— Ты и я пойдем вниз, — сказал де Рокфор Марку. — И ты покажешь мне, что ты там нашел. Остальные останутся здесь.
— Иди к дьяволу.
Де Рокфор пожал плечами и прицелился в Торвальдсена.
— Он еврей. Наши правила к нему не относятся.
— Не надо проверять его на прочность. — Малоун обратился к Марку. — Делай, как он говорит. — Он надеялся, что Марк понимает, что есть время для сражения, а есть для отступления.
— Ладно. Мы пойдем вниз, — вынужденно согласился Марк.
— Я бы тоже хотел пойти, — сказал Малоун.
— Нет, — отрезал де Рокфор. — Это дело, касающееся только братства. Хотя я никогда не считал Нелла одним из нас, тем не менее он принес клятву, а это что-то значит. Кроме того, могут понадобиться его знания. Вы же будете только проблемой.
— Откуда вы знаете, что Марк не будет проблемой?
— Ему придется вести себя прилично. Иначе вы все, христиане или нет, умрете до того, как он выберется из подземелья.
Марк спустился по лестнице, за ним по пятам следовал де Рокфор.
Де Рокфор убрал револьвер в наплечную кобуру и направил луч фонаря вперед.
— Указывай дорогу. И ты знаешь, что произойдет, если сделаешь какую-то глупость.
Марк двинулся вперед, включив свой фонарь. Они осторожно обогнули яму, которая чуть не погубила Стефани.
— Изобретательно, — заметил де Рокфор, рассматривая ловушку.
Они приблизились к открытой калитке. Марк вспомнил предостережения Малоуна, что им могут встретиться и другие ловушки, и продвигался вперед крошечными шагами. Коридор сузился до ярда в ширину, потом резко свернул вправо. Еще через несколько футов им встретился новый поворот, на этот раз налево. Марк продвигался вперед крайне осторожно, дюйм за дюймом.
Наконец они свернули за последний угол и остановились.
В свете фонаря перед глазами Марка раскинулась комната площадью примерно в десять квадратных ярдов, с высоким сводчатым потолком. Предположение Кассиопии о римском происхождении подземных подвалов оказалось верным. В этом месте галерея образовывала идеальное хранилище, в котором находилось множество чудес.
Первым делом он обратил внимание на скульптуры. Маленькие цветные статуэтки. Несколько изображений Девы Марии, сидящей на престоле с младенцем на руках. Позолоченные pieta.[36] Ангелы. Бюсты. Всё расположено ровными рядами вдоль задней стены. Марк заметил отблески золота из сундуков, отделанных слоновой костью и покрытых мозаикой из оникса и позолоты. Некоторые сундуки были украшены медью и декорированы гербами и религиозными сценками. Каждый из их был самостоятельным произведением искусства. Это были реликварии, предназначенные для хранения мощей святых, видимо, их прихватили в спешке, нуждаясь в средствах для перевозки сокровищ.
За спиной Марка де Рокфор снял рюкзак, и комната озарилась ярким оранжевым светом мощного прожектора. Де Рокфор передал ему второй фонарь.
— Это нам подойдет лучше.
Мужчины разошлись по хранилищу, разглядывая сокровища.
— Накройте его, — попросил Малоун одного из братьев, указывая на Жоффруа.
— Чем? — спросил тот в ответ.
— Шнуры питания от прожекторов завернуты в покрывало. Можно воспользоваться им. — Он махнул рукой в сторону костров.
Тамплиер поразмыслил немного над его предложением и согласился:
— Oui, делайте.
Малоун протопал по неровному полу к сумкам, взял покрывало, параллельно оценивая ситуацию. С покрывалом в руках вернулся к Жоффруа и накрыл его тело. Трое стражников стояли около другого костра. Еще трое занимали позицию около входа.
— Он не был предателем, — прошептал Хенрик.
Остальные уставились на него с изумлением.
— Он пришел ко мне и сказал, что здесь де Рокфор. Он вызвал его. Должен был. Покойный магистр заставил его поклясться, что, когда Великое Завещание будет обнаружено, Жоффруа скажет об этом де Рокфору. У него не было выбора. Он не хотел делать этого, но доверял своему учителю. Он попросил меня подыграть ему, умолял о прощении и сказал, что присмотрит, чтобы со мной ничего не случилось. К несчастью, я не смог отплатить ему тем же.
— Как глупо с его стороны, — сказала Кассиопия.
— Может быть, — отозвался Торвальдсен. — Но он был человеком слова.
— Он объяснил, почему должен был позвать де Рокфора? — тихо спросила Стефани.
