– Да?
– Себаштиану Сильвейра?
– Это я.
– Добрый день, меня зовут Беатрис Пуэрто. Я звоню вам по просьбе Морантеса.
– Вот как, – отозвался Себаштиану. Старый друг даром времени не терял.
– Я приготовила для вас документы. Мы можем встретиться сегодня во второй половине дня?
– Конечно, – подтвердил он. – У вас на службе?
«Проклятие, сегодня ведь воскресенье».
– Нет-нет. Лучше на площади Монклоа, под аркой. Встретимся там в семь.
– Договорились. – Он хотел поблагодарить ее, но связь резко оборвалась.
Итак, утро не прошло впустую.
Себаштиану позавтракал поздно. До встречи с младшим инспектором у него оставалось в запасе несколько часов, и он решил, воспользовавшись случаем, разведать обстановку вокруг казино в Торрелодонес. Он вышел на улицу, совершенно пустынную в это праздничное воскресенье, и простоял несколько минут, высматривая такси. Себаштиану понятия не имел, где находится злосчастный пустырь, где оборвалась жизнь Хуана, и потому собирался начать, как говорится, от печки – паркинга, откуда похитили несчастного. Впрочем, он не предполагал обнаружить нечто такое, что ускользнуло от полиции, и собирался наведаться туда скорее для очистки совести. Иными словами, преследовал чисто эгоистическую цель. Разумнее потратить время на осмотр места происшествия, пусть и поверхностный, составив собственное мнение, чем бездельно бродить по городу.
Такси доставило его к подъезду казино в пять пятнадцать, аккурат к открытию игорного заведения для широкой публики. Автобус ИМСЕРСО[14] высадил у парадной лестницы группу пенсионеров, приготовившихся со вкусом спустить свои пенсии в рулетку. Себаштиану свернул вправо, оставив помпезное здание слева от себя, и дошел до парковки, где насчитал около двух десятков машин – они, вероятно, принадлежали персоналу казино. В отдалении, почти в самом конце паркинга, он заметил переносные знаки, запрещающие стоянку, и направился к ним. По пути он цепким взглядом осматривал площадку, запоминая каждую деталь. Преступник подкараулил Хуана, когда тот покинул игорный зал. Следовательно, убийце пришлось долго ждать, не выпуская из поля зрения двери казино. Где он при этом находился? Действуя грамотно, он должен был наметить по меньшей мере два наблюдательных пункта: главный и запасной – на случай если подъехавшая машина вдруг закроет ему обзор. Себаштиану приблизился к четырем запрещающим знакам, опутанным длинной желтой лентой. Отмеченный таким образом полицией прямоугольник пять на три метра обозначал место, где стояла машина, куда силой затолкали Хуана. Себаштиану присел на корточки и принялся внимательно изучать землю на огороженной площадке. Первым делом в глаза бросились следы работы криминалистов: кое-где на крупных булыжниках еще белели пятна порошка. Эксперты явно искали отпечатки пальцев преступника – в пылу борьбы он мог невзначай коснуться мостовой руками. Повернув голову, Себаштиану удостоверился, что с этой точки вход в казино виден превосходно. Он удовлетворенно хмыкнул. Теперь остается определить, где преступник облюбовал себе запасной наблюдательный пункт.
Себаштиану пытливо огляделся по сторонам. На расстоянии примерно пятидесяти метров от очерченного прямоугольника рос кустарник, достаточно густой, чтобы послужить неплохим укрытием. Правда, с этой позиции подходы непосредственно к предполагаемому месту похищения не просматривались, зато всякий, кто направлялся к стоянке от парадной лестницы казино, был как на ладони. Португалец не поленился дойти до живой изгороди и еще раз снова прикинул угол обзора. Все верно, видимость прекрасная. Он раздвинул ветви и заглянул в глубь кустарника. Возможно, ему посчастливится найти, например, окурок, пригодный для анализа ДНК, или же отпечаток ботинка. Около десяти минут он шарил в кустарнике, стараясь ступать осторожно, чтобы ненароком не затоптать след. «Поразительно, сколько вещественных доказательств попросту не замечают на месте преступления», – любил повторять один из его приятелей из Скотланд-Ярда в Лондоне. Вздохнув, Себаштиану присел на корточки. Он до сих пор не уставал удивляться превратностям судьбы: как вышло, что он, португалец по происхождению, обосновавшийся в Лондоне, профессор университета, человек академического склада, пришел в итоге к сотрудничеству с полицией разных стран? Слишком часто этот мир содрогался при появлении очередного жестокого убийцы, общество буквально задыхалось в опутавших его петлях насилия, словно жертва в кольцах удава. Себаштиану невесело усмехнулся.
