— Братья все знают. Они приехали мне помочь. Касым служил в армии старшиной. Виктор окончил алма-атинское военное училище, но служить не стал. Можешь при них говорить о деле без стеснения.
Андрей отставил пиалушку в сторону:
— Слушай, чабан, я обнаружил логово волка.
Тюлеген отставил пиалу, так и не сделав глотка.
— Ты не ошибся? Это точно его нора?
— Именно.
— Что дальше?
— Мы подкинем ему нашу свинину.
— Будем надеяться, он подавится.
— Теперь надо решить, когда начнем. Чтобы твоя машина была на всякий случай готова.
— Она готова, а то, что такая грязная — это специально. Так она больше похожа на утиль. А где у тебя тушенка?
— Все в порядке, она в палатке.
— Когда ты подготовишь заряд?
— Как вернусь.
— Его не обнаружат?
— Там у меня труб навалом. Зарядная лежит давно и уже проржавела. На нее никто не обращает внимания.
— Когда предполагаешь?
— Сперва надо подготовить соскок. — Андрей вспомнил слова Халифа и с удовольствием их произнес. — Тебе тоже надо приготовиться. Короче, потребуется время.
— Я буду готов.
Тюлеген протянул Андрею ладонь…
Едва солнце ушло за горизонт, сразу похолодало. Небо потемнело, высыпали крупные звезды — мерцающие окна других миров.
Андрей сходил в свою палатку, надел рубаху советского армейского образца цвета хаки, которую ему передал Халиф, положил «тушенку» в большую сумку и направился к буровой.
Первым делом подошел к штабелю обсадных труб и посмотрел на старый керноприемник, который решил зарядить «тушенкой». Отметки, которые он сделал на трубе, показывали, что к ней никто не прикасался.
Андрей присел, раскрыл сумку, стал вынимать из нее банки и загонять их одну за другой внутрь трубы. Когда он взял пятую банку, кто-то положил ему на плечо ладонь.
— И что делает великий мастер?
Андрей вскочил, обернулся и тут же в грудь ему уперся пистолет Иргаша.
— Не слышу ответа, великий мастер.
За спиной Иргаша, также держа пистолет, стоял Кашкарбай.
— Так что ты собирался сделать?
— Мы промахнулись, эфенди, и нужно бурить новую скважину.
— Мы не промахнулись, великий мастер. Я склоняю голову перед твоим умением. Ты попал в самую точку. Тебя здесь не было, великий мастер, — Иргаш откровенно издевался, — я воспользовался световодом, — он потрогал ногой брошенный на землю кабель. — И увидел там чемоданчик. Он прямо под нами. Значит, ты хотел меня обмануть? И каким же образом? Решил подложить свинью?
Не убирая пистолета от груди Андрея, Иргаш через плечо посмотрел на своего верного помощника:
— Открой-ка банку. Посмотрим, чем решил накормить скважину великий мастер. Только смотри, чтобы тебя не стошнило от свинины.
Кашкарбай угодливо заулыбался. Он нагнулся к сумке взял банку. Взвесил ее в руке. Достал нож. Поддел острием этикетку, сорвал ее и отбросил в сторону. Ветер подхватил бумажную ленту со свиной мордой и потащил по земле.
Кашкарбай вонзил нож в донышко банки и несколькими уверенными движениями взрезал металл. Отогнул жестянку, сунул палец внутрь. Выколупнул кусок серой массы. Показал Иргашу.
— Сало.
Иргаш двумя пальцами снял комок с чужой руки, размял и понюхал:
— Такое сало называют пластидом. Хорошую свинью собирался нам подсунуть великий мастер.
— Жирную, — сказал Кашкарбай и ухмыльнулся.
— Ну что, господин Назаров, выбирайте, — Иргаш больно ткнул Андрея пистолетом, — тебя убить сразу или медленно порезать на мелкие куски?
— Эфенди, — Кашкарбай осторожно отвел в сторону руку Иргаша, державшую пистолет. — Убить мастера или изрезать его на куски мы успеем. Он пока еще нужен нам. Сокровище мы нашли. Чтобы его достать, скважину надо расширить. Это может сделать только мастер. И сделает под моим наблюдением.
Иргаш убрал пистолет, сунув его за пояс.
— Ты прав, Кашкарбай. Эту русскую свинью нужно приковать к станку и заставить работать. День и ночь. Давать только лепешку и литр воды.
Кашкарбай вытащил из кармана куртки наручники. Защелкнул браслет на руке Андрея. Второе кольцо закрепил на скобе буровой вышки.
— Теперь он будет жить здесь, — Кашкарбай посмотрел на Иргаша. — А потом я его убью.
— Подонок, — сказал Андрей.
