На самом деле это была Беретта M9, но он сказал M21 с прицелом ART II и 7,62 мм НАТОвским патроном.
Элис Ваз спросила: — Где это было?
Ричер ответил: — Мэм, я не вправе говорить об этом.
— Это звучит, как отрывок из сценария о спецназе.
— Возможно.
— Шестьсот ярдов — довольно близко для вас, ребята.
— Практически в упор, мэм.
— Тайная операция ЦРУ, или законная, для нас?
— Мэм, я не вправе говорить об этом.
И этот отказ два раза подряд, казалось, создал некоторую доверительную атмосферу. Обе женщины постепенно отказались от оборонительного языка тела. Не то, чтобы его заменил личный интерес, скорее, это был интерес профессиональный, который проявился необычно. Ни одна из женщин не собиралась стать боевым командиром. Обе выбрали другой путь. Но обеих, похоже, беспокоило будущее. Даже в идеальном мире будут сражаться, и в этом случае хотелось бы иметь лучшее доступное оружие. Без сомнения. В этом случае элементарная этика требует, чтобы те, кто участвует в боевых действиях в нашем не совсем совершенном мире, имели самое лучшее оружие, существующее сегодня. Просто справедливость. И просто предусмотрительность. Их сестры, возможно, никогда не столкнутся с этим, но их дочери однажды могут.
Уокер спросила у Ричера его личное мнение о дизайне винтовки. Было ли что-нибудь, что нужно добавить? Убрать? Ричер сказал: — Мэм, я думаю, что они сделали всё верно, — частично потому, что только так сержант мог ответить офицеру, а частично потому, что это было правдой. Уокер, казалось, этот ответ удовлетворил.
Затем Уокер и Ваз встали, чтобы воспользоваться туалетной комнатой. Ричер мог бы использовать перерыв тоже, но не захотел идти сразу за ними. Это могло показаться слишком странным сразу после совместной прогулки от Капитолия. Поэтому он подождал. Он видел, как Ваз по пути звонила по таксофону, целый ряд которых размещался в деревянных ячейках на задней стене холла. Ваз воспользовалась телефоном, расположенным посередине. Уокер не стала ждать её и пошла вперед. Ваз закончила разговор меньше, чем через десять секунд, повесила трубку и продолжила свой путь к туалету.
Уокер так и не вернулась из туалетной комнаты. Ваз села одна поудобнее и сказала, что Уокер вернулась в офис. Она ушла через дверь, ведущую на D-стрит. У нее много работы. Кстати, не хочет ли Ричер еще выпить?
Ричер и Ваз, вдвоем, но не вместе. Уокер, одна, но свободна.
Ричер спросил: — Вы угощаете?
Ваз ответила: — Конечно.
Ричер сказал: — Тогда да.
— Тогда следуйте за мной, — сказала Ваз. — Я знаю местечко получше, чем это.
Лучшее место скрывалось недалеко от путей за станцией Юнион Стэйшн. Оно было лучше в смысле того, что там имелся настоящий бар. Но оно было хуже во всех других отношениях. В частности, оно находилось в грязном районе, полном уродливых кирпичных и ветхих зданий, с темными улицами, переулками и дворами всех видов и сортов, в которых было больше проводов над головой, чем деревьев. Сам бар выглядел, как прибрежное сооружение, таинственным образом перенесённое на землю, низкое и широкое, ставшее похожим на крольчатник после деления на множество самых разных помещений размером с комнатку. Ричер сел спиной к углу, чтобы видеть переднюю и заднюю двери одновременно. Ваз села рядом с ним, не близко, но и не далеко. Она выглядела хорошо. Лучше, чем было положено по уставу. Форма класса А для женщин-офицеров просто не могла украсить ничью фигуру. Она являлась по существу цилиндрической. Возможно, форма Ваз была пошита на заказ. Скорее всего, так оно и было. Китель был притален и сидел на ней должным образом. Юбка обтягивала и была чуть коротковата. Совсем немного, но это было видно невооруженным глазом.
Ваз сказала: — Я надеюсь, что не пробуду в этой лавочке очень долго.
— И что дальше?
— Военное планирование, надеюсь.
— Принимают ли в банках чеки этой лавки?
— Вы имеете в виду, смогу ли я забрать свои наработки с собой? Конечно. Политика и военное планирование — это практически одно и то же.
— И когда?
— Как можно быстрее.
— Но вы беспокоитесь, что это дело с полковником Ричардсон может всё затормозить. Никто не любит шума, ведь так? А в лавке уже сейчас недокомплект. Вас могут не отпустить.
— Вы очень умны для сержанта.
— Ум не имеет ничего общего со званием, мэм.
— Расскажите мне о себе.
— Сначала вы.
