– Еще один сценарий, – пробормотал недовольно Стерджис. Через несколько шагов он сказал: – Нет, не сходится. Если бы Джейн подозревала Лайла, она была бы только счастлива выложить свои подозрения нам. Кроме того, Лайл не знал Мишель и Ланса, просто не мог их знать. Нет, убийство Лорен совершено не в состоянии аффекта. Лайл всего лишь стервятник, которому наплевать на дочь. Ну и жизнь у нее была!
– Короткая жизнь, – согласился я и почувствовал неприятную резь в глазах.
Мы подошли к машине. Майло продолжал:
– Лорен много времени просидела за компьютером, изучала генеалогическое древо своей семьи...
– ...узнала о Бене Даггере, о его эксперименте, – подхватил я. – Ответила на объявление. Не из-за денег, а чтобы с ним познакомиться. Благодаря своей внешности получила работу ассистента. Использовала красоту и обаяние, чтобы заслужить доверие Даггера. Он покрывался потом и раздражался, когда ты спрашивал о его личных отношениях с Лорен. Может, она заставила Даггера желать ее. Как-никак это было ее профессией. Но в конце концов все-таки выложила ему правду.
– Представляешь, "я – твоя сестра"! Хотел бы я посмотреть на Даггера в тот момент.
Я кивнул.
– И в итоге семейное воссоединение обернулось катастрофой. Скорее всего не только из-за денег. Я всегда подозревал наличие у Даггера какого-то сексуального отклонения, по крайней мере он нетрадиционной сексуальной ориентации. Если Лорен взбудоражила его сексуальную фантазию, а потом заявила, что она – его сестра, это могло привести к серьезному психическому расстройству. И к ярости. Вдобавок Лорен представляла опасность для доли его наследства. Худшего времени для появления незаконнорожденной сестры и придумать нельзя. Лорен представляла себя танцовщицей, которая самостоятельно ставит основные движения танца. Но у ее жизни оказался другой хореограф.
Майло открыл дверцу машины.
– Проблема дележа наследства наталкивает меня на другую мысль, Алекс. Помнишь, Шерил Дьюк рассказала тебе об утечке газа? Что, если это не случайность, а еще одна попытка убрать потенциальных наследников?
У меня перехватило дыхание.
– Ты говоришь о Бакстере и Сейдж? Да, вполне вероятно. Мертвая собака послужила предостережением для Шерил – ей и детям просто повезло. Однако в результате они оказались на вилле Дьюков, под контролем семьи. Это придает несколько иную окраску словам Кента Ирвинга о том, что Шерил – безалаберная мать. Никто не удивится, если дети упадут в бассейн, сорвутся со скалы или произойдет несчастный случай на фуникулере.
– То, что Шерил заснула на пляже, облегчает им задачу.
– Согласен, она далеко не гений. Но разве у нее был повод для подозрений? Людям с добрым сердцем тяжело осознавать, что кто-то хочет причинить им зло. Боже мой, бедные дети.
Я представил высокие стены, металлические ворота, водовороты в океане.
Майло покачал головой.
– Послушай, Алекс. Эти люди далеко не ангелы, но они и не глупцы. Избавление от детей повлечет за собой расследование. И серьезное. Предпринять такое сразу после смерти Лорен – безумие, если учесть шанс, что кто-то свяжет их семью с Лорен.
– Возможно, время поджимает. Тони Дьюк при смерти, а они торопятся подтянуть концы до того, как огласят завещание. Как ты думаешь, есть ли способ проникнуть к ним в поместье? Просто чтобы попугать?
– На данном этапе я могу лишь позвонить Галлардо и Руизу, чтобы проверили финансы Джейн. Если есть доказательства, что деньги переводились от Дьюков, или сохранились копии писем, которые она писала Тони, тогда появляется мотив и, следовательно, повод для очередного визита к доктору Даггеру. Хотя остается риск, что Даггер, Анита и Кент насторожатся, избавятся от доказательств, спрячутся за спинами адвокатов и все равно сделают то, что задумали.
– Деньги и власть, – сказал я. – Кое-что остается неизменным.
Майло завел машину.
– Люди их положения... Зачем себя обманывать? Добраться до них будет ох как непросто.
Робин дома не было. Я забеспокоился и одновременно обрадовался. И из-за этого меня снова начала мучить совесть.
Робин оставила записку на стиральной машинке: "Алекс! Я все еще занята сам-знаешь-с-кем. Теперь издатель хочет, чтобы я подготовила его к фотосъемкам – показала, как держать гитару, как правильно ставить аккорды... Ерунда, конечно, но они оплачивают каждый час моего времени. После фотосессии, которая может окончиться поздно, мы пойдем ужинать. Все вместе, у него большая свита. Скорее всего в ресторан на Хиллхарст. Можешь позвонить мне туда вечером или лучше сюда в студию, я оставляю номер телефона. Надеюсь, у тебя все нормально".
