Чаров сожалел, что на вечер пригласил слишком много деловых людей и партнеров. Ему не давали возможности повеселиться и потанцевать с молодой женой. Не успевали отойти одни, как тут же появлялись другие. Наконец, к нему подошел тот, без которого вечер никак не мог обойтись. Чаров ждал этой неминуемой стычки, первого хода своего оппонента, он мог предполагать и даже предвидеть, с чего начнет свое наступление Трифонов. Надо сказать, Чаров не удивился, увидев рядом со следователем свою бывшую жену и капитана Куприянова, вечного сателлита полковника.
— Господин Пуартье, эту даму зовут Татьяна Георгиевна Курносова. В девичестве Чарова. Она была первой женой Геннадия Устиновича, вашего партнера по бизнесу. Мы показали ей несколько фотографий, и она без колебаний узнала на них своего бывшего мужа.
Трифонов подал хозяину торжества снимки. Эти фотографии были сделаны на разных аукционах в Лондоне и Париже, и везде Чаров находился в компании Барзая и Гороняна. Такие снимки могли сделать только спецслужбы. Значит, Барзай под колпаком ФСБ. Надо его предупредить об этом.
Глянув на свою бывшую жену, Чаров улыбнулся.
— Любопытная история. Очень интересно, кого же из этих троих джентльменов мадам Чарова считает своим мужем. Я Чарова на фотографиях не вижу.
— Меня пытались запугать, но я не испугалась. Мне плевать, что со мной произойдет дальше. Я защищаю честь моего погибшего сына. Он погиб, благодаря твоим козням. Твоим, Гена Бесфамильный, который носил мою фамилию половину своей жизни. Я тебя узнала.
— В чем же заключаются эти козни? — спокойно спросил Трифонов.
— А вы не знаете? Он женился на жене своего собственного сына, переписал завещание на внука, а ее сделал опекуншей наследника. Сын ему мешал, и он его уничтожил. Перед вами страшный человек, он ни перед чем не остановится. Человеческая жизнь, даже жизнь родного сына для него ничто. Пустое место. Плюнуть и растереть.
— Успокойтесь, мадам, — тихо сказал Чаров. — Здесь гости. Люди отдыхают и веселятся, а вы настроены слишком воинственно. Вам лучше уйти, если вы уже выполнили свою миссию. Надеюсь, капитан вас проводит, а потом покажет эти фотографии господину Барзаю и даже губернатору. Конечно, меня они узнают. Вот только покойного господина Чарова на снимках не найдут. Что касается вашего любопытства по отношению к моей персоне, господин Трифонов, то я с удовольствием уделю вам столько времени, сколько потребуется. Вряд ли нам понадобятся свидетели. До протоколов и адвокатов дело вряд ли дойдет, предлагаю поговорить по-мужски. На третьем этаже нам никто не помешает. Не будем томить друг друга, пора рассеять все сомнения и поставить точки над Прошу вас, Александр Иваныч, следуйте за мной.
Трифонов и Чаров направились к лестнице.
— Теперь ему не выпутаться, — сказал Куприянов, глядя им вслед.
— Надеюсь. Иначе ради чего я решилась бы потерять мужа! — отозвалась Татьяна Георгиевна.
— Идемте, я провожу вас до машины. Наш шофер отвезет вас домой.
— Боюсь, что у меня уже нет дома, — женщина горько усмехнулась.
На третьем этаже, в конце коридора, Чаров открыл дверь, вошел и включил свет. Трифонов последовал за ним. Они попали в просторный зал с колоннами, где располагалась библиотека. Мебель накрыта чехлами, тяжелые портьеры на окнах, тусклые полы. Гостей здесь явно не ждали, и помещение не было готово к приему.
— Здесь нам никто не помешает, Александр Иваныч. Можем говорить откровенно. В пределах разумного, разумеется, потому что в открытость души я не верю даже между близкими людьми.
— Вы не согласны с утверждениями вашей бывшей жены, что ваше настоящее имя Геннадий Устинович Чаров?
— Глупости. Женщина очень озлоблена, и вы это видели. Она рассчитывала получить часть наследства Чарова через сына, с которым вошла в сговор. Но Чаров переписал завещание, и все оставил своему внуку. Теперь бедняжка пытается получить хоть какую-то компенсацию. Она не может быть свидетелем, так как является заинтересованным лицом.
— И откуда у вас такие подробности?
Жених подошел к креслам и сдернул с них чехлы.
