Клэй достал себе бутылку пива, открыл.
– Будь осторожна, Шелби. Мне как-то спокойнее, когда я знаю, что Грифф за тобой приглядывает.
Плечи под его рукой моментально напряглись.
– До сих пор я как-то сама о себе неплохо заботилась.
Клэй глотнул пива и приставил кончик пальца к ее носу – это была его привычка с детства.
– Не лезь на рожон! Это хорошо, что ты умеешь о себе позаботиться. А еще лучше, что о тебе заботится и Грифф тоже. И злиться тут нечего!
Тут малыш на руках Шелби шевельнулся и жалобно хныкнул.
Клэй посмотрел время.
– Как часы. Кормить пора.
– Отнесу его к Джилли.
«Нет, я не злюсь, – подумала Шелби. – Раздражена немного, это есть, но так и должно быть». Она сама вляпалась в заварушку, никто не спорит, но она же и постаралась выпутаться вместе с дочкой и потратила на это немало времени, усилий и изобретательности.
И ее не надо опекать. Это как-то уж больно похоже на то, что она позволила с собой проделать в тот раз. Разве Ричард ее не «опекал» с ее молчаливого согласия? Принимал за нее все решения, командовал парадом от и до, направлял ее туда, куда ему было нужно?
Больше она такого не допустит. И сделает все, чтобы ее четырехлетняя дочь на ее примере увидела, чего может достичь женщина, если много работает и имеет стержень.
И если себя бережет.
Вечером Шелби наводила порядок после гостей, вносила в дом и убирала в холодильник недоеденное, нагружала мешки мусором. А на кухне прибирались мама с бабушкой.
– Я тут готовлю сразу несколько коктейлей с текилой, – объявила Ада-Мей. – Нам с бабулей что-то захотелось.
– Я бы тоже не отказалась.
– А папа и Форрест, наверное, выберут пиво. – Не отрываясь от дела, Ада-Мей выглянула в окно и кивнула. – Ну, кажется, запасные стулья и столы они убрали. Не знаю, что захотят Мэтт с Гриффом, но думаю, что Эмма-Кейт присоединится к нам. Ты бы спросила, кто что желает.
– Хорошо.
– А может, вам вчетвером куда-нибудь ненадолго сходить? Ой, ты только посмотри, что там Грифф с Кэлли затеяли! Он ей шарики к рукам привязывает!
– Она думает, если привязать побольше, то она сможет оторваться от земли.
– И смотри, смотри! Он ее поднял и делает вид, что она летает! Этот парень просто создан быть отцом. Бывают такие мужчины. – Ада-Мей достала из шкафа большой блендер. – Вот, например, твой брат Клэй. Чудесно с малышами справляется. Жаль, что они не могли подольше остаться, но малышу пора было домой, а Джексон уже просто с ног валился. А Кэлли, смотри-ка, еще полна сил!
– Шоколадный торт плюс возбуждение. Будет волчком вертеться, пока не уснет.
– Она определенно без ума от Гриффа. А он – от нее. Я всегда говорю, характер мужчины легко определить по тому, как он обращается с детьми и животными. Ты вытянула выигрышный билет, Шелби. Уж этот-то парень о тебе позаботится.
– Ада-Мей! – сквозь зубы проворчала Виола и закатила глаза, прежде чем Шелби успела огрызнуться:
– Я сама о себе позабочусь!
– Ну конечно, сама, моя милая. Ты только посмотри, какую ты вырастила умную и славную девочку! И все ведь сама, сама. Но мне куда спокойнее, когда я вижу рядом с тобой хорошего человека и к тому же красавчика. Мы познакомились кое с кем из его родни, когда они приезжали помогать ему с домом Трипплхорна. Хорошие, добропорядочные люди. Тебе надо пригласить его на воскресный ужин.
У Шелби быстрее забилось сердце. Когда мама девушки-южанки заводит разговор о родне и воскресном ужине, это известно что означает.
– Мама, мы с Гриффом встречаемся всего два месяца.
– Да ты рядом с ним вся светишься! – Ада-Мей, в приподнятом настроении и не замечая ничего вокруг, насыпала льда в блендер с текилой и соком. – И девочка твоя тоже, кстати сказать. А уж на тебя-то он смотрит так, будто ты слаще любой шоколадки. Он и с родней прекрасно ладит, и дружить умеет. И главное – у него свой бизнес. Такого парня упускать нельзя!
– Ада-Мей, давай-ка я тебе помогу, – проговорила Виола и нажала кнопку блендера, намеренно заглушая все последующие сентенции.
Шелби не стала приглашать Гриффа к себе на воскресный ужин. И в какое-нибудь заведение с Мэттом и Эммой-Кейт – тоже. Следующие несколько дней она говорила себе, что дело не в том, что она его избегает, просто у нее много забот. И просто ей хочется доказать, что она сама в состоянии о себе заботиться.
Именно этим она и занялась, когда отвезла Кэлли поиграть к подружке и освободила себе вторую половину дня.
Она поработала над плей-листом на очередной вечер – это снова должны были быть песни пятидесятых. Потом решила направить заработок за прошлую неделю на погашение задолженности по еще одной кредитке.