В это время у восточного склона горы простучала автоматная очередь. И тут же раздалась вторая.
— Что там? — спросил Иргаш встревоженно.
— Стреляют, — сказал Кашкарбай. — Надо идти и выяснить.
— Пошли, — Иргаш взял пистолет и щелкнул предохранителем.
Они двинулись вниз по склону к палаточному лагерю.
Андрей подергал наручники, пытаясь оторвать кольцо от скобы. Ничего, кроме боли в запястье, он не получил. Тогда он сел на инструментальный ящик и машинально, действуя одной только левой рукой, стал снова запихивать банки тушенки в трубу.
В конце концов, любое дело надо доводить до конца.
Стеклышки в калейдоскопе ведут себя без каких-либо правил, и картинки в них почти не повторяются. Один лишь поворот трубки — и перед взглядом возникает новая ситуация.
Ближе к вечеру Тюлеген всегда осматривал окрестности. Сделал это он и после посещения его Андреем. И вдруг со своего наблюдательного пункта заметил легкое движение тени у рыжих камней.
Тюлеген подправил окуляры бинокля, припал к нему и замер. Терпеливое ожидание было вознаграждено. Он увидел человека, который осторожно приподнялся из-за камня и, полусогнувшись, сделал несколько шагов в сторону лагеря экспедиции и снова залег.
Неизвестный двигался спиной к Тюлегену, и тот хорошо разглядел его камуфляжные штаны, перемазанные на ягодицах рыжей пылью.
Тюлеген вынул из кармана пластмассовую коробочку с черным гримом, открыл ее, сунул туда палец и провел несколько полос на лбу и скулах. Затем достал из-под подушки пистолет «Стечкина» и загнал в ножны на поясе армейский нож.
Кровь уже ощутила прилив адреналина, нервы напряглись, сердце забилось сильнее. Будоражащее чувство близкой опасности заставило его собраться.
Мысль автоматически просчитывала варианты действий с учетом того, окажется ли его появление для неизвестных неожиданным, или они уже знают о его присутствии в их тылу.
Тюлеген осторожно скользнул к укрытию. Всего их он сложил из плитняка четыре — по одному на каждом углу кошары, в которую на ночь загонял овец. Там между камней он оставил ниши, куда заложил по паре гранат Ф-1.
Неизвестные говорили достаточно тихо, но Тюлеген слышал их хорошо.
— Сперва уберем чабана. Он родственник Алтынбая и потому опасен.
— Может не стоит? Кангозак такого приказа не отдавал.
— Отдаю приказ я. Кангозака самого придется убрать после дела. Он тебе нужен, да?
Сомнений в том, что надо действовать, у Тюлегена не оставалось.
Стоявший слева боевик держал автомат Калашникова в руке. Второй сидел на камне, положив оружие на колени.
Начинать стоило с того, который стоял.
Оттолкнувшись, Тюлеген прыгнул, одновременно занося нож для удара. Пистолет, готовый к выстрелу, он сжимал в левой руке.
Боевик среагировал на шорох гальки и стал оборачиваться. Тюлегену показалось, что делал это он лениво и вяло, словно в замедленном кино.
Лезвие ножа Тюлегена со всего маху с хрустом вошло в открытую шею противника. Тот громко захрипел и рухнул на своего напарника, сбив его с камня.
Тюлеген сделал еще один прыжок и прижал ствол «Стечкина» к затылку не успевшего вскочить с земли второго противника, перевернул его на спину. Воткнул пистолет в середину лба и вдруг понял, что его противник русский.
— Как ты здесь оказался? — спросил он, не ослабляя давления на лоб.
— Да загребись ты, козел! Ты сам кто такой?!
По злобности голоса и напускной смелости Тюлеген понял, что имеет дело с профессиональным уголовником. Сломать такого можно, только показав серьезность своих намерений.
— За козла ответишь! — Тюлеген с удовольствием произнес фразу, ставшую модной у москвичей в последнее время.
Он наступил на грудь поверженного противника коленом, перенес на него весь свой вес и только потом отнял от лба пистолет. Опустил его стволом вниз и выстрелил возле самого уха, целясь в песок.
Выстрел заставил уголовника взвыть от испуга и боли, пронизавшей перепонку.
Пистолет, из ствола которого тянуло вонью жженого пороха, снова уперся в лоб противника.
— Повторяю вопрос. Как ты здесь оказался?
Страдальчески морщась, уголовник изменил тон:
— А ты сам кто, мужик?
— Чабан. Стерегу баранов от двуногих шакалов.
— Мужик! Может, разойдемся по-тихому? Мы не по баранам.
— А по чему?
— Если скажу, отпустишь?
— Посмотрим.
— Здесь где-то рядом есть экспедиция…
— Есть такая, и что?
