, когда освобожусь.
— Мне нужно поговорить с тобой прямо сейчас, Куп. Открывай.
Мгновением позже она заметила тень, выскользнувшую из-за угла. Щелкнули замки, и дверь открылась.
Перед ней стоял Куп, босой, в джинсах и тесной оливково-зеленой майке, покрытой пятнами пота и пыли. К груди он прижимал свою спящую восьмимесячную племянницу, Оливию.
— Няня сестры сегодня утром уволилась, и она позвонила мне в слезах, умоляя присмотреть за девочкой, — пояснил он.
Куп приоткрыл дверь и окинул улицу быстрым взглядом. Одна сторона его исцарапанного лица припухла, бинты на руках пропитались кровью.
— Босс Джекки не берет во внимание трудности работающих матерей-одиночек, — сказал он. — Хотя уж кому-кому, а ему следовало бы проявлять больше сочувствия, учитывая, что он трижды разведен и воспитывает двоих детей…
— Ты всегда пьешь, когда нянчишь детей?
— Я что, не имею права пропустить стаканчик?
— От твоего выхлопа можно запросто угореть.
— Честно, мамочка, я бы с радостью выслушал нотацию, которую ты вознамерилась мне прочесть, — начало интригующее, клянусь! — но сейчас у меня полно дел. Как насчет того, чтобы я позвонил тебе позже, когда…
Дарби оттолкнула его и по небольшому коридору, стены которого были выкрашены в желтый цвет, прошла в гостиную. Там она увидела картонные коробки, еще пустые и уже заклеенные скотчем, которыми был заставлен весь светло-коричневый ковер, и почувствовала, как в сердце поселилась тупая боль.
Из портативного магнитофона, стоявшего на коричневом кожаном диване, доносилась негромкая музыка — Боно вживую исполнял композицию «Разбудите мертвеца» на концерте «Ю-ту», записанном в городке Слейн-Кастл, графство Мит, Ирландия. Она сама подарила ему этот пиратский диск на прошлое Рождество.
Куп осторожно вошел в гостиную, бережно поддерживая спящую племянницу под спинку.
— И когда же ты собирался позвонить мне? После отъезда?
— После того как уложу вещи.
— Ты едешь в Лондон?
— Шанс слишком хорош, чтобы упустить его.
У Дарби упало сердце.
Куп взял высокий стакан для коктейля, стоявший на большом квадратном «пароходном» чемодане.
— Хочешь выпить? — поинтересовался он. — В кухне есть бутылка ирландского виски «Миддлтон».
Дарби не ответила.
Куп осторожно опустился в коричневое кожаное кресло.
— Не смотри на меня так, — попросил он. — Я не хотел тебя обидеть. А ничего не говорил, потому что боялся, что ты заставишь меня передумать.
Лицо у нее вспыхнуло.
— Когда ты уезжаешь?
— Сегодня вечером.
Дарби не знала, куда девать руки.
— Самолет улетает поздно ночью, а прибывает рано утром, — пояснил он.
— С чего вдруг такая спешка?
— Я срочно понадобился им для участия в проекте по разработке новой технологии снятия отпечатков пальцев.
— Не вешай мне лапшу на уши.
— Сколько раз я должен тебе повторять, что не знаю, кем были эти молодые женщины?
— Откуда ты знаешь, что они были молоды?
— Фрэнк обожал молоденьких.
— Откуда ты знаешь, что они были связаны с Салливаном?
