– Тодд называет его Киити, – сказал ДиПалма. – Да, я думаю, они могли поехать на Тайвань. Но раз они вернулись сюда, значит у них была на то причина. Не знаю, что за причина, но она существует.
Джан поцеловала его в щеку.
– Давай больше не будем о серьезном. Отгадай, чего мне сейчас хочется.
ДиПалма положил руку ей на грудь.
– Мне хочется того же.
– Не угадал. Это может подождать до спальни. Чего я хочу сейчас, так это танцевать. Медленно-медленно.
– Здесь? Но здесь нет музыки.
– Смелее, дружок.
Она взяла его руку, обвила своею его талию и начала покачиваться. Низким хрипловатым голосом она затянула: «Все, что у меня есть, это ты» – любимую песню ДиПалмы. В комнату прокрался рассвет, с наружного подоконника доносилось воркование голубя. ДиПалма прижал Джан к себе, и они продолжили танец.
Тайбэй, Тайвань
На закате Линь Пао и двое вооруженных охранников покинули территорию, принадлежащую Пао, на горе Янгмин и медленно стали подниматься на ее вершину. Один из охранников нес в руке небольшую клетку с бабочками. Пао держал вазу с белыми орхидеями и цветами сливы.
Неподалеку от гребня горы мужчины остановились перед небольшой бамбуковой рощицей, окружающей одинокую сосну.
Пао подал знак рукой, и охранник, несший бабочек, выступил вперед и поставил клетку под сосной. Затем, не дожидаясь приказа, оба охранника спустились по холму на несколько ярдов, оставив Линь Пао одного. Через несколько секунд он поставил вазу на клетку и склонил голову в молчаливом почтении.
Белые орхидеи были любимыми цветами Тароко. Еще она прекрасно разбиралась в бабочках – Пао изумило это увлечение юной проститутки, когда он с ней познакомился. Она родилась в Сан-Мун-Лэйке, где отец ее заведовал зоопарком бабочек с огромными проволочными клетками, вмещающими сотни видов этих насекомых. За это Линь Пао прозвал Тароко бабочкой.
Они были любовниками, затем друзьями, прощавшими друг другу все. Друзьями, которые, хотя имели других любовников, предпочитали спать вместе, а не оставаться в одиночестве. Она не заслуживала такой позорной смерти. Застрелив ее и молодого индийца, ван Рутен поместил оба трупа в большой морозильник и отослал его в Тайбэй к Линь Пао. Туда же он приложил непристойные фотографии Тароко и этого индийца. Содержимое холодильника и фотографии заставили Линь Пао плакать впервые за многие годы.
Послать ему труп Тароко – варварский поступок. Даже хладнокровный и бесчувственный Пао испугался. Но ван Рутен был эмоциональным человеком. Отчаявшись, он становился злобным и чрезвычайно опасным. Он души не чаял в Тароко, и это позволяло Линь Пао управлять им.
Она умерла потому, что ван Рутен привык наслаждаться властью над другими людьми. Ее убийство стало отчаянной попыткой американца отомстить Линь Пао, чье сердце теперь разрывалось от боли. Теперь Черный Генерал ненавидел все, что напоминало ему о ван Рутене.
Для азиатов число три является самым счастливым. Человек состоит из трех миров – тела, разума и души; время также обладает тройственностью: прошлым, настоящим и будущим. Божественными добродетелями являются вера, надежда и милосердие. В основе Триад лежал треугольник – небо, земля и человек.
К сожалению, беды тоже приходили по три. Насилие отняло у него Тароко и Чарльза Суя – людей, которых Пао горячо любил. Если этот мальчишка Тодд не умрет, третьей жертвой вполне может стать сам Пао. Сын ДиПалмы дал это ясно понять, повторив предсказание старого священника Айвану Ху в Нью-Йорке.
Неужели этот мальчик дьявол? Или он проведал о священнике и снежном барсе от кого-то из прислуги Пао, кто слишком много знал? Что до имен Бенкаи и Киити, то они ничего не говорили Пао. Он понимал только, что у него осталось всего девять дней, чтобы уничтожить мальчишку.
Стоя перед сосной, Пао зажег три китайских свечи и воткнул их в землю. Бабочки беспокойно метались по клетке: он склонил голову и прочитал буддийскую и даосскую молитвы за упокой души Тароко. В уголке его единственного глаза появилась слеза.
Сегодня он уже посетил Ма-дзу, храм богини моря, и зажег свечи для Тароко. Еще он зажег свечи для души своего крестника. Чарльз был последним звеном, связывавшим его с Сон Суем. Мало кто мог сравниться с Линь Пао своей безжалостностью и свирепостью, но даже он испытывал горе. Ему очень будет не хватать Чарльза и Тароко.