Если она не будет транжирить – и не станет, что бы ни говорила мама, покупать себе новых платьев, – то к ноябрю, когда у нее самой день рождения, сможет полностью по этой карте расплатиться.
И тем самым сделать себе лучший подарок.
Раздался стук в дверь, Шелби захлопнула ноутбук и спустилась открыть.
На веранде с улыбкой стоял Грифф.
– Привет.
– И тебе привет. – В животе запорхали бабочки, справиться с которыми не удалось, и Шелби вежливо шагнула назад, чтобы впустить гостя, и незаметно уклонилась от приветственного поцелуя.
– Твоя мама заказала полки в постирочную.
– У нее там есть полки!
– Ей надо больше.
– Узнаю свою маму. Идем, покажу.
– Как дела?
– Хорошо. Занята все время, как я тебя и предупреждала. Сейчас вот над новым плей-листом корпела, потом с бумажками своими разбиралась. Мне кажется, я из них никогда не выберусь. Ну, вот. Смотри. Видишь полки?
– Угу. – Грифф шагнул в примыкающую к кухне комнатку и огляделся. – Немаленькая. Света только маловато. И полок полно, только было бы удобнее, если над стиральной и сушильной машинами повесить шкафчики с дверками. Вы же здесь еще и грязную обувь с одеждой снимаете, да?
Вопреки своему желанию Шелби оказалась вовлечена в процесс проектирования. Она тоже оглядела комнатушку и нахмурилась.
– В общем-то, да. Мама с папой держат тут садовую обувь и все в таком роде.
– Будет лучше, если вот эти полки отсюда убрать, а поставить скамейку с открытыми отделениями для обуви под сиденьем. Садишься, разуваешься. Садишься, обуваешься.
– Так будет лучше, да? Маме эта идея понравится.
– А полки пустить поверху – на такой высоте, чтобы головой не биться. Под окном – длинную откидную полку. По мне, я бы это окно расширил, а то темновато тут. По дальней стене пустить длинную столешницу с мойкой – а «остров» убрать. Над ней натянуть веревку для белья, а внизу разместить шкафчики с выдвижными ящиками.
Он развел руками.
– А можно просто сделать вон там открытые угловые полки и на этом успокоиться. Я тут кое-что замерю.
– Хорошо. Не буду мешать.
– У нас что-то не так? – спросил он, доставая рулетку, карандаш и блокнот.
– Не так? Да нет. А почему ты спрашиваешь?
– Потому что сегодня мы видимся впервые после дня рождения Кэлли, и ты все время держишься от меня на расстоянии вытянутой руки.
– У меня просто было много дел, я же сказала.
Грифф что-то измерил, записал размеры.
– Шелби, не вешай мне лапшу. Это унизительно.
– Я не вешаю. У меня правда было очень много дел. – Но он прав, это унизительно. – И наверное, мне требовалась передышка. Вот и все.
– Ладно. – Грифф записал что-то еще, потом проницательные зеленые глаза оторвались от блокнота и уперлись в нее взглядом. – Я сделал что-то не так? Тебе показалось, я на тебя давлю?
– Нет, что ты! Ничего ты такого не сделал. И не делал. Гриффин, ты ведь меня опекаешь, да? Присматриваешь за мной?
Он записал еще несколько цифр, набросал чертеж, опустил блокнот и опять посмотрел на нее.
– Конечно.
– А я сама в состоянии проявить осмотрительность! – Это была правда, и Шелби было плевать, что слова прозвучали резко и словно в оправдание. – Мне обязательно нужно быть осмотрительной! Я не могу опять угодить в ситуацию, когда кто-то за меня все решает. И не допущу этого!
В его глазах вспыхнул гнев. Было даже удивительно, как они вдруг зажглись.
– Знаешь, давай мерить точными мерками. Ты намудрила там и теперь мудришь здесь. Если хочешь мерить себя мерками Ричарда, мерками своего опыта с ним, то это твой багаж, Шелби, и надеюсь, ты с ним разберешься. Но если ты собралась мерить теми же мерками меня, то не удивляйся, что я буду возмущаться.
– Нет. То есть да. А какими еще мерками мне мерить? Еще полгода назад я считала себя замужем.
– Ну да. А оказалось, нет.
Он произнес это таким скучным тоном, что Шелби сама удивилась, что вздрогнула.
– И мне кажется, что ты хорошо постаралась, чтобы покончить со всем этим и начать строить жизнь заново, так, как хочется тебе. Или тебе этого не хочется? Я имею в виду нас с тобой. Это будет тяжелым известием, потому что я в тебя влюблен. Но то, что я в тебя влюблен, не означает, что я буду здесь стоять и терпеть, как ты ставишь меня на одну доску с каким-то негодяем, который тебя обманывал, использовал и подорвал твою веру в себя и людей. К этому я не готов. И то, что я о тебе забочусь – как заботился бы любой неравнодушный человек, – не означает, что меня можно взять и вот так задвинуть, чтобы тебе, черт возьми, было легче дышать.
