— Обвинение ведет себя абсолютно недобросовестно. Я бы даже назвал это должностным преступлением, — заявил Тони.
— Но именно так все и произошло, — раздраженно бросил Оун. — Я вел себя совершенно добросовестно.
Судья размышлял, постукивая пальцами по столу.
— Я понимаю, что мистер Оун никак не мог узнать о том, что доктор Шилдс была без сознания, пока она сама в этом не призналась.
— Но он обязан был рассказать нам о наркотиках. Это противоречит элементарным нормам правосудия.
— Я буду настаивать на вынесении решения об оправдании за недостаточностью улик, — сказала Дженнифер.
Судья снова поднял руку, пытаясь их успокоить.
— Мистер Оун, вам действительно следовало рассказать им о наркотиках.
— Но…
Судья остановил его и заговорил сам:
— Мне кажется, это дело настолько усложнилось, что нам теперь нужно все тщательно обдумать, прежде чем принять решение. Поэтому я разрешаю обвинению продолжать допрос свидетельницы, но следует соблюдать некоторые ограничения. Мистер Оун может утверждать, что доктора Шилдс напоили наркотиками с намерением изнасиловать. Но я запрещаю вам упоминать о тех наркотиках, которые нашли в квартире мистера Варнса.
— Ваша честь, но этого мало, — простонал Тони.
— Это все, что я могу сделать. На данный момент. А теперь нам пора возвращаться в зал заседаний.
* * *
— Всем встать.
Странно, но Пейтон стало легче, после того как судья и адвокаты вернулись в зал суда. Когда их не было, она чувствовала себя преступницей, которую посадили в клетку и выставили на всеобщее обозрение на старой городской площади. Эти пять минут показались ей вечностью. Пейтон стояла одна на свидетельском месте, понимая, что является объектом пристального внимания всего зала.
Пейтон взглянула на Тони в надежде, что перекрестный допрос не будет продолжен. И у нее все сжалось внутри, когда она увидела, как Тони занял место рядом с Кевином и Дженнифер. Оун снова подошел к ней и стал рядом. Получив разрешение судьи, он с удвоенным рвением принялся за дело.
— Доктор Шилдс, вы ведь врач, не так ли?
Во рту у нее все пересохло, ей трудно было говорить.
— Да.
— Вы слышали о специальных наркотиках, которые парни во время свидания подсыпают девушке, чтобы потом изнасиловать ее?
Пейтон с удивлением посмотрела на Тони.
— Конечно.
— Вы знаете, что эти вещества легко растворяются в алкогольных напитках?
— Да. Некоторые из них растворяются.
— Человек выпивает напиток, даже не почувствовав, что в нем есть наркотик.
— Это правда.
— Многие женщины и не догадываются о том, что им подсыпали наркотики. Но когда они начинают понимать, что произошло, то зачастую бывает уже поздно.
— Это правда.
— В некоторых случаях такая интоксикация сопровождается потерей памяти, не так ли?
Она не решалась ответить, начиная понемногу понимать, куда он клонит.
— Такое возможно, — подтвердила она.
Оун подошел ближе к присяжным, как бы давая понять, что он с ними заодно, а Пейтон находится по другую сторону.
— Вернемся к той ночи, когда вы пили вместе с Гэри Варнсом и его друзьями, а потом оказались в его квартире. Были ли среди друзей мистера Варнса женщины?
— Да. Была одна женщина. Кажется, ее звали Лиз.
— Предположим, что, как вы утверждаете, вас тошнило от текилы. Вам не показалось подозрительным, что мистер Варнс сам привел вас домой, сам раздел, а не попросил свою знакомую, которую вы встретили в клубе, помочь ему?
— Мне не известно, просил он ее об этом или нет. Я знаю только то, что мне рассказал мистер Варнс. Я не помню, как все было.
— Совершенно верно, — сказал Оун, повысив голос. — А не может ли ваша потеря памяти быть следствием действия наркотиков?
В зале заседаний было очень тихо. Теперь все стало абсолютно ясно. Она не могла вымолвить ни слова. Пейтон показалось, что после вопросов обвинителя никто не сомневался в том, что Гэри Варнс подсыпал ей наркотики. Однако она не торопилась отвечать, понимая, что Оун может каким-нибудь образом использовать ее слова против нее самой.
— Я — врач, поэтому не думаю, что, приняв наркотики, я не поняла бы, что именно со мной произошло.
— Не сомневаюсь, — отреагировал обвинитель. — И вам, как замужней женщине, пришлось рассказать обо всем своему не на шутку рассерженному мужу.
