Дуглас Престон - Гора Дракона

— Мы публикуем только тщательно проверенные факты.

— Я знаю это и очень ценю. И уверен, что жители Бостона тоже, ведь «Джин-Дайн» является одним из крупнейших работодателей штата.

Баннистер кивнул.

— Эдвин, я больше не могу спокойно наблюдать за этими оскорбительными нападками. Мне нужна ваша помощь.

— Брент, вы знаете, я не могу вам помочь, — ответил редактор.

— Конечно, конечно — Брент небрежно взмахнул рукой. — Вот какова ситуация. Известно, что в «Маунт-Дрэгон» мы работаем над секретным проектом. Но это связано с конкурентной борьбой, а вовсе не с тем, что существует какая-то опасность. В нашем бизнесе победитель получает все. Вы знаете, как это бывает. Та компания, которая первой запатентует лекарство, заработает миллиарды, а остальные могу поставить крест на средствах, вложенных в исследования и разработки.

Баннистер снова кивнул.

— Эдвин, я хочу заверить вас — как человека, чье мнение я уважаю, — в «Маунт-Дрэгон» не происходит ничего, что может вызвать тревогу. Я даю вам свое слово. Там построена единственная лаборатория пятого уровня безопасности, статистика несчастных случаев у нас — лучшая в мире фармакологии. Все это зарегистрированные факты. Но вы не должны мне верить на слово.

Он вытащил из портфеля папку и положил перед журналистом.

— Здесь содержится описание системы безопасности «Джин-Дайн». Обычно такая информация является частной собственностью. Но я хочу, чтобы вы ее использовали в вашей статье. Только учтите, досье получено не от меня.

Баннистер посмотрел на папку, не прикасаясь к ней.

— Благодарю, Брент. Тем не менее я не могу поверить вам на слово, когда вы утверждаете, что не ведете работу с опасными вирусами. Доктор Левайн обвиняет вас…

Скоупс рассмеялся.

— Я знаю. Он говорит о вирусе Судного дня. — Он наклонился вперед. — Именно это и стало главной причиной, по которой я пригласил вас сюда. Вы хотите знать, о какой ужасной, невероятно опасной болезни идет речь? О вирусе, который, по словам доктора Левайна, может привести к концу света?

Баннистер кивнул. Только профессиональный опыт помог ему скрыть нетерпение.

Глава «Джин-Дайн» посмотрел на него и хитро улыбнулся.

— Эдвин, это должно остаться между нами.

— Я бы предпочел… — начал Баннистер.

Скоупс протянул руку и выключил диктофон.

— Одна японская корпорация занимается аналогичными исследованиями. Более того, они даже немного нас опережают в данном направлении. Если они поймут, какие побочные возможности тут возникают, нам конец. Победитель получает все, Эдвин. Речь идет о рынке объемом в пятнадцать миллиардов долларов. Я бы очень не хотел, чтобы наш торговый дефицит с Японией еще больше увеличился, не говоря уже о том, чтобы закрыть бостонское отделение «Джин-Дайн» только из-за того, что Эдвин Баннистер из «Глоуб» рассказал о вирусе, над которым мы работаем.

— Я вас понимаю, — сказал журналист, судорожно сглотнув.

Иногда следовало сохранять тайну.

— Хорошо. Он называется инфлюэнца.

— Что это? — спросил Баннистер.

Улыбка Скоупса стала еще шире.

— Мы работаем с вирусом гриппа. В «Маунт-Дрэгон» исследуют только его. Левайн называет его вирусом Судного дня.

Скоупс откинулся на спинку стула. Казалось, он только что одержал решающую победу. Баннистер с ужасом почувствовал, как исчезает его шанс на получение превосходного материала.

— И это все? Вирус гриппа?

— Совершенно верно. Я дал вам свое слово. Теперь вы сможете с чистой совестью написать о том, что «Джин-Дайн» не работает с опасными вирусами.

— Но почему именно грипп?

Казалось, Скоупс удивился.

— Разве ответ не очевиден? Огромные деньги ежегодно теряются из-за снижения производительности труда, вызванного этой болезнью. Мы работаем над исцелением от гриппа. Речь не идет о прививках, которые делают каждый год и в половине случаев они оказываются недостаточно эффективными. Я говорю о полном исцелении.

— Боже мой, — пробормотал журналист.

— Нетрудно представить, как взлетит цена наших акций, если мы добьемся успеха. Обладатели ценных бумаг «Джин-Дайн» станут богатыми людьми. В особенности если учесть, как сильно они упали благодаря нашему другу Левайну. Богатство придет не завтра, а через несколько месяцев, когда мы объявим о нашем открытии и УКК приступит к тестированию. — Скоупс улыбнулся и перешел на шепот. — А мы обязательно добьемся успеха.

