Я снова выключил фонарик и засунул его в карман. Почувствовав, как большой палец правой руки снимает пистолет с предохранителя, я не стал ему мешать. Затем я осторожно нажал надверную ручку, рассчитывая бесшумно приоткрыть дверь.
Ручка ушла вниз до упора.
Придерживая дверь, я переместился вправо и кивком головы показал Фишеру, чтобы он следовал за мной. Затем я начал открывать дверь. Она двигалась медленно и бесшумно.
Я остановился, когда щель достигла пяти сантиметров.
Пространство по другую сторону двери тускло освещала лампа, стоящая на углу стола, старая низкая лампа со складным зеленым абажуром. Мне удалось разглядеть узкую полоску стены, книжный шкаф, от пола до потолка заполненный кожаными корешками. Теперь, когда дверь была приоткрыта, я услышал слабый шум.
Сначала я подумал, что это крыса, бегущая по деревянную полу. Но потом я его узнал. Этот звук я иногда издавал и сам, но только не в последние недели.
Ты не делаешь вдох, перед тем как войти в комнату. Ты просто входишь.
Я вошел и оказался в абсолютно пустом помещении — если не считать стола и книжных полок, там больше ничего не было. Стены, разделявшие этаж на комнаты, убрали, и получилось огромное L-образное пространство. Голый паркет. Ни одного свободного стула. Окна забиты досками. И лишь одна лампа.
За столом сидел мужчина, чье лицо озарял свет монитора ноутбука. Он поднял кроткий взгляд, и я пристально посмотрел на него.
— Бен? — сказал я.
Фишер замер на месте. Бен Циммерман посмотрел на него, а потом на меня.
— О господи — сказал он. — Надо было тебя слушать.
— Кого? — спросил я. — Кого надо было слушать? И по какому поводу?
— Я же говорила, — послышался другой голос.
Я повернулся и увидел Бобби Циммерман, стоящую у другой стены.
— Когда я увидел тебя в первый раз, — сказал Бен, который на этот раз обращался ко мне, — Бобби сказала, что от тебя нужно ждать неприятностей. Мне бы следовало прислушаться к ее словам.
— Да, тебе следовало, — сказала его жена.
Бен вновь принялся печатать. Я понял, что продолжаю держать его на мушке, и опустил руку. Хотя это его, похоже, нисколько и не смущало. Он выглядел не так, как во время наших встреч в Берч-Кроссинг. Вместо обычных мятых брюк цвета хаки и свитера он был в темном костюме, рубашке и галстуке, да и держался иначе. Исчезли сутулость и неловкость, он больше не походил на профессора истории, и я сразу понял, где видел похожих на него людей.
— Джек, — заговорил Фишер, — откуда ты знаешь этого парня?
— Он мой сосед, — ответил я. На щеках Фишера появились красные пятна, а морщины вокруг глаз стали еще более отчетливыми. — Его зовут Бен Циммерман.
— Нет, — возразил Фишер, который стал похож на капризного ребенка. — Это Бен Литтон. Один из адвокатов Крэнфилда. Именно он приходил в наш офис в Чикаго.
Я вытащил фотографии, которые Фишер сделал с перекрестка, расположенного в пяти минутах ходьбы от этого места.
— Так почему же ты не мог мне сказать, кто был на фотографии вместе с Эми?
Фишер посмотрел на снимки, а потом перевел взгляд на Бена.
— Я находился в квартале от них. И не видел его лица.
Бен не обращал на нас ни малейшего внимания.
— Так как же тебя зовут? — спросил я у него.
— Циммерман, — ответил Бен, не поднимая головы.
— А почему же вы сказали, что вас зовут Литтон? — осведомился Фишер.
Пальцы Бена продолжали стучать по клавиатуре.
— Такова традиция, — ответила Бобби — Литтон уже давно умер. Бернелл тоже. Это довольно старая фирма.
Фишер перевел взгляд на Бобби.
— Проклятье, а кто вы?
Бен посмотрел на меня.
— Мы считали, что по поводу мистера Фишера нам не следует беспокоиться… Но я предвидел, что с тобой будут проблемы, Джек. Что же нам с вами делать…
— Это угроза? Если да, то советую быть осторожнее.
— Мне хорошо известен твой послужной список.
Фишер посмотрел на меня.
— О чем он говорит?
— Джек продемонстрировал определенную предрасположенность к насилию, — заявила Бобби. — Разве вы не знали?
Меня бросило в жар. Я никак не мог понять, откуда эти люди могли столько знать о моей жизни. Кто дал им такое право? Неужели Эми рассказала им про меня?
Фишер продолжал на меня смотреть.
— Что она имеет в виду?
