— Где Нед? Что они… что ты с ним сделал? — спросила Карен в новом приступе тревоги. — Я должна поговорить с Хейзл.
— Она уехала. Ты же ее уволила, помнишь?
Стеклянная полочка под зеркалом почему-то вдруг накренилась, и Карен вскинула руки, чтобы удержать стоявшие на ней банки-склянки, но тут завертелась вся комната, набирая тошнотворную скорость.
— Послушай меня, Том. — Она закрыла, потом снова открыла глаза и увидела в зеркале потное лицо мужа, наполовину замаскированное конденсатом. — Нед любит тебя. Я никогда ничего не говорила ему о Джо. Все, что он знает, это то, что ты его отец. Ты нужен ему, ты нужен нам обоим. Прошу тебя, Том, еще не поздно.
— Нет, это ты послушай, — сказал Том, поворачиваясь спиной, — ты послушай.
Он уже подошел к душевой кабине и, наклонившись, вытаскивал пистолет из груди Серафима. Карен слышала треск хрящей и костей.
— Все могло бы кончиться для тебя хорошо, — бросил он через плечо, — если бы Виктор не облажался. Он не владел информацией в полном объеме. На самом деле тебе бы надо было сказать ему о Неде. Надо было сказать мне.
Том подставил ствол пистолета под кран над ванной, чтобы смыть кровь.
— Тогда, пожалуй, можно было бы избежать всех этих напастей. Он пытался сделать вид, что ему все известно, но было очевидно, что он лжет. Когда я сказал ему, что не собираюсь отстегивать двадцать миллионов за чужого ребенка, он аж взбесился. И в результате потерял бдительность.
Уэлфорд сунул пистолет в карман халата.
— Знаешь, что он сказал? К тому времени, не забывай, он и сам впал в отчаяние. Он сказал, что я не оставляю ему выбора. Мол, если я заставлю его прибегнуть к второму варианту, то им придется убить Неда.
Карен отступила назад и, развернувшись, попыталась выбежать в коридор, но Том поймал ее и прижал к себе.
— Карен, Карен… Тебе сюда.
Он повел ее в спальню.
Зрение постепенно прояснялось — как туман, который, бывает, поднимется, а через мгновение заклубится еще гуще. Боль от удара отдавала в основание черепа. Джо сел, и к горлу сразу подкатила тошнота. Он ощупал шишку сбоку от затылка. Правое ухо было липким от крови. Рой-Рой идеально рассчитал силу удара — вырубил Джо ровно настолько, чтобы Донат успел умыкнуть Неда на берег. Джо не знал точно, давно ли они ушли. «Акула» все еще стояла на приколе, наваливая левым бортом на пирс. До него доносилось гудение судовой машины, вхолостую работавшей под полом, сопровождаемое поскрипыванием подгнивших балок пристани.
Он осторожно посмотрел по сторонам, стараясь не травмировать пульсирующую голову, и разглядел огромный силуэт Рой-Роя, неподвижно стоявшего в проходе; монтировка висела у него на запястье, как трость.
— Можно чего-нибудь попить? — пробормотал Джо, еле ворочая ватным языком.
Никакой реакции.
Он вспомнил о пачке «Кэмела», которую предлагал ему Донат, и подумал, не стрельнуть ли у него сигарету — может, эта просьба будет более результативной. От одной этой мысли ему захотелось покурить.
— Ладно, потом, — сказал Джо и закрыл глаза.
Нашел кому доверять! Надо было догадаться, что, как только он сделает свое дело, они без колебаний пустят его в расход. Иначе зачем им надо было уводить Неда с катера? Если, конечно, они не задумали вернуть его Уэлфорду… А это может значить только одно: его собираются «кинуть», нарушить уговор, который он с ними заключил.
Убить, наконец!
Надо как-то наладить контакт с гориллой.
— Рой! — позвал он.
Рой-Рой тут же снялся с поста. Лениво пройдя по каюте, он сел на стул напротив кушетки, закинул на колено ногу в гигантской «адидасовской» кроссовке и, подперев подбородок загнутым концом монтировки, вылупил на Джо каревато-желтоватые глаза.
Джо улыбнулся.
— У тебя есть перо и бумага?
Немой отрицательно покачал головой.
— Тогда я буду говорить медленно, — сказал Джо, преувеличенно артикулируя каждый слог. — Все идет не так, как предполагалось. Меня заверили, что ребенку не причинят никакого вреда. Ваш главный сказал, что, коль скоро я играю на вас, Нед может все это время оставаться со мной. Пока не закончатся переговоры. И тогда нас отпустят. Таков был уговор. А тут началась какая-то поебень. Что вообще происходит?
Рой-Рой пожал бычьими плечами.
— Что-то не так, и ты это знаешь. Где Виктор? Он давно должен быть здесь. Надо его найти и поговорить с ним. — Джо, шатаясь, поднялся на ноги. Шею пронзила боль, и он поморщился. — Ну, так что? Чего мы ждем?
Рой-Рой зевнул и неожиданно ткнул загнутым концом монтировки ему под дых.