Все в зале, включая Пейтон, судью, и присяжных, повернулись туда, куда смотрел обвинитель. Пейтон показалось, что она своими собственными руками возвела между собой и Кевином огромную стену сомнения и недоверия.
Оун пошел на свое место, но вдруг остановился.
— И еще один последний вопрос. Я полагаю, что у вашего мужа тоже были ключи от машины?
— Конечно.
— А ключ от багажника?
— Да, у него был ключ от багажника.
Пейтон увидела, что Кевин как будто даже согнулся. Все смотрели на него с нескрываемым подозрением. Пейтон отвернулась в сторону и вдруг замерла от ужаса. Ее взгляд выхватил это всего лишь на какую-то долю секунды, на какой-то миг, который промелькнул так быстро, что она едва успела осознать случившееся. Она моргнула, все еще не веря в то, что произошло, а потом глубоко вдохнула, чтобы унять дрожь. То, что она увидела, привело ее в ужас. Или ей все-таки померещилось, что она это увидела.
В конце этого ужасного дня Пейтон хотелось только одного — побыть одной. Но Тони настоял на том, чтобы они все вместе вернулись в его офис и подготовили план совместных действий на завтрашний день. Причем готовиться им придется всем вместе — обоим подзащитным и их адвокатам.
Возле здания суда они все сели в одну машину, чтобы продемонстрировать представителям прессы сплоченность своих рядов. До сих пор им удавалось скрывать от журналистов, что Пейтон переехала жить к своим родителям. Если бы они сели в разные машины, то это могло бы вызвать ненужные подозрения.
Тони попросил всех, чтобы, сев в машину, они примерно минуту помолчали. Первой не выдержала Дженнифер. Она дотянулась до портативного радиоприемника и выключила его. Тони специально нашел легкую музыку, в надежде на то, что это всех немного успокоит.
— Все началось с твоего непробиваемого упрямства. Тебе ведь так хотелось провести этот первоначальный допрос, — резко сказала она.
Тони внимательно смотрел на машину, ехавшую перед ними.
— Мое упрямство здесь совершенно ни при чем.
— Во время допроса Пейтон ты явно старался дать всем понять, что тем парнем в лыжной маске был Кевин.
— Я не утверждал, что это был он. Я просто намекал на такую возможность.
— Но этим ты навредил моему подзащитному!
— Это полностью согласуется с тем, что ты говорила в своей вступительной речи. Ты сказала: если присяжные считают, что каждый из подзащитных мог совершить это преступление, то следует вынести оправдательный приговор. Когда обвинитель закончил свое выступление, все были готовы поверить в виновность именно Пейтон. Я только слегка подкорректировал баланс сил.
— Слегка! — почти закричала Дженнифер.
— Давайте не будем ссориться, — заметила Пейтон. Она сидела на заднем сиденье.
Тони остановился на светофоре, и в салоне машины воцарилась гробовая тишина.
Пейтон посмотрела на Кевина.
— Я хочу, чтобы ты знал: у меня и в мыслях не было все сваливать на тебя. Я должна сказать об этом здесь, в присутствии моего адвоката. Его поведение в зале суда явилось для меня полной неожиданностью.
— Острее, чем жало змеи, — проворчал Тони.
— Заткнись, Тони, — бросила Пейтон.
— Я все понял по твоему лицу, — сказал Кевин. — Я знал, что это была не твоя идея.
Она решила больше ничего не говорить. Адвокаты тоже молчали. Как обычно, в пятницу вечером движение в городе было очень интенсивным, но Тони довольно легко маневрировал в потоке машин, иногда даже нарушая правила. Пейтон приоткрыла окно и с удовольствием вдыхала прохладный осенний воздух.
Кевин первым нарушил тишину.
— Я не удивился, услышав про наркотики.
Дженнифер строго глянула на него, призывая замолчать. Пейтон сделала вид, что не заметила этого.
— Почему ты так думаешь? — спросила она.
— У Варнса было далеко не безупречное прошлое.
— Черт подери, — пробормотала Дженнифер, опять пытаясь убедить своего подзащитного умолкнуть.
Но он заговорил снова.
— Я навел справки о нем, после первого звонка похитителя. Мне надо было понять, что он за человек и способен ли он выкинуть этот трюк с похищением.
Пейтон похолодела от злости.
— Если ты собираешься сказать, что знал о том, что Гэри насильник, и позволишь Оуну и дальше делать из меня изменницу, то Тони придется защищать меня по делу о новом убийстве.
