— Итальянская полиция утверждает, что она принадлежала человеку по имени Селдон Кардуэл, капитану «Звезды Мэри». Он сказал им, что не представляет, каким образом преступник заполучил ее. Самое интересное, что наемным убийцей оказался Умар Махаран, работавший на хамас.
— Почему вы говорите о нем в прошедшем времени? — спросил Бенетиц.
Дилани сообщил Бенетицу и Франклину о том, что случилось с Умаром. Когда он закончил, Франклин покачал головой и похлопал Дилани по плечу.
— Покидая полицию, ты говорил, что уходишь на тихую работу.
Дилани рассеянно кивнул, однако ничего не ответил, только нахмурился.
— В чем дело? — спросил Франклин, видя выражение лица товарища.
— Кто из полицейских первым прибыл к месту происшествия?
— Ник Браун. Да вон он стоит, — ответил Бенетиц, показывая на копа, пишущего отчет.
— Он сделал описание личных вещей Пинки?
— Конечно.
Не произнеся более ни слова, Дилани направился к офицеру Брауну.
— Детектив Бенетиц говорит, что вы первым прибыли сюда. Это так?
— Да, сэр, — ответил полицейский.
— Где находятся личные вещи Марчефски?
— Я положил все в пакет и поставил его в моей патрульной машине, за исключением документов на машину, которые я отдал сержанту Бенетицу.
— Был ли там портфель?
Офицер нахмурился.
— Я не видел. Мы нашли бумажник, ключи, сотовый телефон и немного мелочи. Вот и все.
— Что случилось, друг? — спросил Франклин, подходя к ним. Бенетиц и Кэтрин стояли поблизости.
— Майк, ты помнишь тот потертый портфельчик, который Пинки повсюду таскал с собой как память об отце?
Франклин кивнул:
— Да. Старомодный такой, с пряжкой. Видели что-то подобное? — обратился он к офицеру.
— Нет, сэр. Я уже сказал, что я нашел. Мне принести пакет?
— А к чему поднимать такой шум из-за какого-то портфеля? — спросил Бенетиц.
— Работая над делами, Марчефски всегда хранил в нем все свои записи, — объяснил Франклин. — Мы называли его «ходячий офис».
— Ну, может быть, на сей раз он им не воспользовался.
Или оставил на работе.
— Не исключено, — согласился Дилани, осматриваясь по сторонам. — Вы знаете, где находится стоянка таможни?
— Нет, — ответил Бенетиц. — Должна быть где-то здесь. Только там уже, наверное, никого нет. Я даже не знаю, где сейчас расположено здание таможни. Если хотите, могу уточнить завтра утром.
— Завтра суббота, — заметила Кэтрин. — Подождите секунду.
Она вынула сотовый из сумочки и позвонила в справочную. Через мгновение ей дали номер таможенной службы США, а также адрес.
— Где находится Гудзон-стрит? — спросила она.
— В двух кварталах отсюда, — ответил Браун.
— У них офис по адресу: Гудзон-стрит, дом шестьдесят пять, одиннадцатый этаж. Может быть, охранник скажет нам, где находится стоянка.
Бенетиц кивнул и знаком велел Брауну следовать за ними.
Предсказания Кэтрин сбылись. В департаменте таможни действительно имелся охранник. Они представились и объяснили ему ситуацию. Охранник сказал им, где расположена стоянка для служащих. Дилани описал офицеру Брауну свой автомобиль. Тот передал информацию по рации своему напарнику и велел ему проверить. По просьбе Дилани охранник попросил своего коллегу проводить их в кабинет Пинки.
Второй охранник, парень по имени Сандерсон, подтвердил то, о чем ранее говорил Бенетиц: офис в столь поздний час уже практически пуст. Он привел их в кабинет Марчефски. Портфеля там не оказалось. Даже личный блокнот Пинки, лежащий на столе, не содержал никаких записей, касающихся «Звезды Мэри». Еще один тупик.
На пути к лифту Кэтрин заметила свет в конце коридора и спросила об этом Сандерсона.
— Это, наверное, у Кертиса. Он наш компьютерщик-программист. Если ему надо составить график на следующую неделю, он может сидеть у себя допоздна.
Кэтрин вопросительно посмотрела на Дилани.
— Стоит попробовать, — решил он.
Приблизившись к кабинету Кертиса, они обменялись недоуменными взглядами. Из-за дверей отчетливо слышались звуки, какие издают люди, занимающиеся сексом. Дилани и Бенетиц просунули головы в дверь.
