Ли Чайлд - Сплошные проблемы и неприятности

— Много лет назад. Погиб в автомобильной аварии в Монтане. Другой парень был пьян.

— Я не знал.

— Жизнь — паршивая штука.

— Это точно, — согласился Ричер. — Мне нравился Стэн.

— Мне тоже, — сказала Нигли.

— Так где же остальные?

— Тони Суон является заместителем директора корпоративной безопасности в оборонной компании где-то здесь, в Южной Калифорнии.

— Какой компании?

— Я не знаю наверняка. Какая-то новая компания. Он работает там всего год.

Ричер кивнул. Тони Суон ему тоже нравился. Невысокий широкоплечий мужчина, напоминающий куб, добродушный, дружелюбный, умный.

— Ороско и Санчес в Вегасе, — сказала Нигли. — У них общий охранный бизнес, казино и отели, работают по контрактам.

Ричер снова кивнул. Он слышал, что Хорхе Санчес уволился из армии примерно тогда же, когда и он сам, разочаровавшись в том, что она предлагала. Мануэль Санчес собирался служить дальше, но в общем Ричера не удивило, что он передумал. Оба были вольнодумцами, ловкими, быстрыми, жесткими, и ненавидели всякое дерьмо.

— Дейв О'Доннел в округе Колумбия, — сказала Нигли. — Обычный частный детектив. Работы у него там более чем достаточно.

— Не сомневаюсь, — откликнулся Ричер.

О'Доннел был самым педантичным из них и практически в одиночку занимался бумажной работой отряда. Он выглядел как джентльмен, закончивший один из старейших университетов Новой Англии, но в одном кармане носил складной нож, а в другом — кастет. Иметь такого под рукой очень полезно.

— Карла Диксон в Нью-Йорке, — продолжала Нигли. — Судебно-бухгалтерская экспертиза. Очевидно, она неплохо разбирается в финансовых операциях.

— У нее всегда было хорошо со счетом, — заметил Ричер. — Это я помню.

Ричер и Диксон иногда часами просиживали вместе, пытаясь доказать или опровергнуть знаменитые математические теоремы. Безнадежная задача, учитывая, что оба были военными да к тому же любителями, но их упражнения помогали убить время. Диксон была темноволосой, невысокой, очень привлекательной жизнерадостной женщиной, предполагавшей в людях самое худшее. Впрочем, она оказывалась права в девяти случаях из десяти.

— Откуда ты так много о них знаешь? — спросил Ричер.

— Мне интересно, что с ними происходит, и я стараюсь за этим следить, — ответила Нигли.

— Почему ты не смогла с ними связаться?

— Понятия не имею. Я звонила им несколько раз, но никто не ответил.

— Значит, это выступление против всех нас?

— Вряд ли, — возразила Нигли. — Я, по крайней мере, нахожусь на виду не меньше Диксон и О'Доннела, и никто за мной не пришел.

— Пока.

— Возможно.

— Ты позвонила остальным тогда же, когда внесла деньги на мой счет?

Нигли кивнула.

— Прошло всего три дня, — сказал Ричер. — Может быть, они заняты.

— И что ты намерен делать? Ждать?

— Я хочу о них забыть. Мы с тобой можем отомстить за Франца. Только ты и я.

— Будет лучше, если мы снова соберем наш старый отряд. Мы были хорошей командой. А ты — самым лучшим командиром, который когда-либо имелся в армии.

Ричер ничего не сказал.

— Что? — спросила Нигли. — О чем ты думаешь?

— Я думаю о том, что, если бы я решил переписать историю, я бы начал с гораздо более ранних времен.

Нигли положила руки на черную папку. Тонкие пальцы, загорелая кожа, лак на ногтях, сухожилия и вены.

— У меня к тебе один вопрос, — сказала она. — Предположим, мне бы удалось связаться с остальными и я не стала бы тратить силы на заморочки с твоим банком. Предположим, через несколько лет ты бы узнал, что Франца убили и шестеро из нас разобрались с этим делом без тебя. Что бы ты тогда почувствовал?

Ричер пожал плечами, задумался на мгновение и ответил:

— Думаю, мне бы это не понравилось. Я бы чувствовал, что меня обманули. Исключили из команды.

Нигли молча ждала.

— Ладно, мы попытаемся отыскать остальных, — сказал Ричер. — Но не станем ждать их всю жизнь.

Нигли заплатила по чеку, и они с Ричером вышли наружу. На парковке стояла машина, которую Нигли взяла напрокат. Они сели в «мустанг» с откидным верхом, и Нигли, нажав на кнопку, опустила его. Затем она взяла с приборной доски солнцезащитные очки и надела их. Выехала задом со стоянки, на следующем светофоре свернула с Сансет и направилась в сторону Беверли-Хиллз. Ричер молча сидел рядом и щурился от солнца.

