Затем Ева не спеша осмотрела другие помещения на втором этаже. Хозяйская спальня была отделана в приглушенных, успокаивающих тонах. Двуспальная кровать с мягким изголовьем. На полу рядом с глубоким креслом — два небольших саквояжа. Их как будто уронили или бросили в спешке.
Очевидно, Макмастерс принес их сюда, решила Ева, а его жена тем временем пошла заглянуть к дочери. Закричала, завизжала, и Макмастерс, забыв о сумках, бросился в комнату дочери.
Ева обошла остальные помещения — два домашних кабинета, игровую с телевизором и развлекательным центром, еще две ванные и, как она предположила, спальню для гостей, — но не увидела никакого беспорядка. Все вещи стояли на своих местах. Похоже, никто сюда не заходил.
Спустившись вниз, Ева пометила маркером место, где лежали босоножки, и пошла к Пибоди.
— Как я понимаю, — начала Пибоди, — сигнализация и замки были отключены изнутри. Признаков взлома нет. Может, электронщики что-то найдут, но, похоже, замки снова включили опять-таки изнутри. И камеры отключены прямо на месте. Последний сохранившийся диск — за субботу, я его просмотрела на своем карманном. Видно, как девушка возвращается домой одна вскоре после восемнадцати часов. У нее в руках два пакета с покупками, оба фирменные, от «Подружек». Это дорогой бутик, специализируется на товарах для подростков и молодежи. На углу Пятой и Пятьдесят восьмой.
— Мы проверим, посмотрим, что она купила, была ли в магазине одна. Она договорилась встретиться с подружкой в субботу и вместе пройтись по магазинам. Я не нашла ее сотового и карманного, на домашнем телефоне нет никаких сообщений, кроме одного разговора с подружкой и двух с родителями, за последние двое суток. Я нашла восемь сумок: все пустые.
— На диске за субботу у нее белая плетеная сумка с длинным ремнем и серебряными пряжками.
— Я ничего похожего в ее спальне не нашла. Проверь общий стенной шкаф и кладовую. Они люди аккуратные. Может, у них есть какое-то специальное место для таких вещей? Она была в красных босоножках?
— Ты имеешь в виду те, что лежат в прихожей? Нет, на ней были синие кроссовки.
— Ясно.
— Даллас, есть еще кое-что. Техническое помещение. Вход был закодирован. Я и там не вижу следов взлома. Или это она отключила камеры, или дала ему код. Или он чертовски здорово навострился обходить коды.
— Да она б ему все что угодно дала, лишь бы он прекратил пытку. Но пусть эксперты проверят на взлом.
— На кухонном прилавке один стакан. Я его опечатала. Все остальное убрано, поэтому я насторожилась. И потом, я проверила записи на автоповаре. Она заказала две порции пиццы в восемнадцать тридцать вчера вечером. Одну вегетарианскую, одну с мясом. У нее был гость, Даллас.
— Да, у нее был гость. Я поговорю с Макмастерсом и его женой. «Чистильщики» будут с минуты на минуту. Займись этим, хорошо?
Сама Ева вернулась в гостиную. Анна Уитни сидела рядом с Кэрол Макмастерс, словно сторожевая собака. Джона Макмастерс сидел по другую сторону от жены и сжимал в ладонях ее руку. Уитни стоял, повернувшись ко всем спиной, и мрачно смотрел в окно.
Миссис Уитни первой подняла голову, и Ева на краткий миг увидела растерянность в ее холодном взгляде. В ее глазах читалось безысходное горе, и Ева различила в них мольбу:
«Помогите нам».
Макмастерс выпрямился, когда вошла Ева. Осанка у него была прямо военная.
— Простите, — извинилась Ева, — что приходится вас беспокоить в такую минуту. Понимаю, как вам тяжело.
— У вас есть дети? — едва слышно спросила Кэрол.
— Нет, мэм.
— Значит, вы не понимаете, не так ли? Как вы можете понять?
— Кэрол, — пробормотал Макмастерс с укоризной.
— Вы правы, — согласилась Ева и села на кушетку напротив. — Откуда мне знать? Но одно я знаю твердо, миссис Макмастерс: я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти человека, который сотворил это с вашей дочерью. Я позабочусь, чтобы было сделано все возможное. Я позабочусь о ней, я вам обещаю.
— Мы оставили ее одну, как вы не понимаете? Мы ее оставили.
— Вы ей дважды звонили. Убедились, что с ней все в порядке, что она в безопасности, — возразила Ева, хотя Анна Уитни уже порывалась что-то сказать сама. — Это моя работа — наблюдать и анализировать. И я вижу, что вы — заботливые, любящие родители. Вы не виноваты в том, что произошло. Я найду того, кто это сделал. А сейчас вы можете мне в этом помочь, если ответите на мои вопросы.
