Лейтенант слушал меня, скрипя зубами. Когда я закончил, он схватил меня за лацкан пиджака.
— Если ты не уберешься из города в течение часа, то сядешь за решетку! Понял, фраер! Вон отсюда!
— Не брызгай слюной, пес вонючий!
Я взял его за руку, которой он зацепил мой пиджак, и нежно сжал ее. Глаза лейтенанта стали вываливаться из орбит, а жилы на красной роже готовы были лопнуть в любую секунду.
— Запомни, гнида, если ты будешь мне мешать, то я сотру тебя в порошок!
В запястье лейтенанта что-то хрустнуло, и он взвыл, как подстреленный слон. Сержант вскочил на ноги и схватился за кобуру, но я опередил его, и мой «кольт» коснулся его лба.
— Не дергайся, сосунок!
Парень замер на месте и покрылся потом, словно его окатили из бочки водой. Конечно, я сделал ошибку, нервы не выдержали. Такие промахи непростительны. Угрожать оружием представителю закона во время исполнения служебного долга — значит сесть за решетку года на три. В лучшем случае меня могут лишить лицензии.
Но отступать некуда, начатое придется довести до конца. Я выдернул револьвер из кобуры толстяка и толкнул его на диван. Тот держался за руку и выл, как голодный койот среди ночи.
— Повернись к стене, руки за голову, — приказал я сержанту. Беднягу трясло. Он точно выполнил приказ, но локти над его головой ходили ходуном. Я вынул оружие из его кобуры и снял с пояса наручники. Затем, пропустив цепочку наручников через железную спинку кровати, окольцевал обоих копов. Если захотят уйти, то только с мебелью.
— Ну, Элжер, тебе не уйти от меня — сопел лейтенант.
Еще одна глупость. Я успел назвать себя.
— Ты мне за все ответишь, — продолжал шипеть толстяк с пеной у рта.
Я достал платок, стер свои отпечатки с оружия полицейских и оставил револьверы на столе так, чтобы они не могли до них дотянуться. Выйдя из номера, я запер его на ключ, который торчал в замке, и выбросил его в урну.
Парень у лифта встал, когда я проходил мимо.
— В номер никого не допускать. Лейтенант занят сложным экспериментом.
— Да, сэр.
Обстановка в вестибюле не изменилась. Я подошел к портье. Закончив болтать с горничной, он теперь вправлял мозги посыльному.
— В котором часу раздались выстрелы?
Портье вздрогнул от неожиданности и уставился на меня с открытым ртом.
— Язык цел, говорить можешь! Я жду!
— Я ничего не слышал.
— Уверен?
— Мне позвонили из соседнего номера и сказали, что за стеной стреляют. Я вызвал полицию, патрульная находилась недалеко, и они появились через две минуты. Извините, но я вас не знаю…
— Я из окружной прокуратуры. Говоришь, патрульная находилась рядом? Запомни, пройдоха, лейтенанты в патруле не дежурят.
Посыльный, стоящий рядом, решил вмешаться.
— Эй, Дикси. Скажи про конверт.
— Какой еще конверт? — скривил физиономию портье.
— Тот парень, который жил в триста двадцать четвертом, оставил тебе пухлый конверт, чтобы ты переправил его в Санта-Барбару.
— Я так и сделал.
— Не ври, Дикси, ты никогда не отправляешь почту, а оставляешь эти заботы на сменщика.
Я схватил портье за ворот.
— Слушай, яйцеголовый, я не люблю, когда со мной шутят. Хочешь загреметь в каталажку?
— Хорошо, хорошо! Я просто забыл про него. Этот парень не наклеил марки, и я подумал…
— Конверт, быстро!
— Да-да, конечно.
Он скрылся за перегородкой, присев на корточки, долго ворошил бумаги и извлек пухлый конверт нестандартного размера. На нем стояло мое имя и адрес. Я выхватил пакет из его рук.
— Но он мне забыл заплатить за услуги.
В этот момент с улицы в холл вошли два типа в черных шляпах. Они очень походили на тех, о которых Рик говорил по телефону. Осмотревшись, они направились в нашу сторону.
— Вам наверх, ребята, — крикнул я с деловым видом. — Третий этаж, комната 324.
