– Нужно, чтобы Эван заваривал тебе травяные чаи, когда ты вернешься домой.
– Лорен?
Она не поворачивалась.
– Мята очень полезна для желудка. А еще в магазине здорового питания можно приобрести травяные смеси, которые помогают выводить токсины из организма.
– Лорен, посмотри на меня.
Она повернулась, сжимая в руках мои джинсы. Лорен слишком уж широко улыбалась, а глаза ее блестели. У меня похолодело в животе.
– Ты что-то знаешь об этом? – прохрипела я: мой голос еще не пришел в норму после интубации.
– О чем? – Лорен никогда не умела лгать.
– Что ты натворила, Лорен?
Она устало опустилась на стул рядом с кроватью.
– Я не знала, что это он.
– Что произошло?
– Мне позвонил какой-то человек. Сказал, что он из газеты и пишет статью о том, чем интересуются современные дети. Он якобы получил мой номер от одной моей знакомой, Шейлы Уотсон. Она моя соседка. Ну, я и рассказала ему о мальчиках. А потом он спросил, есть ли у моих детей родственники их возраста. Я сказала, что у них есть двоюродная сестричка. Он стал выяснять у меня, что она любит. Я ему все рассказала, но он продолжал задавать вопросы об Элли, а когда я спросила, как его зовут, то бросил трубку. Я рассказала все Грегу, и он посоветовал молчать об этом, потому что я могу тебя напугать.
Впервые в жизни мне захотелось ударить Лорен.
– Поверить не могу, что ты мне ничего не рассказала, особенно после того, что в Эвана стреляли!
– Я не была уверена в том, что это Кемпинговый…
– Да ладно! – Кровь прилила к моему лицу. – Ты просто не хотела ничего говорить, потому что знала, что я рассержусь. Джон узнал, как подобраться к Элли!
Лорен прикусила губу.
– Грег сказал, что он все равно добился бы своего. Мне так жаль, что я ему все рассказала… Но он казался таким милым…
Мы помолчали. Я заметила, что Лорен краснеет все больше, и поняла кое-что еще.
– Ты кому-то говорила, что Кемпинговый Убийца – мой отец? Так эта информация просочилась в СМИ?
– Грег… Иногда он слишком много болтает, когда напьется. – Уши Лорен стали пунцовыми. – Он не знал, что один – Наверное, нет. – Я вздохнула. – Ладно, давайте покатаемся.
Мы ездили по городу около часа, пили кофе, болтали о всякой ерунде. Мою ссору с Эваном мы не обсуждали. Наверное, Билли рассердился, когда узнал, что Эван не разрешает мне помогать полиции в расследовании, но только сказал, что понимает, почему моему жениху сейчас приходится нелегко. По дороге домой я пролистала «Искусство войны» и заметила, что некоторые сентенции выделены маркером. Несколько из них были даже взяты в рамочку.
– Эти стратегии могут быть использованы в любой области – в политике, бизнесе, улаживании конфликтов, в чем угодно. Их можно применять и в расследовании. Джон – прекрасный пример. Эта книга может стать ключом к тому, как его остановить.
– Как по мне, это просто подборка красивых высказываний.
– Но каждое из них по-своему прекрасно. Например: «Следует учиться не планировать, а быстро и правильно реагировать на изменение условий». Именно так и должен поступать любой коп. – Его глаза горели. – Если бы больше полицейских прочли эту книгу, уровень раскрываемости преступлений повысился бы.
– Вам стоит самому написать книгу.
– На самом деле я уже пару лет работаю над чем-то подобным. Хочу написать книгу о том, как «Искусство войны» применимо в работе полицейского. «Победа принадлежит тому, кто может идти и прямым, и извилистым путем».
– Здорово!
– Правда? – Рейнолдс посмотрел на меня.
– Конечно!
Если Билли собирался использовать военные стратегии, чтобы освободить меня от Джона, я всецело поддерживала эту идею. В этом расследовании нужен был человек, способный выйти за рамки привычных установок. А потом я подумала о Сэнди. Насколько далеко она была готова зайти, чтобы поймать Джона?
Всю оставшуюся дорогу домой Рейнолдс рассказывал мне об этой книге.
Когда я вернулась, мой гнев уже успел улечься, и теперь мне было ужасно стыдно за то, что я так повела себя с Званом. Кроме того, меня мучила совесть из-за того, что я каталась в машине с Билли. Я-то знала, что это ничего не значит, но поймет ли это Эван?
Мое сознание заполнили кошмарные образы: Эван покидает мой дом, отменяет свадьбу, Элли рыдает, Эван навещает ее по выходным, я сплю в кровати одна, на мои плечи страшным грузом обрушивается понимание того, что Эван был лучшим, кто повстречался в моей жизни, а я его потеряла.
Поднявшись на второй этаж, я разослала приглашения на свадьбу, потом попыталась позвонить Эвану, но у него был выключен мобильный. Оставлять голосовое сообщение я не стала – не знала, что сказать.