Кертис оказался подростком-переростком в возрасте около тридцати лет с плохим цветом лица, козлиной бородкой и длинными, давно не мытыми волосами. Он носил футболку и джинсы, а во рту держал леденец. Кертис так увлекся происходящим на экране компьютера, что не слышал, как кто-то вошел в комнату. Когда Бенетиц коснулся его плеча, он вскрикнул и упал бы со стула, если бы Дилани вовремя не удержал его.
— Черт! Вы перепугали меня до смерти, — выговаривал он Дилани. Затем заметил стоящих рядом других людей, покраснел и быстро выключил монитор. — Я не думал, что в офисе кто-то еще есть, — заикался он. — Я занимаюсь в свободное время и…
— Расслабься, сынок, — успокоил его Бенетиц. — Мы просто проверяем один кабинет. Ты вернешься к своему занятию сразу же после нашего ухода.
Кертис окинул беспокойным взглядом офицера Брауна, который, не моргая, смотрел на него.
— Я имею право смотреть такие программы.
— Разумеется, — согласился Бенетиц. — Я же сказал, что мы просто проверяем один кабинет.
— Значит, у меня не будет проблем?
— Абсолютно никаких.
— А что случилось?
— Один из твоих коллег погиб сегодня днем, — объяснил Бенетиц.
— Не может быть! Кто?
— Пол Марчефски, — сказал Дилани.
Кертис от удивления открыл рот, из которого чуть не выпал леденец.
— Он приходил сюда всего пару часов назад. Я не верю, черт возьми!
— Чем он здесь занимался? — спросила Кэтрин.
— Вел какое-то расследование. Я помогал ему с базой данных. Он не слишком хорошо умел обращаться с компьютерами. Боже, мне так жаль. Он был классным мужиком.
— Вы помните, что он искал? — задала вопрос Кэтрин.
— Конечно. Хотел установить владельцев какого-то судна.
— Не вспомнишь название корабля? — спросил Бенетиц.
Кертис покачал головой:
— Он не называл. Я просто предоставил ему материал, и он ушел.
— Нашел ли он нужную информацию? — спросила Кэтрин.
— Думаю, да, потому что он спрашивал, не могу ли я дать ему дискету. Просто не верится, сколько же кругом больных людей.
— Да, хватает, — согласился Дилани. — А что он делал с дискетой?
— Кажется, положил в портфель вместе с блокнотом.
Дилани, Бенетиц и Франклин обменялись взглядами.
— Что я такого сказал? — удивился Кертис.
— Ничего, — ответил Дилани. — Нас просто интересует то, над чем работал Пол. Можете дать нам базу данных?
— Ну… Может быть, вам, ребята, стоит подождать до утра и спросить разрешение у моего начальника. То есть я хотел бы сотрудничать с вами, только я вас не знаю и не хочу неприятностей.
Бенетиц и Франклин показали ему свои значки детективов. Офицер Браун, с другой стороны, помалкивал и сурово смотрел на Кертиса. Тот не стал артачиться и принялся барабанить по клавиатуре. Через некоторое время на экране стали появляться страницы.
— У нас есть список всех коммерческих и частных кораблей, которые входят в порты США. Здесь указывается, где произошла разгрузка или принят на борт груз, уплачены ли налоги и пошлины и так далее. Что именно вы ищете?
— Судно под названием «Звезда Мэри», — ответила Кэтрин.
— «Звезда Мэри», — повторил Кертис, набирая название в поисковике.
Наступила небольшая пауза, прежде чем возник образ порта приписки.
— Вот она, ваша «Звезда Мэри». Зарегистрирована в Либерии. Вышла из нью-йоркской гавани восьмого июня, направляясь в Геную, а затем в Саудовскую Аравию, имея на борту больничное оборудование… двести тридцать коек; матрасы; депрессоры; ватные тампоны; медикаменты и другие материалы. Хотите, чтобы я напечатал весь список?
— Конечно, — поощрил его Дилани.
— Вы уверены, что они отчалили восьмого июня? — спросила Кэтрин.
— Абсолютно. Портовая администрация разрешила им отплыть в шесть двадцать по их просьбе. Несколько странно… — Кертис умолк, а потом продолжил: — Похоже, их планы изменились в последнюю минуту, потому что согласно первоначальному маршруту им требовалось идти в Аргентину двенадцатого июня.
На экране компьютера появился второй документ. Кертис откинулся назад, давая всем видеть его.
— Что это значит? — спросил Франклин.
Кертис пожал плечами:
— Может быть, ничего. Корабли могут менять планы, если компания требует от них сделать лишнюю остановку, однако обычно при этом не меняются полушария. Эти парни круто изменили маршрут.
— Итак? — сказал Бенетиц.
— Вы детектив и должны сами объяснить мне, — отозвался Кертис.
Бенетиц угрюмо посмотрел на него и повернулся к Кэтрин.
— Почему вы спросили его о восьмом июня?