Они замедлили шаг, переглянулись и повернули в сторону лестницы. Я успел разглядеть их лица, и у меня появилась уверенность, что эти мальчики работают не в полиции. Боюсь, что глазомер Рика обманул его.
— Ну а ты, приятель, — обратился я к посыльному, — покажи мне местные лазейки. Наверняка яйцеголовый не видел здесь посторонних.
— Идемте, сэр. Здесь есть служебный вход, он открыт круглосуточно.
Парень шел впереди, я следом. Боевой мальчишка, лет пятнадцати, понимал все с полуслова.
Мы прошли через дверь без надписи и попали в коридор. Слева находилась лестница с пыльными ступенями.
— Кто пользуется этой лестницей?
— Шлюхи по вызову. Через центральный вход их не пускают, они проходят через двор, через служебный вход и здесь поднимаются наверх в тот номер, откуда получили вызов. Прислуга пользуется лифтом.
— Погоди минутку.
Я подошел к лестнице и осмотрел ступени. На запыленном камне отчетливо проглядывали следы.
— Вряд ли проститутки ходят в армейских ботинках такого размера. Сегодня здесь побывало человека четыре. Трое солдат и один гражданский щеголь. Видишь следы от обуви с узким каблуком и острым мысом? Мексиканские мокасины. А рифленые подошвы в елочку принадлежат форменным ботинкам морской пехоты. У меня сохранились такие же.
— Может, вы и правы, но я не видел здесь ни одного солдата. В городе нет воинских частей.
— Это бывшие солдаты, сынок. Такая обувь очень удобна для определенной работы, и это не значит, что сверху обязательно должен быть мундир. Ладно, мне пора, где выход?
Парень провел меня до конца коридора, и мы оказались у открытой настежь двери, за которой проглядывался плохо освещенный двор.
— Кто еще пользуется этим входом?
— Сюда подъезжают грузовики с продуктами для ресторана, машина с бельем из прачечной, привозят уголь…
— Я понял. Видишь следы от протекторов у самой двери? Расстояние между колесами небольшое. Это не грузовик. К тому же грузовики подъезжают к дверям задом, а эта машина стояла боком. Ты головастый парень и должен сообразить, что в этой коробке совершили убийство. Одного убили здесь, а другого покойничка привезли и подбросили. Вот здесь, у входа, бурые пятна, а на черной лестнице их нет. Труп был во что-то завернут, но когда его вытаскивали из машины, кровь капнула у порога. Так вот, приятель, эти следы имеют большое значение. Костоломы из полиции могут все испортить. Скажи тому, кто здесь убирает, чтобы ничего не трогал.
— Все равно затопчут. По утрам приезжает машина с продуктами, а следом фургон за мусором.
— Вряд ли они затопчут следы от колес. Тут был «Бьюик», а не фургон, и эти отпечатки очень важны;
— Я понял, сэр. Здорово вы все определили! И с Диком говорили как надо. Скользкий тип.
— Не один он. Скользких тут большинство. Будь здоров, приятель.
Я проскользнул во двор и сквозь подворотню выскочил на улицу. Через пять минут я сидел за рулем своей машины. Без особого труда я нашел бар «Кика». Эта скромная забегаловка находилась в четырех кварталах от отеля. Машина Эмми стояла у входа. Я все еще не верил в случившееся, и мне казалось, что сейчас я должен встретить Рика, который бросится мне навстречу и начнет рассказывать о своих похождениях.
К сожалению, этого не случилось и не могло уже случиться.
Безлюдный зал выглядел просторным. Несколько парочек попивали пиво за столиками. В углу находились две двери с указателями «Для дам» и «Для джентльменов». Тут же стояла телефонная будка.
Для начала я прошел в туалет. Как я и думал, окно в нем было, и оно осталось открытым. Я вернулся в зал и подошел к стойке. Бармен, молодой парень с хорошим лицом, которое портило небольшое косоглазие, весело улыбнулся мне.
— Что будем пить?
— Двойной джин.
Первую рюмку я выпил залпом, а вторую попросил поставить на свободный столик у окна.
Устроившись в укромном местечке, я мог не сомневаться, что меня здесь не побеспокоят.
Бармен принес мне джин и бутылку с тоником, которую я не заказывал.
— Ты помнишь парня, который звонил от тебя в пять часов? Белобрысый, сутулый. За ним следили двое в черных шляпах.