Вечером Эван позвонил мне. Я как раз работала в мастерской.
Я смотрела на экран телефона, чувствуя, как внутри все холодеет. Наконец я взяла трубку.
Ну, поехали…
– Привет, солнышко, – сказал Эван. – Прости меня, я вел себя как идиот. То, что этот тип объявился снова, очень плохо, и мне кажется, ты не понимаешь, насколько он опасен.
Я с облегчением вздохнула. У нас все будет в порядке.
– Я понимаю, Эван. Конечно же, я понимаю. И я надеюсь, ты говорил о нашем разрыве не всерьез, потому что я уже разослала приглашения. – Я рассмеялась.
Эван промолчал. У меня кольнуло в груди.
Я указала на стул у кровати, но Джулия подошла к окну и остановилась.
Некоторое время она стояла там, теребя цветы на подоконнике, отрывая лепесток за лепестком и разминая их в руках.
– Мы не говорили с тех пор, как ты убила его… – наконец повернулась она.
Джулия замолчала, и я едва сдержалась, чтобы не высказать свои мысли вслух: «Зачем ты здесь? Ты довольна, что он мертв? Ты по-прежнему меня ненавидишь?»
– Я хотела поблагодарить тебя, – сказала Джулия. – Теперь я сплю спокойно.
Прежде чем я успела что-то ответить, она взглянула мне в глаза.
– Кэтрин ушла от меня.
Не знаю, почему она решила поделиться со мной этим.
– Мне очень жаль.
– Легко было винить его во всех бедах в моей жизни, – задумчиво сказала Джулия.
– То, что он сделал…
– Его уже нет. И теперь я понимаю, сколько всего натворила. Как я поступала с окружавшими меня людьми, как я отталкивала их… – Она посмотрела на фотографию у меня на столе. – Это твоя дочь?
– Да. Элли.
– Такая милая…
– Спасибо.
Джулия все еще смотрела на фотографию, когда в комнату вошла моя мама, держа в руках стаканчик с кофе, о котором я просила. Увидев Джулию, она смутилась.
– Ох, простите. Я зайду позже.
– Все в порядке, мама. Останься, пожалуйста.
Джулия густо покраснела.
– Я пойду.
– Подождите, пожалуйста, – сказала я.
Она явно напряглась.
– Джулия, познакомьтесь с моей мамой, Кэролайн.
Мама перевела взгляд с меня на Джулию. Я улыбнулась, надеясь, что мама поймет по моим глазам все, что мне хотелось сказать. Она улыбнулась в ответ. Повернувшись к Джулии, мама протянула ей руку.
– Спасибо, что подарили нам Сару.
Мама сжала ее ладонь обеими руками.
Джулия моргнула.
– Вы, должно быть, очень гордитесь ею. Она очень храбрая девушка.
– Мы все очень гордимся Сарой. – Мама улыбнулась. У меня сжалось горло.
– Мне пора. – Джулия повернулась ко мне. – У меня сохранились столярные инструменты отца. Как поправишься, можешь зайти в гости и посмотреть на них. Вдруг они тебе пригодятся.
– Конечно. Было бы здорово.
Я была ошеломлена не только этим предложением, но и тем, что я, оказывается, унаследовала свое умение работать с деревом не от Джона.
Кивнув, Джулия вышла.
Мама посмотрела на меня.
– Она, похоже, милая.
Я подняла брови.
– Да?
– Немножко сердитая, но она напоминает мне твоего отца.
– В чем?!
– Они оба ведут себя так, словно рассержены, когда на самом деле они напуганы. – Мама придвинула стул поближе к кровати. – Знаешь, папа оставался рядом с тобой всю прошлую ночь, пока ты спала. – Она улыбнулась. – А у тебя ее руки.
Вчера я готовила Элли на завтрак блинчики с черной смородиной и взбитыми сливками – в последнее время я ее балую. Повернувшись к столу, я резко дернулась и охнула.
– Бедная мамочка… Мама, а знаешь, какая черная смородина?
– Вкусная?
– Это же анекдот такой, мама! – Элли закатила глаза. У меня похолодело внутри.
– Какая черная смородина? – нараспев повторила она.
– Круглая?
Я решила ей подыграть, все еще не понимая, о чем она.
– Красная! – Элли захихикала. – А знаешь почему? Потому что зеленая!
– Где ты услышала этот анекдот?
– Не знаю. – Она совсем по-взрослому пожала плечами. – Мне нравятся шутки.
И она широко улыбнулась.
Я уже хотела сказать ей, что это глупые шутки. Мне хотелось вырвать из ее души все, что было в ней от Джона, и уничтожить это. А потом я увидела, как Элли жует блинчик, не переставая улыбаться, и вспомнила о маленьком мальчике, которому отец не разрешал рассказывать анекдоты.
