Все засмеялись, а затем устроились поудобнее, так как начались кошачьи бега. Толпа ахнула, когда Магги из Ньюкасла упала на третьем шагу, и заревела от удовольствия, наблюдая за черной кошкой из Сандерленда, первой пришедшей к финишу.
В это время в раздевалке Керри спокойно переоделась, зашнуровала кроссовки и вышла на улицу, где, нервно покусывая ногти, сидел Стэн. Рядом с невозмутимой Керри он казался сплошным клубком нервов.
— Успокойся, победа будет за мной, — сказала она и присела рядом с ним.
— Я знаю, но ничего не могу с собой поделать. Я перед каждым забегом так нервничаю. Кстати, симпатичный костюмчик.
— Еще бы! — Она посмотрела на него. — Я все же не понимаю, почему ты не дал мне выступить в менее важных соревнованиях, ты же знаешь, что там я бы точно победила.
— Я хочу увидеть их изумление, когда новичок выиграет такой крутой забег, — улыбнулся он.
— Ты прав, коварный, чертовски прав, — засмеялась Керри.
Они поговорили еще немного, затем час настал.
Керри перешагнула через стартовую колодку на третьей дорожке. Она была довольна. Ей всегда было все равно, откуда стартовать, так как она показывала один и тот же результат, бежала ли по внутренней или по внешней дорожке или даже посередине. Для нее это не имело никакого значения.
Она взглянула вверх, где должна была сидеть ее семья. Этот забег был предназначен для них и для того, чтобы весь мир увидел, что Лэмсдоны чего-то стоят. У Керри не было причин смотреть в ложу, где сидел ее отец и, незамеченный ею, пристально наблюдал за дочерью.
Прозвучал выстрел, и Керри оторвалась от земли. Она с самого начала захватила лидерство и даже успела усмехнуться про себя, пересекая линии, разделяющие дорожки, — она оторвалась уже на десять ярдов.
К концу первого круга отрыв составлял уже половину пройденной дистанции, а ее дыхание даже не сбилось. Она знала, что только одна участница может хоть немного к ней приблизиться — это была девочка из Силксворта. Продолжая лидировать, Керри сбавила ход. Она слышала только удары ног по дорожке практически в унисон с ровными ударами сердца, и продолжала поглощать метр за метром.
Оставался последний круг, и, как Керри и подозревала, девочка из Силксворта вырвалась вперед из общей массы, пытаясь ее догнать. Ни за что, подумала Керри. Победа будет моей. Она снова посмотрела вперед и, увидев финишную полосу, прибавила шагу.
Ради этого момента она и жила, представляя его в своих мечтах, и ничто не могло ей помешать. Ее сердце забилось чаще от удовольствия, которое она испытывала. Она — Керри Лэмсдон — пересечет эту линию, виднеющуюся впереди, и наконец станет той, которой так долго стремилась стать. Лучшей.
За десять шагов до финиша Керри захотелось остановиться и подпрыгнуть на месте от счастья, но она рванула вперед, чувствуя свежий прилив энергии, а ее сердце наполнилось до краев радостью и возбуждением.
Весь стадион поднялся, наблюдая за Керри, несущейся по дорожке. Ванесса рыдала, и Сандра положила руку ей на плечо, попутно вытирая собственные слезы. Дети сходили с ума, а Даррену казалось, что его мозг совершил мертвую петлю.
— Да! Да! Да! — не переставая кричал он.
Бетти умудрилась снова снести шляпу с головы мужчины, когда помогала Фло взобраться на сиденье, чтобы та попыталась что-то увидеть поверх толпы. Фло изображала свой вариант «волны», радостно подпрыгивая.
Керри улыбаясь во весь рот, пересекла финишную линию. Но потом что-то пошло не так. Она, споткнувшись на втором шаге за финишем, сложилась пополам, как мягкая тряпичная кукла. Люк, сидевший ближе всех к разыгрывающейся внизу сцене, побледнел, когда увидел, что вокруг тела девушки расплывается красная лужа.
Осознав, что что-то случилось с новой звездой, которая только что побила все мыслимые рекорды, толпа притихла. Ванесса, Люк, Сандра и Лоррейн растолкали всех на своем пути и поспешили вниз. Ванесса подбежала к дочери в то же время, что и врачи из больницы Святого Иоанна, которые едва смогли остановить ее и не позволили схватить Керри и положить к себе на колени. Ванесса все еще сражалась с ними, когда подбежали остальные.