— Присаживайтесь, Александр Иваныч, в ногах правды нет. К тому же вы, как я заметил, прихрамываете. Теперь о подробностях. В кустах оказался рояль. У моего адвоката есть письмо от Чарова, присланное мне во Францию, где он пишет, что состояние здоровья его ухудшилось и может произойти непоправимое. Он предупреждает меня как партнера о том, что изменил свое завещание в пользу внука, а опекуном назначил свою невестку, так как не верит в сына и его способность руководить компанией. С этим письмом я могу вас ознакомить, и ваши эксперты подтвердят его подлинность. Вот только сын Чарова ничего не знал о новом завещании и о болезни отца. В итоге вы знаете, чем все кончилось.
— Кончилось все гибелью невинных людей. И не случайной гибелью, а убийством.
— Вы считаете, Чарова убили умышленно?
— Не кривляйтесь, господин Пуартье. Чаров жив и здоров. Вместо него убит Алексей Остужев, подставное лицо. Труп, лишенный головы, можно приписать кому угодно. Но когда есть особые приметы, такие, как татуировка на теле, задача облегчается. Точно такая же татуировка была сделана и Остужеву. Мы выяснили время появления у Чарова татуировки. Скорее всего, он сделал ее в госпитале. Выяснили, с кем он лежал, кто были его соседи по палате. Так мы вышли на Остужева. Его жена даже фотографии нам нашла, где видна татуировка на плече. Она не видела своего мужа около года, с тех пор как он уехал в Санкт-Петербург на заработки. Остужев был болен. Мы получили соответствующие справки в больнице, а потом с фотографией Остужева обратились к лечащему врачу из частной клиники под Питером. Он признал в Остужеве Чарова и согласился с диагнозами, поставленными в Харькове. Таким образом, можно говорить с уверенностью о том, что на шоссе погиб Алексей Остужев.
Господин Пуартье продолжал широко улыбаться.
— Вы забыли добавить, что жена Остужева до сих пор получает денежные переводы от мужа и открытки. Покойники не высылают денег с того света. Однако меня поражает ваша настырность, Александр Иваныч. Вы все время говорите: «Мы». Следствие закончено полгода назад. Значит, вы его продолжили самостоятельно. По собственной инициативе. Отпуск взяли с этой целью? Все, о чем вы рассказываете, в дело не попало, а в лучшем случае лежит в вашем личном архиве. Пригодится, когда уйдете в отставку и сядете писать мемуары. Вы очень амбициозный человек, господин полковник. Не любите проигрывать. Живете старорежимными понятиями, где добро побеждает зло.
— Возможно. Торжество справедливости не может подменяться красивой ложью.
— Какая наивность! Оглянитесь вокруг. Нет и не существует ни добра, ни зла. Есть благо. Благосостояние, к которому стремится все человечество и каждый индивидуум по отдельности. А благо творится и создается по-всякому. В основном с помощью зла. Чтобы дать одному, надо отобрать у другого. Добряки ничего не имеют, они на благо работают только языком. Все великие достижения создавались злом и злыми, отчаянными людьми. Но когда мы получали результат, то считали его добром. Зло и добро не борются, а живут мирно, работая в одной упряжке для достижения одной цели — благосостояния! В каждом человеке уживается и Бог, и черт, они скованы одной цепью.
— И поэтому на общем фоне смерть десятка людей не имеет значения. Главное — победа.
Трифонов поморщился.
— Конечно. На войне, как на войне, любят повторять французы. Посылая людей в атаку, командир не думает, кто останется жив, а кто умрет. Ему нужна победа. Здесь тоже фронт, уважаемый господин Трифонов. Ради грандиозного проекта погиб смертельно больной человек, пара подонков-уголовников, безмозглый эгоист, мечтающий о наследстве, еще один инвалид, живший только местью и вынашивающий планы убийства. И кого он убил? Труса! Бывшего матроса-предателя, спасшего свою шкуру ценою жизни целой команды. За кого радеть, о ком сожалеть? А эта выскочка, признавшая во мне Чарова в отместку за неполученные сокровища! Женщина, привыкшая жить ради собственной похоти. Она ваш главный свидетель обвинения? Ваше положение дрянь, господин следователь.
— А ее сын? Он же и ваш сын, которого вы подставили вместо себя и уготовили ему будущее в тюрьме. Это его вы называете безмозглым эгоистом? Он ни в чем не виноват. Андрей никого не убивал и покончил жизнь самоубийством из-за жестокой несправедливости к себе. Он и не думал о наследстве. В его кармане был найден железнодорожный билет из Москвы. Проводник опознал его по фотографиям. Андрея в Москве посадила в поезд девушка. Она живет в Тульской области, я нашел ее. Ей заплатили, и она держала Андрея три недели в деревне, накачивала наркотиками, в то время как здесь происходили известные события и готовились улики. Улики против него. Это тоже благо? Добро?
Чаров помолчал, достал сигару и закурил.
