заметив, каким захламленным он должен выглядеть в глазах Алекса.
— Обычно я не столь неаккуратна, — объяснила она. — Но я работаю над одним проектом, вот бумаги и скопились.
Алекс взял со стола буклет со списком пассажиров «Сигодивы» и открыл его.
— Вы были в этом круизе?
— Нет, я ни разу в жизни не была в круизе.
Сьюзен надеялась, что он этим удовлетворится и не станет задавать лишних вопросов. Ей не хотелось обсуждать свою работу ни с кем, даже с ним.
— Я тоже ни разу не был, — сказал он, бросив буклет обратно на стол. — У меня морская болезнь.
* * *
За чашкой кофе он рассказал, что Бинки позвонила и пригласила его на завтрак.
— Я спросил ее, приглашены ли вы, и, когда она сказала, что нет, отказался.
— Боюсь, Бинки мне не слишком симпатизирует, — призналась Сьюзен. — И я не могу ее в этом винить. Я, можно сказать, преклонив колено молила папу не жениться на ней.
— Какое колено? — неожиданно спросил Алекс.
— Что? — Сьюзен в изумлении уставилась на него, потом заметила насмешливый огонек в его глазах.
— Я спрашиваю, потому что я тоже, преклонив колено, молил отца не жениться на Гири. И она меня люто ненавидела по той же причине, по какой Бинки ненавидит вас. — Он встал из-за стола. — Мне пора. У меня тоже на столе беспорядок, и до отъезда я должен все разложить по местам. — Уже у двери он повернулся к ней. — Сьюзен, меня не будет неделю или дней десять. Постарайтесь за это время разгрести все ваши дела и не назначайте никому новых встреч, договорились?
Как только она закрыла за ним дверь, зазвонил телефон. Оказалось, что это Ди звонит попрощаться.
— Завтра я улетаю в Коста-Рику и там сяду на теплоход, — сказала она. — Поеду до Каллао. Правда, вчера было здорово?
— Замечательно.
— Я позвонила Алексу, хотела его поблагодарить, но его нет дома.
Сьюзен различила вопросительную интонацию в голосе сестры, но у нее не было ни малейшего желания признаваться Ди, что Алекс был у нее дома, а уж тем более объяснять причины его визита.
— Может быть, ты позже его застанешь. Желаю приятной поездки, Ди.
Она повесила трубку, ощущая в душе неприятный осадок. Ей было ясно, что она не сможет полноценно наслаждаться обществом Алекса, пока существует вероятность его романа с Ди, особенно если Ди будет продолжать его преследовать. А Сьюзен не собиралась снова переживать горечь поражения, видя, как сестра во второй раз отбивает у нее мужчину.
95
Дон Ричардс весь день не находил себе места от беспокойства. Ранним утром в воскресенье он сделал пробежку в Центральном парке, а дома приготовил омлет с сыром, размышляя о том, что за годы своей женитьбы успел превратиться в настоящего повара и упражнялся в поварском искусстве каждое воскресенье, но в последнее время утратил эту привычку. Теперь у него просто не было желания готовить что-то особенное для себя одного. За завтраком он пытался просмотреть «Таймс», но, налив вторую чашку кофе, понял, что не может сосредоточиться, отложил газету и подошел к окну.
Было одиннадцать часов утра. Окна его квартиры выходили на парк, он заметил, что свежий, солнечный день уже выманил из дому толпы ньюйоркцев. Под окнами совершали пробежку трусцой десятки людей. Сорвиголовы на роликовых коньках и скейтбордах стремительно проносились мимо пешеходов, вышедших на прогулку. Многие гуляли парами и целыми семьями. На глазах у Ричардса одна пожилая женщина села на скамью и подставила лицо солнцу.
Он отвернулся от окна и прошел в спальню. Надо было уложить вещи к завтрашней поездке, а ему даже думать о ней не хотелось. Впрочем, это была уже финишная прямая. Еще неделя рекламы, и он возьмет отпуск — целую неделю для себя. Турагент уже представил ему список круизных лайнеров со свободными каютами первого класса и удобными для него сроками отплытия и возвращения.
Он подошел к столу и просмотрел этот список.
К двум часам дня он был уже в Таксидо-парке. Миссис Ричардс, вернувшись с ленча в клубе, куда ее пригласили друзья, обнаружила его сидящим на ступенях крыльца.
— Дон, дорогой мой, почему ты не позвонил и не предупредил, что приедешь? — спросила она, притворяясь рассерженной.
— Садясь в машину, я еще не был твердо уверен, что поеду к тебе. Отлично выглядишь, мама.
— Ты тоже. Хорошо смотришься в свитере. Он тебя молодит. — Она заметила рядом с ним чемодан. — Хочешь переехать ко мне?
— Нет, — улыбнулся он, — я просто хотел попросить тебя запихнуть его куда-нибудь на чердак.
«Это фотографии Кэти», — догадалась Элизабет Ричардс.
— На чердаке полно места. Туда можно запихнуть не один чемодан, — сказала она вслух.
— Ты не хочешь меня спросить, что в нем?
— Сам скажешь, если хочешь, чтобы я знала. Полагаю, чемодан имеет какое-то отношение к Кэти.
— Я собрал все, что у меня осталось от Кэти, все до последней мелочи, мама. Тебя это удивляет?
— Дон, я думаю, до сих пор ты нуждался в этих напоминаниях. Но теперь ты пытаешься снова наладить свою жизнь, и ты знаешь, что Кэти в ней места не будет. Сорокалетний рубеж многих людей заставляет заглянуть трезвым взглядом и в прошлое, и в будущее. Да, кстати, у тебя же есть ключ от дома. Почему ты не вошел?
— Увидел, что твоей машины нет, и вдруг понял, что не хочу входить в пустой дом. — Он встал и потянулся. — Я выпью с тобой чаю и поеду. У меня сегодня вечером свидание. Это уже второе за неделю — с одной и той же женщиной. Как тебе такие новости?
* * *
Он позвонил Сьюзен из вестибюля ее дома ровно в