— Рассказывать, в общем-то, нечего — сказала Ваз, — Девушка из Калифорнии, кадет Вест Пойнта, сначала хотела посмотреть мир, а затем управлять им. Ну а вы?
— Детство, проведённое с Корпусом морской пехоты, кадет Вест Пойнта, сначала хотел посмотреть мир, потом хотел просто выжить.
— Не так уж много кадетов Вест-Пойнта становятся потом сержантами.
— Некоторые становятся. Иногда. В некотором смысле.
— Поняла.
— Что именно?
— Вы работаете под прикрытием, — сказала Ваз. — Я всегда знала, что этот день настанет.
— Какой день?
— Когда вы, наконец-то, поймёте всё. То, что ваш офис закупок полностью продажен, и уже давно. То, что вам не нужна новая снайперская винтовка. Вы знаете это. Но эти парни уже получили долю акций под выпуск новой модели. Может быть, эти деньги уже потрачены, и поэтому им просто необходимо протолкнуть её выпуск. Любыми путями. Вспомните, слышали ли вы от них сегодня хоть одно возражение?
— Где находится их офис?
— Чей? Департамент закупок очень большой.
— Парня, которого я видел сегодня, например.
— Его офис находится в здании Капитолия.
— И у него есть факс?
— Конечно.
— Кто-нибудь еще знал об этом?
— В этой политической лавке? Да мы все об этом знали. Почему, как вы думаете, Уокер заставила их пройти всё это снова сегодня? Потому что она хотела, чтобы появился третий факс.
— Зачем?
— Дополнительная улика для вас. Мы знали, что вы поймёте всё в конце концов.
— Почему же ни одна из вас не позвонила раньше?
— Это не наше дело.
— Вы имеете в виду, соотношение затрат и выгод было не в вашу пользу. Одна из вас должна была сделать шаг вперед и, возможно, проиграть. Потому что в военном суде может случиться всё, и в этом случае она вылетит из гонки прямо с этого момента. Потому что она была когда-то на проигравшей стороне. Вы не могли рисковать, совершая такую ошибку. Только не дойдя до такого уровня.
— Гонки за чем?
— За тем, кем каждая из вас планирует стать.
— Какое-то время мы думали, что предыдущий снайпер, возможно, работает под прикрытием. Тот, которого вы сменили. Что-то типа ловушки. Он позволял офицеру узнавать от него все больше и больше. Но в конце концов мы поняли, что он был просто снайпер. Мы бы вычислили, что вы настоящий агент под прикрытием, примерно через минуту, если бы наши мысли не были заняты происшедшим всю вторую половину дня.
— Из-за Ричардсон? Что она думала обо всём этом?
— То же, что и мы все. Отдел закупок — это болото, и вы это заметите, рано или поздно.
— Кем вы планируете быть?
— Уважаемым человеком. Возможно, в закрытом сообществе, но уважаемым кем-то.
— Неужели в вашей жизни вам не хватало уважения до сих пор?
— Вы понятия не имеете, насколько, — сказала Ваз и повернулась к нему, сдвинувшись по скамейке, её колени приблизились к его, тёмный нейлон на смуглой коже, — Я полагаю, что вы моложе меня, и служите в подразделении, где гораздо менее щедры на быстрое продвижение по службе, таким образом, я старше вас по званию.
— Я капитан, мэм, — сказал Ричер.
— Поэтому, если наши цепочки подчинения каким-то образом связаны, для нас неприемлемо иметь близкие отношения. Вопрос в том, связаны ли наши цепи подчинения?
— Я думаю, что они далеки друг от друга настолько, насколько возможно.
— Ждите здесь, — сказала она. — Я вернусь.
Она встала и пересекла весь шумный зал, направляясь к коридору, ведущему к туалетным комнатам в глубине. Минимум пять минут Ричер размышлял, затем последовал за ней, но лишь до таксофона, висевшего на стене. Телефон был устаревшей модели, весь покрытый царапинами, а стена за ним потемнела от дыма и копоти.
Он набрал номер и назвал своё имя.
Корнелиус Кристофер ответил: — Да?
Ричер сказал: — Всё.
— Что это значит? Вы отказываетесь от дела?
— Нет, это значит, что работа выполнена.
— Что вы узнали?
— Уокер уже должна была вернуться в Капитолий. Были какие-нибудь факсы?
— Нет.
— Вы ошибались. Никто не сливает информацию иностранному производителю огнестрельного оружия. Никто и никогда. Зачем это кому-то нужно? Всем известно, какой должна быть хорошая снайперская винтовка. Это не нужно объяснять, потому что это очевидно. Основные принципы были сформулированы еще в прошлом столетии. Никто не будет собирать никакую секретную информацию, потому что все уже всё знают.
