Сара взялась рукой за горло.
– Она была хорошим человеком.
Лэйси посмотрела в пол.
– Какая разница?
– То, что случилось с Дженни, было ужасно. Это была не ее вина.
И снова Лэйси пожала плечами.
– Детка, – сказала Сара, стараясь быть убедительной.
Она хотела взять Лэйси за руку, но девочка отпрянула.
Сара с минуту помолчала, потом задала вопрос:
– Как думаешь, почему Дженни собиралась убить Марка?
Лэйси пожала плечами, но Сара видела, что она знала ответ.
– Ты думаешь, она хотела все прекратить?
То же движение плечами.
– Думаешь, для нее это был единственный способ, которым она могла прекратить это? Тем, что она убила бы Марка? Тем, что закончит это на…
Сара замолчала. На душе было очень тяжело. Дженни знала, что закончит она все на столе в морге. Заставив Джеффри нажать на курок, она показала Саре, что с ней происходит.
Лэйси подняла глаза, ее лицо было совершенно лишено эмоций.
– Дженни знала все лучше других. Она знала, что этого не остановить.
Сара хотела ответить. Больше всего ее пугало то, что девочка сказала правду.
– Мы поймаем Дотти, прежде чем она снова начнет это делать. Лэйси, я обещаю: мы сделаем все, чтобы остановить ее.
– Да, хорошо.
Она опять пожала плечами, словно Сара предалась немыслимой фантазии.
– Папа скоро придет? Я хочу домой.
– Лэйси, – Сара запнулась, не зная, что сказать.
Девочка подняла голову, на ее глазах были слезы. Несколько последних дней сделали ее взрослой. Она уже не казалась беззаботной девочкой, которую больше всего интересует, примут ли ее в команду болельщиц. Люди, совершавшие над нею насилие, исчезли, но она всегда будет помнить о них в своем сердце. Глядя на нее, Сара чувствовала полную свою беспомощность. Она хотела что-нибудь сделать, помочь, но знала, что опоздала. Знала и то, что есть много детей, таких как Лэйси, детей, которые стали жертвами Дотти Уивер. Не исключено, что таких жертв станет больше.
Лэйси утерла нос рукой и громко чихнула. Выдавила улыбку и повторила:
– Папа скоро придет? Я хочу домой.
Воскресенье неделей позже
Тесс хлопнулась на стул у обеденного стола и спросила у Сары:
– И что, меня теперь будет рвать до конца жизни?
– Надеюсь, нет, – рассеянно пробормотала Сара.
Она читала историю болезни, стараясь разобрать собственный почерк.
– Что тут написано? – спросила она и подвинула папку к Тесс.
Тесс вгляделась в каракули.
– Постоянные яблоки? – спросила она.
– Вот и я то же читаю, – сказала Сара и забрала папку.
Уставилась в нее, стараясь понять смысл.
Тесс взяла кейс Сары и вынула из него журнал.
– Это медицинский журнал, – сказала ей Сара.
– Может, я и не врач, но читать умею, – отрезала Тесс, листая страницы.
Очень скоро закрыла его и сказала.
– Тут нет ни одной картинки.
– Картинки в конце, – сказала Сара и, перегнувшись через стол, показала сестре увеличенный снимок очень красного аппендикса.
Потом перевернула страницу и продемонстрировала орган в разрезе во всей его кровавой красоте.
– О господи! – простонала Тесс и, зажав рот рукой, встала из-за стола.
Выскочила из комнаты, едва не сбив с ног Кэти.
– Что с ней такое? – спросила Кэти и поставила на стол яичницу со специями.
– Не знаю, – сказала Сара, глядя в историю болезни.
– А! – сказала она, сообразив. – Воспаление аппендикса.
Кэти нахмурилась.
– Это что, обязательно держать на обеденном столе?
Сара сложила в стопку истории болезней.
– Больше не буду, – сказала она. – Это было в последний раз.
Кэти уселась напротив нее, отпила глоток охлажденного чая из чашки Сары.
– Ну, как продвигается? – спросила она, указывая на документы.
– Медленно, – сказала Сара. – Но лучше, чем я думала. То есть лучше для Гранта. Она здесь не слишком развернулась.
– Как выражается твой отец, не гадь там, где ешь.
– Вот именно, – сказала Сара, натужно улыбнувшись.
– Кстати, – сказала Кэти, – я слышала, что Дейва Файна будут судить.
Сара кивнула.
– Он думает, что его не посадят.
– Я считаю, тюрьма для него – самое безопасное место, – заметила Кэти и отпила еще чаю. – Ты говорила с отцом Лэйси, чтобы он забирал ее после школы?
Сара кивнула и сунула документы в кейс.
