Дуглас Престон - Гора Дракона

«Маунт-Дрэгон» погрузился в хаос. Карсон видел две или три небольшие группы о чем-то спорящих людей; некоторые кричали. В полосе света возле жилого корпуса стояло несколько ученых, которые что-то оживленно обсуждали, — часть выскочила наружу в пижамах. Карсон заметил среди них Харпера, который тряс поднятым кулаком. В мощных перемещающихся лучах прожекторов метались какие-то люди.

Беглецы быстро проскользнули в раскрытые ворота внутреннего периметра и поспешили спрятаться в тени мусоросжигателя. Пока Карсон осматривал дальнюю часть ограды, его взгляд наткнулся на парковку. Полдюжины вооруженных охранников окружали «хаммеры», ярко освещенные прожекторами. В центре группы стоял Най. Ученый заметил, что начальник службы безопасности указывает в сторону лабораторий.

— Конюшня! — крикнул Карсон в ухо ассистентке.

Лошади в стойлах явно нервничали. Де Вака вывела двух скакунов в соседнее помещение, где их обычно седлали, а Карсон побежал за седлами и попонами.

Когда Карсон подносил седло к Роско, земля неожиданно содрогнулась у него под ногами. Ослепительная вспышка озарила конюшню холодным безжалостным светом. Взрыв начался с приглушенного хлопка, затем возник нарастающий рев. Карсон почувствовал, как взрывная волна качнула стойло, окна вдоль дальней стены не выдержали удара, на пол посыпались осколки дерева и стекла. Аппалуза — лошадь де Ваки — от ужаса встала на дыбы.

— Спокойно, малышка, — сказала женщина.

Поймав поводья, она принялась гладить шею животного. Карсон огляделся, увидел седельные сумки Ная, схватил их и бросил де Ваке.

— Там должны быть фляги. Наполни их водой у кормушки! — крикнул он, набрасывая на спину лошади попону. Затем он взял седло.

Когда де Вака прибежала обратно, он уже затягивал подпругу у Роско. Карсон положил сумки на крыло седла и быстро закрепил их, а де Вака тут же взобралась на аппалузу.

— Подожди минутку, — сказал ученый.

Он сбегал в соседнее помещение и вернулся с двумя шляпами для верховой езды. А еще через несколько секунд они выехали в распахнутые двери конюшни.

В лицо им сразу ударил обжигающий жар. Они огляделись. Фильтрационная система над гриппозным отсеком превратилась в кратер, из которого вырывались языки пламени. Бетонная крыша рухнула, красный свет озарял здание изнутри. В жилом корпусе ветер трепал занавески — сотни окон были разбиты. В мусоросжигателе пылал огонь, окрашивая окружающие пески оранжевым сиянием.

Взрывная волна прошлась по территории, сорвала крышу столовой и повалила большой участок ограды.

— Следуй за мной! — закричал Карсон, пришпоривая коня.

Они промчались сквозь дым и огонь к разрыву периметра; лошади легко перепрыгивали препятствия. Через несколько мгновений беглецы уже мчались по пустыне в манящую темноту.

Когда они проскакали полмили, Карсон придержал Роско.

— Нам предстоит долгий путь, — сказал он, когда к нему подъехала де Вака. — Нужно беречь лошадей.

В этот момент раздался новый взрыв, сотрясший главное здание, и огромный огненный шар поднялся над тем местом, где еще недавно находился гриппозный отсек. Тут же последовало еще несколько взрывов меньшей силы: лаборатория трансфекции прекратила свое существование, стены жилого корпуса задрожали и рухнули.

Электричество в «Маунт-Дрэгон» погасло, лишь мерцающее пламя пожара озаряло разрушенный комплекс.

— Вот и пришел конец моему довоенному банджо, — пробормотал ученый.

Он уже поворачивал Роско в темноту, когда заметил тонкие лучи света, направленные в пустыню. Ему показалось, что лучи движутся в их направлении, то исчезая за небольшими неровностями местности, то появляясь вновь. А еще через минуту вспыхнули мощные фары, и пустыню рассекли длинные желтые копья.

— Que chinga'o,[82] — сказала де Вака. — «Хаммеры» уцелели. Нам не уйти от этих мерзавцев в пустыне.

Карсон не ответил. Если им повезет, они сумеют ускользнуть от преследования. Сейчас его гораздо больше тревожило почти полное отсутствие воды.

Скоупс одиноко сидел в восьмиугольном кабинете, предавшись размышлениям. О Карсоне и де Ваке позаботятся. Им не спастись.

