У Файна был такой вид, будто отвечать он не собирается, но все же, по неизвестной причине, ответил. Джеффри хотелось думать, что Файн говорит с ними из чувства вины, но он слишком долго был копом, чтобы знать: это была обыкновенная и простая глупость.
– Этот человек… он держит детей где-то поблизости, – сказал Файн.
– Ты уверен, что он здесь один? – спросил Джеффри.
– Да, – уверенно сказал Файн. – Это место используется как безопасный дом.
– Безопасный для кого? – спросил Ник.
– А вы как думаете? – огрызнулся Файн. – Его обязанность – хранить фотографии, но пару раз я видел здесь детей и фотокамеры.
– И по доброте сердечной ты сообщил о нем полиции, – сказал Ник.
Файн смотрел в окно и, по всей видимости, очень жалел себя. Они целый час ехали до Мейкона, потом еще два часа мотались по разным районам в поисках дома, который, как сказал Дейв Файн, он помнил только по виду. Джеффри смотрел в зеркало заднего вида и гадал, через сколько времени кто-нибудь сообщит полиции Мейкона о двух подозрительных автомобилях.
Они нарушали правила. С официальной точки зрения бюро расследования Джорджии обладало юрисдикцией в штате, но из вежливости им следовало известить полицейское отделение Мейкона о том, что они осуществляют здесь розыск преступника. Поскольку Джеффри и Ник не были даже уверены, что Дейв Файн когда-либо бывал здесь, не говоря уже о том, что именно в Мейконе прячут Лэйси Паттерсон, они не могли сообщить местному полицейскому отделению почти ничего определенного. Они не могли получить ордер, поскольку не знали адреса, но Ник рассчитывал на то, что может сослаться на опасность, угрожающую разыскиваемому ими человеку. Впоследствии они всегда могли сказать, что видели в доме что-то подозрительное. В дело вовлечен ребенок, и времени у них в обрез, поэтому они рассчитывали, что им за это не попадет.
– Поверните сюда, – сказал Файн. – Налево. Эта улица кажется знакомой.
Джеффри послушался, думая при этом, что все бесполезно: ведь по этой дороге они уже проезжали.
– А теперь направо, – взволнованно произнес Файн.
Джеффри сделал правый поворот и выехал на незнакомую улицу. Переглянулся с Ником.
– Вот он, – сказал Файн. – Тот, что справа, с воротами.
Джеффри не сбавил скорость, но успел заметить, что на всех окнах опущены ставни. На воротах висел большой замок. Цель была неясна: то ли не впускать в дом людей, то ли не выпускать никого на улицу.
Джеффри припарковался в конце улицы и подождал, когда их догонит другой автомобиль. Он слышал шум машин, идущих по национальной трассе, находившейся менее чем в тридцати футах от места парковки. Подумал, что живущие здесь люди привыкли, должно быть, к шуму, но на него каждый проносившийся автомобиль действовал, как скрип ногтей по дереву.
Агент Уоллес вышел из машины, оставив в нем двоих мужчин и одну женщину. Он поправил ремень, хотя носил и подтяжки. Это был толстый молодой мужчина. Короткие рукава его рубашки, казалось, вот-вот лопнут. Щеки так сильно выскоблены, что Джеффри едва ли не видел следы бритвы.
– Это дом с воротами? – спросил он, снимая очки от солнца.
– Так сказал нам наш человек, – ответил Джеффри.
Уоллес оглянулся на машину, встретился глазами с Дейвом Файном. Сплюнул на дорогу, скрестил руки на широкой груди и тихо выругался.
Ник стоял с другой стороны машины, говорил по телефону с полицейским участком Мейкона.
– Он не рад, – сказал Ник.
– Чего и следовало ожидать, – ответил Джеффри, зная, что если бы ему позвонили из бюро и сказали, что проведут операцию задержания преступников, о которых Джеффри ничего не знал, он бы не обрадовался.
– Они не скоро сюда приедут, – сказал Ник.
– Ты им адрес сказал?
Ник улыбнулся.
– Черт, я даже название улицы не запомнил.
Джеффри рассмеялся, довольный, что он здесь, а не в полицейском участке Мейкона.
Ник открыл заднюю дверцу и схватил за руки Дейва Файна. Прежде чем священник успел запротестовать, Ник пристегнул его наручником к дверце.
– Отсюда не выберется.
– Вы не можете оставить меня здесь, – сказал Файн.
