Он понятия не имел, что делать дальше. Рвануть в казино, ставить по маленькой на красное и смотреть, как вертится рулетка? Или играть в очко до конца света?
Проснулся Берк в десять утра. Кряхтя выбрался из постели, торопясь успеть на континентальный завтрак, цена которого входила в оплату. Не успел. Зато у телевизора в ресторане толпилось столько народу, что он сразу понял: опять.
Люди, похожие на космонавтов, в оранжевых скафандрах, выносили из какого-то огромного здания носилки с трупами. Было много машин «скорой помощи».
Берк быстро отвел глаза.
— Где? — спросил он ближайшего человека.
— Сан-Франциско. Дворец правосудия.
— Что случилось?
— Черт его знает. Покойников уйма. Говорят, заживо сварились. Только как это могло случиться, без пожара?
Берк пошел прочь. За его спиной мэр Сан-Франциско и начальник полиции заверяли репортеров, что нет никаких следов применения биологического оружия. Была ли это атака террористов? Еще рано делать выводы…
В баре за чашкой кофе Берк позволил себе криво усмехнуться.
Дворец правосудия. Дураком надо быть, чтобы не понять. Именно там судили Джека Уилсона. Наверняка в здании находился прокурор Созио, поджарить которого Уилсон, вне сомнения, мечтал все десять тюремных лет.
После обеда Берк сидел в кафетерии и время от времени косился на телевизор под потолком. Власти уже выработали версию для успокоения публики: серьезные неполадки в системе отопления здания. Насчет возможной связи с катастрофой в Кулпепере никто и не вякнул.
Берк раскрыл блокнот и копался в своих заметках, пытаясь найти какую-нибудь ниточку, которую он прозевал. И действительно, после пятой чашки кофе и при десятом пролистывании он обнаружил нечто интересное — торопливую, почти неразборчивую запись: «Украин. нев.». Украинские невесты!
Телефон, полученный от портье в Белграде. Добавь Берк еще двадцать евро, парень и мать родную продал бы.
Звонок на Украину в свое время взбесил Берка: Джек Уилсон между делом еще и жениться намерен! Тогда он в возмущении бросил трубку и тут же начисто забыл про украинских невест. Возможно, напрасно!
По дороге в мотель Берк купил телефонную карточку — без нее звонок из гостиницы в Одессу наверняка обойдется в кругленькую сумму.
Набрав номер и выслушав девицу с магнитофонной пленки, он нажал нужную кнопку. Вместо ответа пришлось слушать музыку. Минуту… вторую… третью… На пятой минуте он решил повесить трубку. Пустые расходы.
Однако в этот момент в трубке наконец раздался человеческий голос:
— Алло? Здравствуйте. С вами говорит Ольга Примакова.
Берк представился.
— Извините, что вам пришлось ждать, — сказала Примакова. — У нас тут ночь.
Берк о разнице времени как-то не подумал и смущенно извинился:
— Я думал, это телефон офиса. И если ночь, то просто никто не подойдет…
— Ничего страшного. Хотя связываться через Интернет в любом случае эффективнее. Там фотографии наших девушек… Или у вас нет компьютера?
— Угадали.
— Может, в библиотеке или в интернет-кафе…
— К сожалению, я сейчас далеко от библиотек и интернет-кафе. Ваш номер у меня от друга, от Джека Уилсона.
— О, конечно, я его помню! Общалась с ним на «Романтическом уик-энде»! Значит, вы его друг? Очень рада. Тоже хотите жениться?
Берк опять со злостью подумал: «Ну и фрукт этот Уилсон! Казалось бы, с уничтожением человечества дел невпроворот — а ему еще и семью подавай!..»
— Да, я тоже человек одинокий и тоскующий по любви, — сказал Берк, и это было правдой. Затем он приврал: — И тоже был бы рад связать себя брачными узами…
— А какое кольцо ваш Уилсон подарил Ирине — закачаешься! — Похоже, Ольга совсем проснулась. Говорила она весело, напористо, на прекрасном английском языке с британским акцентом.
— Да, — проворно солгал Берк, — я видел кольцо. А Ирина просто вне себя от счастья!
— Вы видели Ирину? Правда конфетка? И у нас таких много. Так что не робейте.
— Джек всегда был такой: если выбирать девушку — то самую красивую, если кольцо — самое большое. Кстати, насчет его свадьбы. Я хочу послать подарок, а нового адреса не знаю.
Ольга замялась.
— Разве вы не хотите вручить подарок лично? — спросила она. — Свадьба, насколько я знаю, буквально на днях. Возможно, даже завтра или послезавтра.
— Да, конечно. Но мне бы лучше по почте…
Это прозвучало беспомощно, и Берк от досады прикусил язык.