Наконец Португалец выбрался из кустарника и вернулся к тому месту, где убийца поставил машину. Начав от угла, он повернул налево на девяносто градусов и медленно пошел вдоль ленты: площадка соответствовала примерно габаритам легковой машины плюс метр с каждой стороны, и внутри ограждения полиция перевернула каждый камень. Себаштиану двигался неторопливо, маленькими шагами, уставившись в землю перед носками ботинок. Обойдя площадку по периметру, он отступил на полметра и повторил кругосветное плавание; оно также не дало результатов.
Себаштиану выпрямился, подбоченившись, и в сотый раз заскользил взглядом по каменистому прямоугольнику, как вдруг краем глаза уловил серебристое мерцание или отблеск у основания одного из запрещающих знаков. Он нагнулся и вдоль края круглой подставки запрещающего знака обнаружил осколки стекла, перемешанного с галькой. Себаштиану аккуратно передвинул знак, освободив пятачок земли под ним. Достав ручку из внутреннего кармана пальто, методично принялся ворошить стеклянное и каменное крошево, пока не выкопал осколок приличного размера. Осторожно перевернув его, Себаштиану увидел, что на обратной стороне сохранился кусочек наклеенной этикетки. И хотя осколок размером не превышал одного квадратного сантиметра, по его форме легко было догадаться, что он является частью растертой в пыль ампулы, раздавленной скорее всего колесом какой-нибудь машины. Себаштиану с возмущением воззрился на запрещающий знак и покачал головой. Кто же ухитрился так метко водрузить знак прямо на осколки? Он тщательно изучил обрывок этикетки и попытался разобрать надпись: «Инсул…» Инсулин. Брови поползли вверх. Этикетка мало пострадала, да и края стекла выглядели довольно острыми, не стершимися и не осыпавшимися. Значит, осколок пролежал на земле очень недолго.
– Послушайте, вам нельзя здесь находиться.
Себаштиану не пошевельнулся, опасаясь потерять равновесие, и лишь слегка приподнял голову.
– Почему же?
Охранник в форме частного агентства, вооруженный резиновой дубинкой и пистолетом, на миг смешался.
– Вы собираетесь посетить казино?
– В настоящий момент – нет, – отозвался Себаштиану.
– Тогда вам точно не следует здесь находиться. Это частная собственность. Кроме того, данный участок огорожен полицией.
Себаштиану вынул удостоверение и протянул охраннику, не меняя своего неустойчивого положения. Растерянный охранник подошел поближе и взглянул на документ.
– Интерпол, – любезно сообщил Себаштиану. Сотрудничество с Интерполом не давало ему права вмешиваться в любое расследование, но охранник вряд ли об этом знал.
– Раз такое дело, – пробормотал охранник, возвращая корочки, – я уведомлю директора?
Себаштиану отрицательно покачал головой и ответил:
– Нет необходимости. Я задержусь тут всего на несколько минут.
Охранник успел удалиться на пару метров, когда Себаштиану, спохватившись, остановил его вопросом:
– Постойте. Это вы дежурили здесь в ночь на субботу?
Охранник повернулся.
– Да. Сейчас я выхожу в дневную смену, но на прошлой неделе дежурил по ночам. Детективы в курсе.
– Вот здесь стояла машина человека, похитившего жертву, – сказал Португалец, указывая пальцем. – Полагаю, что там, где я сейчас нахожусь, могли быть другие машины. В казино в тот вечер было много народу?
– Полно. Полицейские меня об этом тоже спрашивали. На парковке почти не оставалось свободных мест.
Себаштиану кивнул и поблагодарил охранника. Из кармана он вытащил носовой платок и бережно завернул осколок стекла с этикеткой – в подарок Морантесу. Может, это вовсе и не улика, но нельзя пренебрегать даже крошечным шансом напасть на след преступника. Себаштиану посмотрел на часы и вспомнил, что в семь договаривался встретиться с младшим инспектором.
* * *
На площадь Монклоа профессор прибыл без опоздания. Ступив под своды серой Триумфальной арки, он спрятал руки в карманы и принялся ходить кругами, чтобы не замерзнуть. Себаштиану чувствовал, что серьезно втягивается в это дело. Он ведь приехал только на похороны, а в итоге у него в кармане пальто, возможно, лежит важное вещественное доказательство с места преступления, и назначена встреча с офицером полиции в общественном месте, как в американских фильмах про шпионов.