Когда Кэл отвез старушек в дом престарелых и приехал в больницу, в комнате ожидания было полно людей. Осмотревшись, он кивнул Люку, на одном колене которого сидела Сьюзи, а на другом — Эмма. Даррен начал мерить комнатку шагами больше часа назад и до сих пор продолжал этим заниматься. Робби сидел, зажав голову руками, а рука Сандры лежала на его плече. Микки пытался подбодрить Клер, которая была на грани шока. Кроме того, здесь было много полицейских, тихо разговаривавших по углам, шептавших что-то по рации. Неудивительно, что их всех вызвали для расследования покушения в общественном месте.
Кэл подошел к Робби и заметил, что Ванесса и Лоррейн отсутствуют: наверное, они рядом с Керри, догадался он. Ванесса сомневалась, стоит ли Лоррейн ждать вместе с ней, пока Керри придет в себя, но та настаивала на необходимости расспросить Керри как можно скорее. Картер и еще несколько человек уже допрашивали людей, сидевших на той трибуне, откуда раздался выстрел.
Час спустя в комнате ожидания все оставалось по-прежнему, за исключением того, что к ожидающим присоединились Ванесса и Лоррейн. Керри делали сложную операцию по извлечению пули, застрявшей в плече, и ожидавшим казалось, что эта операция длится уже целую вечность.
В комнате повисла тишина. Говорить было не о чем — все, что можно, уже было сказано, и каждое слово приносило с собой отчаяние и боль. Все подняли глаза, когда в комнату наконец вошел доктор с очень мрачным выражением лица. Прежде чем он заговорил, Даррен закричал и, расталкивая всех на своем пути, выбежал из комнаты. Его душераздирающий вопль был заразителен, и Ванесса начала всхлипывать. На лице Клер был написан ужас, и она медленно подошла к двери вслед за Дарреном. Остальные выглядели напуганными и растерянными.
Доктор быстро поднял руку.
— Все хорошо. Пожалуйста, успокойтесь, — сказал он.
— С ней все в порядке? — сглотнула Ванесса.
— Да, миссис Лэмсдон. Оказалось немного сложнее, чем мы ожидали, но Керри уже перевезли из операционной в палату интенсивной терапии. Мы смогли успешно извлечь пулю, но девочка потеряла много крови. Она еще не пришла в себя…
— Что?! — Ванесса подскочила.
Врач снова поднял руку и продолжил:
— Это не повод для беспокойства в настоящий момент — еще очень рано. Ее жизненные показатели в норме, но, как я сказал, она потеряла много крови, и ее организму потребуется время, чтобы восстановиться. — Он замолчал на мгновение и осмотрелся. — Если она не проснется сама в течение следующих двух часов, тогда это может стать поводом для беспокойства…
— Она выкарабкается, — перебила его Ванесса. — Вы не знаете нашу Керри!
Все присутствующие в комнате согласно закивали.
— Упрямая, да?
— Необычайно, — ответила Сандра, поднимаясь и обнимая Ванессу за талию.
Врач снова осмотрелся и впервые, с тех пор как вошел в комнату, улыбнулся.
— Ну, тогда это существенно повлияет на скорость ее выздоровления, — сказал он.
— А она сможет… — Ванесса медлила. Она беспомощно посмотрела на членов семьи и друзей, пытаясь найти нужные слова для того, чтобы спросить о том, что она хотела узнать. — Она сможет заниматься бегом, доктор? Если нет, это ее убьет…
— Сейчас мы не можем этого знать. — Врач покачал головой. — Еще слишком рано. Сама рана заживет, оставив небольшой шрам, но пока невозможно сказать, насколько задет нерв. — Увидев их лица, он произнес более ободряюще: — Она молодая, здоровая девушка, и есть большая вероятность, что с помощью физиотерапии ее рука полностью восстановится. — Врач приветливо улыбнулся Ванессе: — Сейчас ей больше всего необходимы любовь и поддержка семьи, и мне кажется, что она получит это сполна.
Во время речи доктора Лоррейн наблюдала за Ванессой, по лицу которой пробежало сначала выражение страха, затем облегчения и, наконец, смирения.
Она встала и подошла к окну, из которого открывался вид на пробку на дороге.
Могло ли быть страшным совпадением, что с двумя дочерьми Ванессы случились такие жуткие несчастья в течение одной недели? И почему она казалась такой смиренной? Если бы Лоррейн была на ее месте, она бы кричала и бушевала, требуя, чтобы полиция нашла виновного.
А что касается виновного, то что это за мразь такая, которая развлекается, стреляя в шестнадцатилетнюю девочку, только что выигравшую забег?
Могли ли это быть соперники?
Например, тренер, вбивший себе в голову, что нужно застрелить тех, кто бегает лучше.
Лоррейн покачала головой, отказываясь от глупой версии, пришедшей ей на ум.
Нет, здесь что-то более серьезное, подумала она. Что-то, связанное с прошлым, я уверена.