— Разве вы не приглашены на свадьбу?
— Р-разумеется, приглашен. Просто я сейчас путешествую…
— Извините, — сухо сказала Ольга, — я не вправе разглашать приватную информацию. Попробуйте убедить мою начальницу, госпожу Пулецкую. Но она, как и вы, путешествует. Вернется — и позвонит вам. В среду. Вы сейчас в Штатах?
— Да.
— Какой временной пояс?
— Скалистые горы.
— Хорошо, пишу. Диктуйте ваш телефон. Она позвонит вам в среду с восьми до полудня.
— До среды целая неделя! — взмолился Берк. — Я могу опоздать со свадебным подарком.
— Извините, я и так иду вам навстречу. Обычно о таких справках и речи быть не может.
Лондон 15 июня
Рей Коваленко рвал и метал. Он перебрал все известные ему ругательства и теперь только непрестанно шептал: «Черт! Черт! Черт!»
Проклятая фамилия не вспоминалась.
Дома, в исступлении злости на самого себя, он перепроверил карманы всей своей одежды, даже той, что год не носил. В офисе перевернул весь кабинет. Нигде не было той чертовой библиотечной карточки, которую Берк сунул ему в пабе «Найтингейл армс»!
И самого Берка как корова языком слизала. К телефону никто не подходил. По просьбе Коваленко сотрудники Гарды звонили в дверь его квартиры. Никого. Эти чистоплюи не решились зайти без ордера. Куда уехал Берк, соседи не знали. А старый козел, его тесть Томми Ахерн, уже с семи утра был накачан виски и на все вопросы отвечал блаженной улыбкой.
Коваленко не счел за труд разыскать родителей Берка в Виргинии, но они вполне искренне удивились, что их сын не в Дублине.
Самое обидное, что из разговора с Берком в памяти Коваленко застряли кой-какие детали. Однако самого главного — настоящего имени «Франциско д'Анконии» — он не мог припомнить, сколько ни силился! Уильямс? Уилберг? Этот тип был в Белграде. Сидел в Алленвуде. Но там тысячи сидели. Закончил… что он закончил, мать вашу? Что-то жутко престижное, с буквы… с какой же буквы?..
Упрямая сучка Андреа Кэбот звонила ему дважды в день. Ему было неловко перед собственной секретаршей — он прятался от Кэбот как мальчишка.
Уистерер? Уиммерсон?
В полном остервенении Коваленко рванул в Дублин. Как он и ожидал, старик Ахерн и сквозь винные пары отлично соображал — сначала сочно послал Коваленко куда подальше, затем предложил сделку: с его конторы снимают все обвинения, разрешают дальнейшую работу, а Берку дают новый чистенький американский паспорт.
— Ладно, твоя взяла! — взревел Коваленко.
— Ну и, конечно, мы ждем достойной денежной компенсации, — прибавил Томми Ахерн.
— О какой гребаной компенсации речь?
— Потери в результате вынужденного простоя.
— Я не уполномочен…
— Было бы желание, а полномочия всегда найдутся. Всего доброго.
Томми Ахерн по-свойски взял его за локоть и вывел за дверь.
В дверях Коваленко уперся.
— Я могу написать вам письмо… с извинениями: мол, закрытие вашей фирмы произошло в результате досадной ошибки…
— Твоей досадной ошибкой, — поправил старик Ахерн.
— Ну да, моей. А ваши адвокатские крючки сумеют разыграть мое письмо по полной программе и вытрясти из кого надо… достойную компенсацию.
— Ладно, — сказал старик Ахерн, — садись и пиши письмо.
— Я вам лучше по почте…
— Неужели я похож на старого козла, которого только ленивый не обманет?
Коваленко вздохнул и пошел к столу.
Под диктовку ирландца он настрочил покаянный документ. Когда тот был подписан, старик Ахерн положил его в сейф и удовлетворенно бросил фэбээровцу:
— Майкл в Штатах.
— Где именно?
— В Неваде.
— Конкретней. В Неваде три Ирландии поместятся, и еще останется место для пары Шотландий!
Старик Ахерн равнодушно пожал плечами:
— Ты ищейка, тебе и карты в руки. Если он позвонит, я его тут же с тобой свяжу. Слово чести.
— Верни письмо!
— Размечтался!
Больше ничего из старика вытрясти не удалось. У Коваленко сложилось впечатление, что тот не врет и действительно не знает, где конкретно находится его зять и кто скрывался под именем «Франциско д'Анкония».
— А разве он тебе сам не рассказал все в подробностях? — с деланным простодушием спросил ирландский хитрован. — Майкл ведь специально ездил в Лондон с тобой беседовать!