Он сумел перехватить их сообщение и почти сразу остановить загрузку. Конечно, использованный им в качестве сигнала тревоги «прозрачный» процесс[83] не сумел заблокировать первую часть данных. Скоупс не мог исключать, что Левайн — или тот, кто ему помогал проникнуть в сеть «Джин-Дайн», — сумеет принять прерванную передачу. Впрочем, Скоупс предпринял шаги, чтобы подобный взлом систем безопасности сети стал невозможен. Радикальные средства, но совершенно необходимые. В особенности в такой сложный период.

В любом случае, пройти успела лишь малая часть файлов. Да и то, что передавал Карсон, выглядело не слишком осмысленным. Речь шла исключительно о неокрови. Даже если Левайн получит эту информацию, он не узнает ничего существенного про Х-грипп. Да и положение профессора было крайне тяжелым — его репутация уничтожена, никто не станет его слушать, что бы он ни говорил.

Все возможности учтены. Он может продолжать действовать по плану. Тревожиться не о чем.

Так почему же у него возникло такое странное неприятное предчувствие?

Сидя на старом удобном диване, Скоупс пытался понять причину своей тревоги. Для него это было необычное чувство, изучать его оказалось очень интересно. Возможно, дело в том, что он ошибся в Карсоне. Поведение де Ваки он мог понять, в особенности после несчастного случая на пятом уровне. Но он не мог себе представить, чтобы Карсон стал заниматься промышленным шпионажем. Кто-то другой почувствовал бы себя ужасно, испытал гнев от такого предательства, но Скоупс ощущал лишь печаль. Мальчишка подавал такие надежды. Теперь ему придется иметь дело с Наем.

Тут Скоупс кое-что вспомнил. Мистер Брэгг из Управления охраны труда оставил ему два сообщения сегодня утром. Он интересовался местонахождением своего следователя, Тиса. Нужно попросить англичанина этим заняться.

Он вновь подумал о файле, который пытался отправить ученый. Объем информации был невелик, и глава корпорации не стал просматривать его внимательно. Несколько документов, имеющих отношение к неокрови. Скоупс вспомнил, что Карсон и де Вака еще вчера запрашивали данные по неокрови. Откуда возник этот интерес? Быть может, они собирались устроить саботаж не только с Х-гриппом, но и с неокровью? И что имел в виду Карсон, когда сказал, что всему персоналу необходима срочная помощь врачей?

В этом следовало разобраться. В самом деле, стоит внимательно изучить материалы, которые Карсон пытался отправить, а также проверить, чем он занимался в последние дни. Пожалуй, Скоупс сумеет выделить минутку после того, как вечером разберется с более важными проблемами бизнеса.

Тут взгляд Скоупса переместился к гладкой черной поверхности сейфа в нижней части противоположной стены. Несгораемый шкаф был сделан в соответствии с личными указаниями Скоупса, его вмонтировали в стальной каркас здания во время строительства небоскреба «Джин-Дайн». Только он сам мог открыть сейф, и если его сердце перестанет биться, то поможет только динамит — но его применение приведет к тому, что содержимое испарится.

Как только Скоупс представил, что там лежит, его тревога моментально исчезла. Единственный контейнер для хранения биологически опасных веществ, который недавно доставили на военном вертолете из «Маунт-Дрэгон». Внутри находилась запаянная стеклянная ампула, наполненная нейтральным азотом и специальной средой для транспортировки вирусов. Скоупс знал: если он посмотрит на ампулу более внимательно, то сумеет разглядеть облачко взвеси в жидкости. Поразительно, какой ценной может оказаться столь незначительная вещь.

Он посмотрел на часы: половина третьего по восточному времени.

Раздался негромкий писк со стороны монитора, стоящего рядом с диваном, и огромный экран ожил. Через спутник шел поток данных: информация сразу проходила процесс расшифровки, и вскоре появилось короткое сообщение; буквы были высотой в пятнадцать дюймов:

Установлен канал передачи данных ТЕЛИНТ-2, задействована кодирующая система. Начинаем передачу.

Сообщение исчезло, и на его месте возникли новые слова:

Мистер Скоупс, мы готовы заплатить вам три миллиарда долларов. Наше предложение не подлежит обсуждению.

Скоупс положил клавиатуру на колени и начал печатать. По сравнению с враждебными корпорациями военные были настоящими анютиными глазками.

Мой дорогой генерал Харрингтон, все предложения подлежат обсуждению. Я готов принять четыре миллиарда за тот продукт, о котором мы говорили. Даю вам двенадцать часов, чтобы сделать необходимые приготовления.