— В прошлом произошел один несчастный случай, — сказал я, вспомнив, что Эми была у Циммерманов в то утро, когда я звонил ей из Сиэтла, — тогда Бобби передала ей трубку. — Однажды ночью я заметил подозрительную активность. Обнаружил, что задняя дверь дома взломана. Я вошел внутрь.
— И?
— Пострадали люди.
Неожиданно зазвонил телефон, похожий звук мы слышали снизу, и я понял, что он исходит из ноутбука Циммермана. Бен протянул руку и нажал на клавишу.
— Пришли забрать, — послышался женский голос из динамиков компьютера. Я узнал голос, который помешал мне догнать Тодда Крейна пару дней назад.
Бен встал и начал собирать бумаги со своего стола. К нему подошла Бобби и взяла несколько папок. Оба очень торопились.
— Что происходит? — спросил я.
— Шеперд уже здесь? — спросил Бен, поднимая голову.
По его губам скользнула быстрая улыбка. Я сообразил, что он смотрит не на меня.
— Уже иду, — послышался еще один голос.
Я повернулся и увидел двух мужчин, остановившихся у двери. Один был долговязым блондином. Второй оказался рыжим с коротко подстриженными волосами. На этот раз оба были вооружены. И я понял, что Георг не врал. Они охотились вовсе не за ним.
Однако было кое-что поважнее этого открытия — с мужчинами пришла женщина.
Моя жена.
Я похолодел, словно вдруг оказался на ветру. Я не мог пошевелиться.
— Эми?
Она даже не посмотрела на меня, словно я не произнес ее имени. Циммерманы прошли мимо меня.
— Через заднюю дверь, — сказала Эми.
Рыжий навел свой пистолет на меня.
— Ваш пистолет, пожалуйста, — сказал высокий.
— Да-да, конечно.
Наконец Эми посмотрела на меня.
— Делайте так, как он говорит, мистер Уолен.
— Эми… что…
Она молча протянула руку, взяла пистолет из моей ладони и отдала его рыжему. Потом повернулась и вышла.
Двое мужчин последовали за ней и закрыли за собой дверь.
Мы с Фишером молча на нее смотрели, слушая, как ключ поворачивался в замке.
Когда зазвонил телефон, Тодд так быстро вытащил его из кармана, что не удержал в руке и выронил на тротуар. Он пополз за ним на четвереньках, а люди вокруг фыркали и смеялись, но никто не отодвинулся в сторону, чтобы ему не мешать. Тодд не обращал внимания. Он три часа болтался по улицам, не хотел возвращаться в офис, где ему пришлось бы разговаривать с Бьянкой и со всеми остальными. Да и домой он не мог пойти. Он понимал, что должен занять себя хоть чем-то, а потому бродил по городу, пытаясь затеряться среди обычных людей и не замечать того, что по мере приближения вечера на улицах становится все теснее, а его предчувствия — все хуже.
— Да? — сказал он, схватив телефон.
Звонила Роза. Она дала ему адрес. Тодд хорошо знал это место. Много лет назад он часто бывал в том здании, наблюдал за съемками, сидя на стуле со своим именем, выбирал, какая из моделей получит приглашение на быстрый и дорогой обед в каком-нибудь ресторане, где не будут проявлять излишнего любопытства. С тех пор он не раз поднимал вопрос о продаже здания. Однако ему так и не разрешили это сделать. Несмотря на то что оно не использовалось, а крыша заросла лесом, здание оставалось в собственности компании. Быть может, теперь он получил ответ почему.
Как только разговор с Розой закончился, он набрал номер телефона дочери. Тодд так крепко сжимал трубку, что едва ее не сломал. Наконец на его звонок ответили.
— Тодд, — вновь он услышал голос маленькой девочки.
— Встреча назначена, — сказал он. — Прямо сейчас.
— Превосходно.
— Это в…
— Беллтауне?
— Откуда ты знаешь?
— Потому что я умная маленькая девочка. Они сменили замки. У них есть вещь, принадлежащая мне.
— Дай мне поговорить с дочерью.
— Она в полном порядке. Кто, по-твоему, меня туда довезет? Ты помнишь, как выглядит ее машина, я надеюсь?
— Конечно, я…
— Постарайся ее не пропустить.
Тодд закричал — и его отчаянный вопль разнесся по улице. Он бросился прочь с тротуара в узкий проход между домами, подальше от нормальных людей. Он знал, что теперь полиция уже не поможет ему, что все связано с тем зданием и с теми людьми, а также с вещами, которые он никогда даже не пытался понять.
Тодд побежал.
Добравшись до указанного адреса, Тодд с ужасом обнаружил припаркованные на улице полицейские машины. Высокий негр надрывался криком, когда его запихивали в одну из тех, что стояла неподалеку от входа в здание.