– Он собирается подумать над этим.
– Вряд ли он надолго задержится в городе, – сказала Кэти и бросила на Сару осторожный взгляд. – Неважно, что он сам говорит, люди думают, что он знал.
Сара пожала плечами. Ей неловко было обсуждать это с матерью.
– Я слыхала, что на днях у него лопнули шины перед «Пиггли-Уиггли», – сказала Кэти.
Сара посмотрела на мать, стараясь понять, к чему она клонит.
– Просто не хочу, чтобы ты страдала, – сказала Кэти. – Не хочу, чтобы ты общалась с этой девочкой. Пусть лучше отец увезет ее отсюда.
Сара принялась перекладывать бумаги. Джеффри накануне сказал то же самое.
– Знаешь, – сказала Кэти, – ты всегда можешь усыновить ребенка.
Сара улыбнулась одними губами. Сняла очки и положила их на стол.
– Я…
Она запнулась и печально рассмеялась. Все было не так просто.
Кэти ждала, когда Сара договорит.
– Мне сейчас не хочется об этом говорить, мама.
Кэти перегнулась через стол и взяла руки Сары в свои ладони.
– Я всегда готова тебе помочь.
– Знаю.
Тесс вернулась в комнату и дала Саре легкую затрещину.
– Ведьма!
Сара рассмеялась, а Тесс показала ей язык.
Кэти вскинула бровь, встала из-за стола, но никак это не прокомментировала. Спросила у Тесс:
– Ты хорошо себя чувствуешь, детка?
– Да, мама, – ответила Тесс, хотя вид у нее был не ахти.
Сара испытала чувство вины за то, что показала ей фотографию.
– Ты уверена? – спросила Сара.
– Да ладно, чувствую себя превосходно, – огрызнулась Тесс. – Волосы жирные, кожа зудит, штаны жмут.
Она дернула штанину шорт.
– Забиваются в промежность.
– Природа не терпит пустоты, – засмеялась Сара.
– Сара, – строго сказала Кэти, но засмеялась и пошла в кухню.
Тесс уселась и принялась за яичницу.
– Где Джеффри? Он уже на полчаса опаздывает.
– Не знаю, – сказала Сара, глядя, как сестра уминает яичницу. – Я думала, что тебя тошнит.
– Так и было, – сказала Тесс. – Сейчас… уже полегче.
Сара хотела что-то сказать, но остановилась: она услышала шум подъехавшего автомобиля.
– Это Джеффри, – сказала она и так быстро поднялась из-за стола, что стул зашатался.
Она подхватила его, прежде чем он успел упасть. Сердито взглянула на Тесс, чтобы та не отпустила язвительное замечание.
Сара не слишком быстро пошла к дверям. Джеффри собирался постучать, когда она ему отворила. Хотела поцеловать его, но остановилась, взглянув на его лицо.
– Что случилось?
В ответ он показал видеокассету.
Она покачала головой и спросила:
– Что?
– Пойдем в кабинет, – сказал он и направился к лестнице.
По тому, как Джеффри держал плечи и как шел, Сара видела, что он сердится.
Сара уселась на диван. Джеффри вставил кассету в видеомагнитофон. Он уселся подле нее и нажал на пульт дистанционного управления. На экране не появилась картинка. По черно-белому изображению Сара поняла, что съемка велась видеокамерой.
– Почта в Атланте, – сказала она.
Джеффри откинулся на спинку дивана, и Сара, прижавшись к нему, смотрела на экран. Сцена была совершенно обыкновенная: комната с почтовыми ящиками, со столом в центре. Джеффри прокрутил пленку, и в кадре появился худощавый молодой человек.
– Возможно, Марк Паттерсон, – прошептала Сара, глядя на парня.
Когда тот приблизился к камере, она увидела, что сходство его с Марком было поразительным. У них было одинаковое телосложение, дерзкое выражение лица. И одежда подчеркивала в его теле ту же андрогинную сексуальность.
– Очень похож, – согласился Джеффри.
Мальчик на экране крадучись прошел через комнату. Остановился, оглянулся по сторонам, прежде чем открыл ящик. Его спина была обращена к камере, закрывала вид. Он что-то вынул из ящика, снова посмотрел по сторонам и сунул конверты за пояс брюк. Сверху прикрыл рубашкой и пошел к выходу мимо камеры.
Джеффри остановил пленку на лице мальчика.
– Она послала вместо себя кого-то другого, – сказала Сара.
– Он вышел на стоянку, сел в черный «сандерберд» и покатил к местному торговому центру, – сказал Джеффри. – Никто его не встретил. Он подождал часа два, а потом позвонил из телефона-автомата.
– Кому позвонил?