Чарльза убил сын ДиПалмы – об этом Линь Пао узнал через несколько часов после события. Официально крестник Пао погиб при пожаре, возникшем в результате удара молнии. Полиция, не обнаружив ничего подозрительного, признала, что смерть Чарльза наступила в результате несчастного случая. Воля неба, как заявили полицейские. Недоверчивому Пао, знавшему, что инструктор по теннису Рафаэль Амандо находился с Чарльзом, оставалось только удивляться, почему эта воля неба не отправила в могилу и его.
Пао провел собственное расследование, которое быстро дало свои плоды. Амандо и его телохранителя Фелипе убедили поделиться информацией, которую они утаили от полиции. Фелипе не сопровождал Амандо в поместье Чарльза: он остался лежать без сознания в гараже после нападения двух мальчишек, и Линь Пао знал, что это был сын ДиПалмы и Бенджи Лок Нэйнь. Амандо признался, что эти двое мальчишек заставили его повезти их к Чарльзу.
В конце концов под давлением людей Пао, Амандо рассказал, что юный приятель Бенджи убил Чарльза теннисной ракеткой. Ракеткой, принадлежавшей Амандо.
Перед смертью Чарльза заставили под дулом оружия рассказать правду о прошлом Нельсона Берлина. Тайна американского бизнесмена теперь была известна многим людям.
Пао не считал Фелипе ответственным за убийство Чарльза. Но Рафаэля Амандо он прощать не собирался. Инструктор по теннису не участвовал в убийстве, но он привел убийц к Чарльзу, и ему придется заплатить за это.
Вчера вечером Линь Пао распорядился организовать исчезновение Амандо, и этот приказ уже привели в исполнение. Амандо уже никто больше не увидит ни живым, ни мертвым. Жену его тоже накажут, но не сейчас, а позднее. Ею займутся через два-три года, когда она меньше всего будет ждать этого, когда она и все остальные будут думать, что все уже забыто.
Для Айвана Ху, которого побил сын ДиПалмы, смерть Чарльза стала последним шансом поправить свою репутацию. Пусть он поработает с Восьмерыми Кинжалами Севера и уничтожит сына ДиПалмы как можно скорее. Пусть он убьет и Бенджи, который был союзником сына ДиПалмы и участвовал в действиях против Линь Пао. Забудь о Зеленых Орлах. Только убей их вожака и этого мальчишку-демона, которому он служит.
Между тем возникла проблема, связанная с необходимостью найти новый путь перемещения денег на Филиппины и оттуда в компании Берлина в Азии. Информация, связывающая Пао с Берлином теперь находилась в руках ДиПалмы. До сих пор ДиПалма ничего не пытался предпринять, но это вопрос времени. Он пользовался репутацией превосходного репортера, специализирующегося на расследованиях.
Через четыре дня на Тайвань приедет Нельсон Берлин. Так хочет Линь Пао. Сегодня утром в телефонном разговоре Пао прогнозировал возражения самовлюбленного и властного Берлина, что он слишком занят, чтобы совершать поездки. Американцу приказано приехать на Тайвань, потому что он должен ответить на многие вопросы. Его сын, которого в лучшем случае можно назвать неразумным и своевольным, имел глупость соблазнить жену ДиПалмы. Берлин затем сам усугубил положение, начав подслушивать телефонные разговоры этой женщины, что дало ДиПалме лишний повод заинтересоваться делами Триады.
В результате налаженная система размещения и операций с деньгами Линь Пао в филиппинских банках, служившая ему много лет, теперь перестала действовать. Приложил к этому руку и инспектор полиции Мартин Мэки, но именно ван Рутен виноват в том, что ДиПалма остался ключевым игроком в этой игре. Пусть Берлин исправит ошибку сына и обеспечит Пао новым путем перемещения его денег по Дальнему Востоку.
Особенно Берлин огорчился, услышав, что правда о смерти его сестры теперь известна ДиПалме.
– Откуда он узнал об этом? – спросил он Пао.
Пао рассказал ему об обстоятельствах смерти Чарльза. Записи ДиПалмы свидетельствуют о том, что впервые он услышал об этом от твоего сына. Когда будешь следующий раз говорить со своим Грегори, можешь спросить его, где он раздобыл эту информацию. Разумеется, если он пожелает с тобой говорить.
Пао подозревал, что источником ван Рутена в этом вопросе была Тароко. Но к чему говорить об этом Берлину? Пусть отец сам разбирается со своим сыном.
– Мои адвокаты дадут бой ДиПалме, – сказал Берлин. – Мы наверняка сможем воспрепятствовать ему законным путем, если он вздумает поднять вопрос об «отмывании» денег. Но Грегори – это совсем другое. С ним бесполезно разговаривать. Он полон решимости уничтожить меня.