Затем он протянул руку и включил диктофон. Баннистер молчал. Он пытался осознать огромность пятнадцати миллиардов.

— Мы предпринимаем энергичные действия против доктора Левайна и его клеветнических заявлений, — продолжал глава «Джин-Дайн». — На данный момент мы ведем с ним успешную борьбу, наши иски к доктору Левайну и Гарварду приняты судом. И у нас уже есть первые результаты. Гарвард отозвал университетский патент фонда Левайна. Пока они еще не сделали публичного заявления, но оно последует очень скоро. Полагаю, вам это может быть интересно. Естественно, в таком случае мы откажемся от иска к Гарварду.

— Понятно, — ответил журналист, мозг которого снова лихорадочно заработал.

«Возможно, историю еще удастся спасти», — подумал он.

— Специальный комитет университета сейчас пересматривает трудовое соглашение с доктором Левайном. Во всех контрактах есть пункт, позволяющий его аннулировать в случаях «аморального поведения». — Скоупс негромко рассмеялся. — Звучит как в Викторианскую эпоху. Но я могу вам сказать, что с Левайном все кончено.

— Ясно.

— Пока мы еще не знаем, как он это делал, но в его фальшивых обвинениях есть зернышки правды, которые он добыл незаконным способом. Очевидно, у него имелась возможность узнавать конфиденциальную информацию из «Джин-Дайн». — Скоупс протянул Баннистеру еще одну папку. — Здесь вы найдете подробности. Не сомневаюсь, что вы в состоянии получить нечто большее. Естественно, мое имя не должно фигурировать в связи с данными материалами. Я все это вам рассказываю только потому, что вы один из немногих журналистов, чьи моральные качества я уважаю, поэтому мне бы хотелось помочь вам написать сбалансированную честную статью. Пусть другие газеты публикуют все, что говорит Левайн, даже не пытаясь проверить достоверность его слов. Я знаю, что «Глоуб» действует взвешенно.

— Мы всегда проверяем факты, — сказал Баннистер.

Скоупс кивнул.

— Я очень надеюсь, что вы откроете миру истину.

Журналист едва заметно напрягся.

— Брент, вы можете рассчитывать на объективное изложение фактов.

— Совершенно верно, — сказал Скоупс. — Именно по этой причине я полностью честен с вами. Одно из обвинений Левайна соответствует истине.

— И в чем оно состоит?

— Недавно в «Маунт-Дрэгон» умер человек. Мы скрывали этот факт, чтобы сначала известить семью, но Левайн каким-то образом нас опередил. — Скоупс немного помолчал, и его лицо стало серьезным. — Один из наших лучших ученых погиб в результате несчастного случая. Из первой папки вы узнаете, что некоторые инструкции системы безопасности были нарушены. Мы тут же известили власти, в «Маунт-Дрэгон» прибыли следователи. Конечно, все это лишь формальности, лаборатория продолжает работать.

Скоупс вновь сделал паузу.

— Я хорошо знал погибшую женщину, — продолжил он. — Она была — как бы это лучше сформулировать? — необычным человеком, полностью поглощенным своей работой. В отдельных аспектах с ней было непросто иметь дело. Впрочем, она обладала блестящим умом. Вы ведь знаете, как трудно одаренным женщинам заниматься наукой даже в наши дни. Ей пришлось многое пережить, прежде чем она попала в «Джин-Дайн». Я потерял не только ученого, но и друга. — Он бросил быстрый взгляд на Баннистера, а потом отвел глаза. — Вина полностью лежит на мне. И с этим мне придется жить дальше.

Журналист с искренним сочувствием посмотрел на Скоупса.

— А как она… — начал он.

— Она умерла от травмы головы, — ответил Скоупс и посмотрел на часы. — Проклятье! Я опаздываю. У вас есть еще вопросы, Эдвин?

Баннистер взял диктофон.

— Возможно, позднее…

— Хорошо, надеюсь, вы меня простите. Позвоните, если вам что-либо понадобится.

Журналист смотрел, как худощавая фигура быстро удаляется из гостиной, и заметил, что при ходьбе Скоупс выворачивает носки наружу. Портфель, зажатый в его руке, вдруг показался ему слишком большим. Удивительный человек. И стоит огромных денег.

Когда Баннистер ехал обратно вдоль атлантического мыса, его мысли все время возвращались к сумме в пятнадцать миллиардов долларов — интересно, какое влияние окажет подобное заявление на цену акций «Джин-Дайн». Нужно узнать, сколько сейчас они стоят. «Пожалуй, нужно позвонить моему брокеру и вложить деньги в нечто более рискованное, интересное, чем в облигации, не облагаемые налогом», — подумал он.