— Сказал только, что магистр предвидел столкновение между Марком и де Рокфором. Заданием Жоффруа было обеспечить, чтобы это произошло.
— Марк не соперник этому человеку, — сказал Малоун. — Ему нужна помощь.
— Согласна, — поддержала Кассиопия, умудряясь говорить с неподвижными губами.
— Шансы не в нашу пользу, — добавил Малоун. — Двенадцать вооруженных человек, а мы с голыми руками.
— Я бы так не сказала, — прошептала Кассиопия.
И Малоуну понравился лукавый блеск в ее глазах.
Марк жадно рассматривал сокровища, окружавшие его. Он никогда не видел такого богатства. В реликвариях находилась масса золота и серебра, и в монетах, и в слитках. Там были золотые динары, серебряные драхмы, византийские монеты, сложенные аккуратными рядами. Три сундука были до краев наполнены необработанными драгоценными камнями. Невероятное богатство. Потом его взгляд привлекли позолоченные изнутри потиры[37] и реликварии из слоновой кости, хрусталя и серебра. На некоторых были вычеканены фигуры, и они были усыпаны драгоценными камнями. Чьи останки тут хранятся? Насчет одного не было сомнений. Он прочитал надпись, глядя на вырезанный из горного хрусталя сосуд, и прошептал:
— Де Моле.
Де Рокфор подошел к нему.
Внутри реликвария находились куски обгорелых костей. Жак де Моле был сожжен заживо на острове посреди Сены, в тени собора Парижской Богоматери. Он выкрикивал, что невиновен, и проклинал Филиппа IV, который бесстрастно наблюдал за казнью. Той же ночью братья тайком переплыли реку, выбрали из пепелища кости де Моле и вернулись обратно, неся останки своего магистра во рту. Сейчас эти останки были перед ним.
Де Рокфор перекрестился и произнес молитву.
— Посмотри, что они с ним сделали.
Но Марк осознал значение этого факта в полной мере.
— Это значит, что кто-то приходил сюда после марта тысяча триста четырнадцатого года. Должно быть, они продолжали бывать здесь до самой смерти. Об этом тайнике знали пятеро. Черная смерть наверняка унесла жизни большинства из них в середине четырнадцатого века. Они не поделились своей тайной ни с одной живой душой, и этот тайник был утрачен навсегда. — Его охватила печаль при мысли об этом.
Он повернулся в другую сторону, и его прожектор осветил распятия и статуэтки из эбенового дерева, расположенные вдоль другой стены, — около сорока штук. Их стиль варьировался от римского и немецкого до византийского и высокой готики. Фигуры были настолько искусно вырезаны, что казались живыми и дышащими.
— Потрясающе, — взволнованно сказал де Рокфор.
Сокровища были неисчислимы, каменные ниши вдоль двух стен были заполнены целиком. В свое время Марк изучал историю и сюжеты средневековой резьбы по отдельным предметам, сохранившимся в музеях, но сейчас его взору предстало невероятное, роскошное изобилие предметов искусства Средних веков.
На каменном пьедестале возлежала огромная книга. Обложка до сих пор сохранила остатки блеска золотой фольги и была украшена жемчугом. По-видимому, кто-то прежде открывал эту книгу, судя по выпавшим из нее съежившимся пергаментным страницам. Марк наклонился ближе и поднес фонарь к страницам.
Де Рокфор заметил его интерес.
— Что это?
— Список изделий. Видимо, Соньер пытался изучить его, когда нашел это место. Но будь осторожнее с пергаментом.
— Вор. Вот кем он был. Просто обычный вор. Он не имел права прикасаться к этому.
— А мы имеем?
— Это наше. Сокровища, сбереженные для нас самим де Моле. Он был распят на двери, но ничего им не сказал. Его кости здесь. Это наше.
Внимание Марка привлек приоткрытый сундук. Он посветил туда и увидел еще больше пергаментов. Медленно откинул крышку, которая довольно легко поддалась. Он не смел прикоснуться к сложенным листам. Поэтому попытался разобрать, что написано на верхнем листке. Старофранцузский. Его знаний было достаточно, чтобы понять — это завещание.
— Бумаги, которые доверили ордену на хранение. Этот сундук, похоже, содержит завещания и прочие документы тринадцатого и четырнадцатого веков. — Он зачарованно смотрел на бумаги. — До самого конца братья честно выполняли взятые на себя обязательства. Сколько можно было бы узнать из этих бумаг…
— Это не все, — неожиданно заявил де Рокфор. — Здесь нет книг. Где знание?
— Все перед тобой.