— Мы вернулись домой раньше намеченного времени. Хотели сделать ей сюрприз, все вместе пойти позавтракать в ресторан, а потом на дневной спектакль. Она так любила театр! Мы хотели сделать ей сюрприз.
— Когда вы должны были вернуться?
— Мы первоначально собирались вернуться сегодня ближе к вечеру, — ответил Макмастерс. — Мы улетели в пятницу после обеда, добрались самолетом до парка Смоки-Маунтинс в Теннесси, там есть гостиница «Антракт». Мы с Кэрол провели там тихие выходные, чтобы отметить мое повышение по службе. — Он откашлялся. — Я зарезервировал номер десять дней назад. Мы уже раньше были там всей семьей, но…
— Дина хотела, чтобы мы поехали вдвоем, — вступила в разговор Кэрол. Слова давались ей с трудом. — Обычно мы всюду ездим вместе, но на этот раз… Надо было настоять, чтобы она осталась у Дженнингсов. Но ей уже почти семнадцать, и она такая ответственная… На будущий год она поступает в колледж, и мы подумали… мы подумали…
— А Дженнингсы — ваши друзья?
— Да. Артур и Мелисса. Их дочь Джо дружит с Диной. Они лучшие подруги. — У Кэрол задрожали губы. — Но Дина хотела остаться одна, и мы подумали… мы оба подумали, что надо уважать ее желание, доверять ей, дать ей независимость. Если бы…
— Можете назвать мне имена других ее друзей?
Кэрол судорожно перевела дух.
— Джо, Хилли Роу, Либби Гро — это школьные подруги. Самые близкие. Да, и еще Джеми! Джеми Лингстром.
Ева насторожилась.
— Внук покойного детектива сержанта Вожински?
— Да, — кивнул Макмастерс. — Я был дружен с Фрэнком, Дина и Джеми давно дружили.
— У нее были мальчики?
— Дина не интересовалась мальчиками. Не в том смысле. Пока еще нет.
Пока Макмастерс это говорил, Ева перехватила взгляд, брошенный на него женой.
— Мэм?
— Она стеснялась мальчиков, но нельзя сказать, что она ими не интересовалась. Мне кажется, у нее был мальчик, который ей нравился.
— Кто?
— Напрямую она никогда не говорила. Но в последние пару месяцев стала интересоваться своей внешностью и… вряд ли я смогу это объяснить, но я знала, что какой-то мальчик сумел ее заинтересовать. Настолько, что мне пришлось еще раз поговорить с ней о сексе.
Макмастерс, хмурясь, смотрел на жену. Впрочем, выражение у него было скорее озадаченное, а не раздосадованное.
— Ты мне не рассказывала.
Она бросила на него взгляд и попыталась улыбнуться дрожащими губами.
— Это секрет, Джона, и только между нами, девочками. Она еще ни разу не встречалась с мальчиком. Я бы знала, она бы мне сказала. Мы уже обсуждали с ней безопасный секс и предохранение. Она знала, что я готова отвести ее в клинику, если у нее возникнет необходимость и ей нужно будет выбрать способ предохранения.
— Вы не знаете, она вела дневник? — задала следующий вопрос Ева.
— Не дневник, скорее у нее была записная книжка. Не для телефонов, она записывала свои мысли, наблюдения, я полагаю, иногда стихотворные отрывки или слова песен. — Опять из глаз Кэрол потекли слезы. Она поднесла к глазам бумажный платок. — Она любит музыку. Всегда держит плеер в сумке.
— И у нее есть карманный компьютер, сотовый телефон?
— Да. Тоже в сумке.
— У нее есть плетеная сумка из белой соломки с серебряными пряжками?
— Новая летняя сумочка. Мы ей подарили в прошлом месяце. Эта сумка у нее теперь самая любимая.
— Где она держит сумку, когда ею не пользуется? — спросила Ева.
— У себя в комнате, в стенном шкафу. У нее там крючок на внутренней стороне дверцы.
Крючок был пуст, вспомнила Ева. Убийца забрал сумку вместе со всем содержимым.
— Я должна задать этот вопрос. Ваша дочь употребляла наркотики?
— Нет, не употребляла. Я об этом говорю с абсолютной уверенностью не потому, что она моя дочь, и не в силу своего положения. — Макмастерс говорил, не сводя взгляда с Евы. — Мне знакомы все признаки, лейтенант. И я прекрасно знаю, как подростки в возрасте Дины чувствительны к давлению со стороны сверстников, к уговорам, что «все нужно испытать». Дина была категорически против наркотиков. И не только потому, что они незаконны. Дина серьезно относилась к своему здоровью.
— Она следила за правильным питанием, — добавила Кэрол. — Честно говоря, мне порой совестно становится, что я пью слишком много кофе и иногда ем всякую дрянь. А Дина тренируется шесть дней в неделю: йога, бег трусцой, тренажеры.