Я позвонил на звукозаписывающую студию и попал на автоответчик. Оставил сообщение. И размышлял о Бакстере и Сейдж, когда Робин перезвонила.
– Привет, – сказал я.
– Привет. Извини, что меня нет так поздно. – Ее голос звучал отчужденно, в нем не чувствовалось ни капли сожаления.
– Все в порядке?
– Да, а у тебя?
– Ты не злишься?
– Почему я должна злиться?
– Не знаю. Может, я редко бываю дома в последнее время.
– Что ж, пожалуй, я к этому привыкла.
– Ты все-таки злишься.
– Нет, конечно, нет. Послушай, Алекс, не могу сейчас говорить, меня зовут.
– А-а, Элвис.
– Пожалуйста, – сказала Робин. – Поговорим позже. Нам нужно поехать куда-нибудь вместе. Я не имею в виду ужин и оргазм. Побыть подольше вдвоем – отправиться в отпуск, как все нормальные люди. Ладно? Совместишь со своим расписанием?
– Само собой.
– Серьезно? Потому что с тех пор, как ты начал заниматься делом... этой девушки, ты словно обитаешь в другой галактике.
– Для тебя у меня всегда будет время.
Тишина. Потом:
– Знаешь, я не пойду ужинать с этой компанией. Они, я имею в виду Элвиса и его прихлебателей, слишком серьезно к себе относятся. И, как в летнем лагере, всё делают вместе. Но я не часть их большой семьи, мне не обязательно принимать в этом участие.
– Конечно. В любом случае делай то, что считаешь нужным.
– И оставить тебя одного? Я знаю, тебе иногда требуется одиночество, но, по-моему, в последнее время особенно часто. Мы оба пустили наши отношения на самотек.
– Это моя вина, ты вела себя замечательно.
– Отлично. Теперь ты скрыто осуждаешь меня при помощи небольшой похвалы.
– Перестань, Робин...
– Извини, я просто... чувствую, будто меня заменили на что-то. Или на кого-то.
– Заканчивай и приезжай домой. Будем притворяться нормальными людьми и планировать отпуск. Куда поедем?
– Куда угодно, только бы подальше отсюда. Ведь ничего серьезного не произошло, и мы можем позволить себе немного расслабиться?
– Разумеется.
Я долго сидел после звонка Робин – пока звук ее голоса, тон и содержание разговора полностью не отзвучали у меня в голове. Затем вынул из бумажника листок бумаги. Девять пятнадцать вечера. За окнами кабинета было темно, и я представлял себе черный океан; лица детей, барахтающихся среди волн и акул, которые кружат в ожидании добычи; бесконечный скорбный крик матери.
Шерил Дьюк ответила после пятого гудка.
– Привет.
– Надо же, ты позвонил.
– У тебя в голосе удивление.
– Ну... никогда ведь не угадаешь.
– Сильно сомневаюсь, чтобы тобой часто пренебрегали.
– Нет, – сказала она весело. – Не часто.
– Я тут подумал, может, сходим куда-нибудь вместе?
– Правда? Куда, например?
– Сейчас немного поздно для ужина, и все же, если ты еще не ела, мы решим этот вопрос. Или как насчет просто выпить чего-нибудь?
– Я уже поела. – Хихиканье в трубке. – Так ты размышлял о еде и выпивке?
– Для начала.
"На самом деле я размышлял о том, что твоих детей могут убить. О способе, как предупредить тебя".
– Что ж, нужно когда-то начинать. Где и когда?
– Я свободен.
– И придерживаешься свободных нравов?
– Хотелось бы так думать.
– Уверена, так и есть на самом деле... Хм, я только-только уложила детей... Давай через полчаса.
– Где?
Она снова захихикала.
– Даже так? Тебя, случайно, не Джон-сразу-на-все-согласен зовут?
– Только когда я лично заинтересован.
– Не сомневаюсь. Как насчет обычного разговора, без выпивки?
– Хорошо.
– Повторяю, всего лишь разговора. По крайней мере сейчас."
– Разумеется.
– Мистер Соглашайка.
– Стараюсь.
– Старайся, и у тебя все получится... Я не могу уйти далеко, из-за детей.
– На том же самом месте, на ярмарке?
– Нет, там слишком многолюдно. Жди меня на пляже, недалеко от пирса Райской бухты. Где раньше был "Песчаный доллар" и где ты брал свой каяк. Там тихо, мило и уединенно. Иногда я езжу туда посмотреть на океан.
– Там шлагбаум у сторожевой будки.
– Оставь машину на обочине, а дальше пройди пешком. Увидишь мой "экспедишн" и будешь знать, что я уже на месте. Если же нет, значит, у меня не вышло: дети проснулись или еще что. Но я постараюсь.