– Если бы я был на твоем месте, то порадовался бы, что остался один, – сказал Ник.
Файн покраснел.
– Вы сказали, что поместите меня в участке в отдельную камеру.
– Да, – согласился Джеффри. – Но это – в участке, а за то, что случится с тобой в тюрьме, я не отвечаю.
Ник хохотнул и постучал по верху автомобиля.
– Не волнуйся, мальчик Дейви. Я уверен, в тюрьме ты встретишь хороших людей.
– Вы не имеете права, – настаивал Файн.
Ник улыбнулся.
– Не беспокойся, святой отец. Почти все они уверовали в Бога. Ты сможешь молиться с ними до полного удовлетворения.
Файн испуганно взглянул на Джеффри.
– Вы обещали!
– Я обещал в отношении своей тюрьмы, Дейв, – напомнил Джеффри. – Над большой тюрьмой я не властен. Все зависит от штата и тебя самого.
– Вы говорили, что мы можем договориться.
– Договориться насчет сокращения срока, но в тюрьму тем не менее ты сядешь.
Файн начал еще что-то говорить, но Ник хлопнул дверцей.
– Баба! – сказал Ник.
– Бабой его там точно сделают, – согласился Джеффри и, нажав на пульт дистанционного управления, закрыл дверцы машины.
– Черт! – сказал Ник, и его глаза загорелись, когда он проверил свой револьвер. – Не могу поверить, что я делаю это второй раз за день.
– Возьмем сержанта.
Джеффри указал на Уоллеса, который от нетерпения готов был выскочить из штанов. Со стороны Джеффри, возможно, выглядел точно так же. Адреналина в крови скопилось столько, что у человека послабее случился бы сердечный приступ.
Ник пружинистой походкой пошел к другому автомобилю и сказал сидевшим внутри троим агентам, что они отвечают за подступы к дому.
– Дадим им две-три минуты.
Ник оглянулся на автомобиль, где сидел Дейв Файн, и сказал:
– Я бы и собаку не привязал в такую жару.
– Я тоже, – согласился Джеффри, но и не подумал опускать окна.
Они молча смотрели на оживленное шоссе, ждали, когда Ник даст отмашку.
Наконец Ник взглянул на часы и сказал:
– Пошли.
Джеффри сунул оружие в кобуру. У него и на щиколотке была кобура. Обычно Джеффри испытывал неудобство, когда так вооружался, но сейчас он был готов ко всему, что ждало их в доме.
Деревья и высокий кустарник закрывали здание с улицы. Вблизи Джеффри разглядел, что дом построен из кирпича с виниловой отделкой на выступах. Водосточные трубы выкрашены в белый цвет, в тон отделке. Дом маленький. Скорее всего, там было две спальни, одна ванная и кухня-гостиная. В Гранте много было таких домов. Дешевые строения появились здесь после войны и предназначались возвращавшимся ветеранам. Цементные блоки служили в качестве фундамента, в них были отверстия, чтобы дом дышал.
– Подвала нет, – отметил Ник.
Джеффри кивнул и указал на крышу. Второго этажа здесь тоже не было, однако кто-то вполне мог скрываться на чердаке.
Первым пошел Уоллес, он лихо перемахнул пятифутовую цепную ограду с той стороны, что была скрыта кустарником. Нику удалось это не так легко: он тихо простонал, потеряв равновесие и больно стукнувшись задом о землю с другой стороны ограды. Джеффри последовал за ними. Удивился тому, что болит колено, но вспомнил, что ударился им, когда ринулся к Файну.
Все они благополучно оказались во дворе дома. Ник вынул из кармана портативную рацию и сказал:
– Мы внутри периметра.
– Ясно, – тихо прозвучало с другой стороны.
Остальные заняли нужную позицию.
Джеффри вынул оружие и жестом показал, чтобы все двигались к входной двери. Когда подошли поближе, услышали, что в доме тихо звучит музыка. Джеффри раньше слышал эту мужскую группу, хотя и не вспомнил названия.
Уоллес остановился у двери с оружием возле головы. Досчитал до трех и пнул ногой дверь.
Ничего не произошло.
– Черт! – выругался Уоллес.
На мгновение Джеффри подумал, что они пришли не в тот дом. Затем ему пришло в голову, что кто-то может притаиться за запертой дверью с двустволкой и ждет случая снести им головы. Он подумал о Саре, о том, что она беспокоится о нем, но тут же вспомнил о Лэйси Паттерсон и выкинул из головы все остальное.
