на ноги, не в состоянии сделать глубокий вдох, чтобы прийти в себя. А Арчи все бьет и бьет. И ревет в отчаянии, как дикий зверь. В попытках уклониться от ударов Кэл лишь откатывается все ближе к краю уступа. Пенящаяся коричневато-белая вода с грохотом низвергается вниз так близко, что Кэл не может даже вскрикнуть.
«Беги!» – мысленно молит он дочь, балансируя у кромки обрыва. Но Крисси с воплями бросается к Джеймсу и начинает дубасить его по спине своими девичьими кулачками. «Беги, Крисси, пожалуйста, беги!..» При виде дочери Кэл ощущает такую боль, что выбрасывает вперед обе руки в отчаянной попытке дотянуться до нее. Ему удается схватить большой камень. Пальцы напрягаются, пытаясь удержать добычу, отсрочить неминуемое падение. Под ногами пустота, ступни болтаются в воздухе. Кэл видит, как Арчи сбивает Крисси с ног, как садится на нее верхом, придавливая к земле. Его руки на ее шее, на лице гримаса ярости и безумия.
– Заткнись, Лейла! – кричит Джеймс.
Кэл рычит, как раненый зверь, не в силах подтянуться выше. Такого ужаса он не испытывал даже в самом страшном ночном кошмаре.
– Крисси-и-и!
Дернув ногами в последней попытке нащупать твердую почву, Кэл касается мыском верхнего края уступа. Крича от нестерпимой боли в ребрах, уже теряя сознание, он пытается перенести на него весь свой вес. Перед глазами чернота, но надо потерпеть, надо выбраться наверх!
Кэл слышит, как брыкается и мечется Крисси, видит затуманенным зрением, как Арчи Джеймс душит дочь, и не может ей помочь. Это он во всем виноват! Но, возможно, он сумеет подтянуться повыше, дотронуться до Крисси, и она поймет, что он здесь, рядом, что он любит ее и уйдет вместе с ней?
Кэл ощущает на ладони капли дождя. А потом тепло – чьи-то руки находят его пальцы, сжимают их, он слышит чьи-то слова, но мозг не в состоянии их осмыслить. Они сливаются в сплошной гул.
Шона?
Сознание отключается, Кэл погружается в непроницаемую черноту. Он снова на лестничной площадке, прижимается лицом к стойкам перил; рука отца встречается с щекой Марго, крик рикошетом отскакивает от стены. Отец вскидывает глаза и видит сына, его лицо кривится в сожалении. Еще миг – и хлопает входная дверь.
Иди спать, Кристофер.
Глава шестьдесят седьмая
Спустя шесть месяцев
Выпуск восьмой:
«После падения»
Фанаты программы уже знают, что Кэл Ловетт находится в отпуске по семейным обстоятельствам. А я Сара Треверс, коллега Кэла и продюсер передачи «Найти справедливость». И этот специальный выпуск я проведу за него.
Шесть месяцев назад Арчи Джеймсу было предъявлено обвинение в убийстве. Произошло это благодаря упорству и настойчивости Кэла, приложившего немало усилий для того, чтобы докопаться до правды в деле Лейлы Макки и установить, что же случилось с этой девушкой в 1986 году, когда она поехала на лошади в лес и не вернулась домой.
В тот день, когда убийцу его дочери приговорили к тюремному заключению, Тэм Макки не присутствовал в Абердинском верховном суде на Кастл-стрит. Он находился от него за многие мили, в своем хозяйстве среди холмов, в месте, которое очень любит, но рядом с которым шумит мрачный густой лес, поглотивший его дочь. Тэм еще слишком слаб, чтобы выдержать суд, вникая в детали дела.
А вот его жена Джин провела в галерее суда все десять дней, пока продолжался процесс. И не отводила глаз от бывшего отельера, сидевшего перед судьей с низко опущенной головой. Поддерживаемая друзьями и близкими, она выслушала все подробности, собранные в ходе расследования, о том, что произошло с Лейлой в тот злополучный день у водопада, а также показания свидетелей о розыгрыше в гостинице, который, по утверждению обвинения, стал мотивом для действий Джеймса.
Арчи Джеймсу еще только предстоит прервать свое молчание и рассказать о том, что случилось в далеком 1986 году. А еще ему предстоит раскаяться в содеянном. У него впереди много времени.
При оглашении приговора в галерее присутствовал и Джон Ноулс, ранее ошибочно арестованный полицией по подозрению в убийстве Лейлы Макки. Основанием для его ареста послужила версия, выдвинутая в нашей программе. Мы хотели бы еще раз извиниться перед Джоном за те страдания, что пришлось пережить и ему, и его семье. Ноулс – не единственный человек, пострадавший в ходе расследования. Мы глубоко сожалеем о нашем участии в этих событиях. Надеемся, что он полностью восстановился, и желаем ему всего наилучшего.
Эпилог
Через месяц
Аудитория смехотворно большая. Сара до сих пор сопротивляется желанию похвастаться тем, что оказалась права. Она ставит галочки в блокноте напротив выполненных задач с присущей ей оперативностью, но ее руки слегка дрожат. Встав у края сцены, Сара выглядывает из-за занавеса, смотрит на публику, потом поворачивается к кулисам и обнаруживает Кэла, наблюдающего за ней.
– Что такое?
Кэл поднимает вверх руки: «Ничего-ничего».
– Пойду проверю слайды, – бормочет Сара, улепетывая прочь.
– Все будет хорошо, обещаю, – говорит Кэл ей в спину.
Он даже надел рубашку и галстук.
Последние минуты проносятся быстро. Кто-то припудривает Кэлу лицо, и он не возражает, внезапно испугавшись, что лишится самообладания, а с ним и слов, которые собирается произнести. Его руки потеют точно так же, как в тот день у водопада, когда все вокруг обрушилось. Закрыв на миг глаза, Кэл представляет себе девушку с рыжеватыми кудряшками и ясными глазами – ту, по которой он всегда будет тосковать, которой ему будет всегда недоставать. Воспоминания о ней – как незаживающая рана. Пустота, поселившаяся навечно в его груди. Но Кэл должен жить дальше, невзирая ни на что. И он полон решимости продолжать жить. Не сделать этого было бы предательством.
Кэл провел свой отпуск в подготовке к этому моменту, позволив Саре записать заключительный подкаст, пока он восстанавливался и возвращался к нормальной жизни. Он мог уйти на некоторое время в тень: ему это было необходимо. Но какое же это облегчение – находиться сейчас здесь! Обрести себя вновь. Три дня назад дознаватели по делу о гибели Марка Дюбуа вынесли вердикт о самоубийстве, подведя под его смертью весьма шаткую, по мнению Кэла, черту. Тот человек, которым Кэл был, – тот, что сидел в допросной и вел словесный поединок с убийцей, – этот человек исчез. Ему пришлось исчезнуть. Кэл его отпустил. Пора двигаться дальше.
Услышав, как объявляют его имя, Кэл шагает вперед, под ослепительно сияющие прожекторы; воспоминания толкают его на свет. Почувствовав интерес зала, он вздыхает и устремляет взгляд на балкон. На следующей неделе ему предстоит выступление перед переполненным залом в Абердине, и Кэл сказал Шоне, что ей не стоит проделывать такой путь. И все-таки он рад тому, что Шона не послушалась. Ее присутствие в зале успокаивает его.
Кэл часто виделся с Шоной в последнее