Внутри коричневого «форда краун виктория» в тридцати ярдах к западу от кафе человек по имени Томас Брант наблюдал за тем, как они выехали с парковки. Он позвонил по мобильному телефону своему боссу, которого звали Кёртис Мани. Тот не ответил, и Брант оставил ему голосовое сообщение:

— Она только что встретилась с первым из них.

В пяти машинах за «краун викторией» Бранта стоял темно-синий «крайслер», в котором сидел мужчина в темно-синем костюме. Он тоже проследил за тем, как красный «мустанг» исчез в дымке, и тоже воспользовался мобильным телефоном:

— Она только что встретилась с первым из них. Я не знаю с кем. Крупный парень, похож на бродягу.

Он выслушал ответ своего босса, представляя, как тот одной рукой разглаживает галстук на рубашке, а в другой держит телефон.

В строгом соответствии со своим названием отель «Беверли Уилшир» находился на бульваре Уилшир, в самом сердце Беверли-Хиллз, в начале Родео-драйв. Два огромных здания из известняка, стоящие друг за другом, — одно старое и великолепно отделанное, второе современное и простое, — были разделены собственным переулком, идущим параллельно бульвару. Нигли въехала в него и остановилась рядом с несколькими черными лимузинами.

— Я не могу позволить себе номер в этом отеле, — сказал Ричер.

— Я уже зарезервировала для тебя номер.

— Зарезервировала или оплатила?

— Его записали на мою карточку.

— Я не смогу отдать тебе долг.

— Расслабься.

— Здесь, наверное, берут несколько сотен за ночь.

— Я бы на твоем месте не стала переживать раньше времени. Возможно, нам удастся захватить боевые трофеи.

— Если плохие парни богаты.

— Они богаты, — усмехнулась Нигли. — Можешь не сомневаться. Иначе разве они могли бы позволить себе иметь собственный вертолет?

Оставив ключ в зажигании и не выключив мотор, она открыла тяжелую красную дверь и вышла из машины. Ричер сделал то же самое со своей стороны. Тут же к Нигли подбежал служащий отеля и протянул парковочную квитанцию. Она взяла ее, обошла машину спереди и поднялась по ступеням к заднему входу в главный вестибюль отеля. Ричер последовал за ней, наблюдая за тем, как она двигается. Она парила, точно была невесомой и не касалась земли. Умело лавируя в заполненном людьми боковом коридоре, Нигли вышла в вестибюль размером с бальный зал в замке какого-нибудь барона. Ричер заметил отдельные стойки портье, консьержа и посыльных. Повсюду стояли бархатные кресла, в которых сидели прекрасно одетые люди.

— Я здесь выгляжу как бродяга, — сказал Ричер.

— Или как миллиардер. В наше время их отличить невозможно.

Нигли подвела его к стойке и зарегистрировала. Она зарезервировала для него номер на имя Томаса Шеннона. Шеннон был басистом в группе Стиви Рэя Вона и одним из любимцев Ричера. Это вызвало у Ричера улыбку. Он предпочитал по возможности не оставлять следов на бумаге. Так было всегда и стало для него привычкой. Он повернулся к Нигли, кивком поблагодарил ее и спросил:

— А ты как себя назвала?

— Собственным именем, — ответила она. — Я больше не играю в эти игры. Слишком сложно.

Служащий протянул Ричеру карточку-ключ, и он положил ее в карман рубашки. Затем отвернулся от стойки и окинул взглядом вестибюль. Камень, приглушенный свет люстр, толстые ковры, цветы в громадных стеклянных вазах. Приятные ароматы в воздухе.

— Давай займемся делом, — сказал он.

Они начали заниматься делом в номере Нигли, оказавшемся двухкомнатными апартаментами. Квадратная гостиная с высоким потолком была отделана в голубых и золотистых тонах. Такая комната вполне могла находиться в Букингемском дворце. У окна стоял стол с двумя портативными компьютерами. Рядом с ними Ричер заметил пустое зарядное устройство для мобильного телефона и открытый блокнот на спирали, новый, размером с конверт для письма, — такие ученик средней школы покупает в сентябре. В самом конце ровного строя лежала тонкая стопка бумаг. Официальные бланки. Пять. Пять имен, пять адресов, пять телефонных номеров. Их старый отряд, кроме двоих погибших и двоих находящихся в номере.

— Расскажи про Стэна Лоури, — попросил Ричер.

— Особенно рассказывать нечего. Он уволился из армии, перебрался в Монтану, и его сбил грузовик.

— Жизнь — паршивая штука, а потом ты умираешь.