Джо охнул и, скорчившись, снова рухнул на кушетку, но тут же сполз с нее коленями на пол.
— Я понимаю, — с трудом проговорил он, когда немного раздышался, — понимаю, что ты просто пытаешься меня разозлить. — Ему пришлось согнуться, обхватив себя руками и едва не касаясь щекой пола. — Но я на эту бодягу не поведусь. Вот в чем моя сила, Рой, и я буду держаться до последнего.
Кое-что привлекло его внимание.
Он пока не знал, что будет делать. Только, не меняя позы, прохрипел:
— Не нальешь мне стакан воды? В-О-Д-Ы, — повторил он по буквам, глядя в желтые глаза.
Рой встал. На какое-то мгновение Джо показалось, что он снова собирается пустить в ход монтировку. Прикончить его на месте. Но большие, аккуратно зашнурованные кроссовки у него перед носом развернулись на сто восемьдесят градусов и зашлепали в сторону камбуза. Джо остался сидеть на полу.
То, что он приметил под кушеткой, было трехметровым багром.
Том чуть не волоком потащил ее к окну.
— Они еще там — эти двое, — сказал он, — ведут наблюдение за домом. Нед у них на катере, пришвартованном к пирсу. Один из них, возможно, на берегу, где-нибудь в окрестностях Храма, а то и ближе. Смотрит на свет, который ты оставила на балконе. Виктор не сказал тебе, зачем?
— Нет, — прошептала Карен. — Должно быть, я забыла его выключить. Ты же знаешь, какая я растяпа, и всегда ругаешь меня за то, что я зря жгу электричество.
— Серафим знал, где находится выключатель, дорогая. Как ты это объяснишь? «Я спрашиваю в последний раз», — все твердил он. Никак не мог поверить, что я не собираюсь платить, что я и впрямь готов отказаться от Неда.
— Но ведь это неправда, Том, — сказала она и добавила дрожащим голосом: — Я тебя знаю, в душе ты так не считаешь.
— Он и представить себе не мог, что человек в моем положении способен считать свое желание поквитаться оправданным. Только знай себе твердил, что бы он сделал, чтобы защитить своих сыновей. Потом он начал терять терпение, и все вдруг изменилось.
Обхватив одной рукой шею Карен, Том протянул другую к выключателю за шторами.
— Этот сукин сын начал считать. Он держал меня на мушке, Карен. Вот так.
Карен почувствовала, как в шею уперся холодный ствол пистолета.
— РАЗ… «Когда я досчитаю до пяти, — сказал он, — вы погасите свет. Подадите им сигнал прихлопнуть мальчишку. Жаль, что до этого дошло, Том, правда жаль».
— Зачем ты так? — проскулила Карен.
— ДВА… «У моих ребят рука не дрогнет. Теперь (цитирую слово в слово) все должно выглядеть, как в какой-нибудь долбаной греческой трагедии. Вы меня понимаете? Пострадавший только что узнал, что его жена любит другого и что его сын вовсе не от него. Вы вернулись домой с вечеринки, охваченный жаждой мести, и в припадке ревности убили мальчика, а потом вышибли себе мозги. Таким вы хотите остаться в памяти людей?»
— Прекрати, Том, — это безумие. Ты же знаешь, что я бы никогда…
— «И оставить вашу жену единственным бенефициарием».[63]
— Я бы никогда, никогда не смогла причинить Неду вреда.
— В тот момент, когда ты спуталась с этими людьми, ты поставила его под удар. Ты должна была понимать, что если машина закрутится, то ты ее уже ничем не остановишь. Или ты была настолько опьянена, что не подумала о последствиях?
Карен не знала, что ответить. Она всматривалась в дождь, который был уже не таким сильным. В конце пирса горел огонек — должно быть, на судне.
— Но тут Серафим сплоховал, — продолжал Том. — Он совершил ошибку. Угрожал мне оружием, которым, он это понимал, не мог воспользоваться. Ведь чтобы все выглядело как самоубийство, оно должно быть моим. Так до скольки я досчитал? До двух, до трех? Он, во всяком случае, считать перестал: надо было вернуться вниз и подобрать подходящее ружье в подвале. Ключ я держу в бюро в моей гардеробной. На пути туда Виктор позволяет себе отвлечься. Я вижу в этом свой шанс и использую его. Знаешь, что я сделал, дорогая? Я спас Неду жизнь. Спас жизнь нашему малышу.
— Ты любишь его, Том, так же сильно, как я.
— Если… — Он коснулся губами ее уха. — Если, конечно, это не было всего лишь игрой и на самом деле они не собираются убивать Неда. Возможно, Серафим блефовал. Давил на меня, понимаешь, доводил до последней крайности. То есть ему пришлось блефовать — не так ли? — действуя заодно с тобой и Хейнсом. А что, если бы я уступил? Каков был план? Ты остаешься со мной, этакая верная женушка, пока выкуп не будет заплачен, а потом сходишься с Джо и вы втроем исчезаете, так?
