Малоун перевел вслух:
– Не плачь. Вот, лев от колена Иудина, корень Давидов, победил, и может раскрыть сию книгу, и снять семь печатей ее.
Они услышали шаги, раздавшиеся за одним из проходов, но за каким именно, определить было невозможно.
– Макколэм – там, – проговорила Пэм. – Но где именно?
Малоун подошел к одному из проходов, вошел в него и оказался в тоннеле, освещенном еще более слабыми настенными лампами, располагавшимися через каждые двадцать футов. Затем он вышел и заглянул в соседний проход. Из него тоже начинался тоннель, только другой, который вел внутрь горы.
– Интересно. Еще одно испытание. Необходимо выбрать один из семи путей. – Малоун сбросил с плеч рюкзак. – Куда ушли те дни, когда в библиотеках требовалась всего лишь читательская карточка?
– Наверное, туда же, куда и дни, когда из самолета выходили только после приземления.
Он усмехнулся.
– Этот прыжок тебе удался великолепно.
– Лучше не напоминай.
Малоун смотрел на семь дверей.
– Ты ведь знал, что Макколэм станет действовать, верно? Именно поэтому ты позволил ему пойти с Хранителем?
– Он пришел сюда не ради интеллектуального обогащения, и никакой он не охотник за сокровищами. Этот человек – профи.
– Как и тот юрист, с которым я встречалась. Он оказался чем-то большим, нежели просто юрист.
– Израильтяне использовали тебя. Не мучай себя. Они и меня использовали.
– Думаешь, все это было подставой?
– Скорее манипулированием. Нам слишком легко удалось вызволить Гари. А что, если это было сделано специально для того, чтобы я убил его похитителей? Потом, когда я поехал к Джорджу, они просто последовали за мной. В Лондоне оказалась и ты, о чем было известно израильтянам. Напугав меня в аэропорту и гостинице, они добились того, чтобы я взял тебя с собой. Все логично. С помощью радиомаячка, который ты, сама того не зная, постоянно носила на себе, они следили за мной, вышли таким образом на Хаддада и убили его. Тот, кто похитил Гари, присоединяется к нам, чтобы найти вот это место. А это означает, что у похитителей были совершенно другие цели, нежели у израильтян.
– Ты думаешь, Гари похитил Макколэм?
– Он сам либо те, на кого он работает.
– Что же нам теперь делать?
Малоун выудил из рюкзака запасные обоймы и рассовал их по карманам.
– Идти за ним.
– В какую дверь?
– Ты сама ответила на этот вопрос еще в Лондоне, когда сказала, что Томас Бейнбридж оставил ключи к разгадке. В самолете я прочитал его роман. Ничто в книге и близко не напоминает то, через что пришлось пройти нам. Там потерянную библиотеку находят на юге Египта. Никакого Квеста героя. Но вот памятник в его саду – совсем другое дело. Я долго размышлял над последней частью Квеста, которую дал нам Макколэм. Мне казалось невозможным просто заявиться сюда, когда мы доберемся до нужного места.
– Если только не приставишь пистолет к чьей-нибудь голове.
– Верно. Но не совсем. – Он указал на дверные проемы. – С такой системой безопасности они могли с легкостью завести незваного гостя в такие дебри, из которых он никогда бы не выбрался. И где все? Здесь царит безлюдье.
Малоун вновь перечитал буквы над входными проемами.
И все понял.
– Ты постоянно наезжала на меня, удивляясь, зачем человеку нужна эйдетическая память.
– Нет, я просто удивлялась, почему ты не можешь запомнить день моего рождения и дату нашей свадьбы.
Малоун усмехнулся.
– Зато сегодня она мне очень пригодится. Вспомни последнюю часть Квеста. «Остерегайся букв». Монумент в Бейнбридж-холле. Латинские буквы.
Он и сейчас видел их словно наяву:
– Помнишь, ты спросила меня, почему D и М отделены от остальных восьми букв? – Он указал на входы в семь тоннелей. – Одна из букв впускает тебя внутрь, вторая, как мне кажется, выводит наружу. Что значат буквы, стоящие посередине, я пока не знаю, но, думаю, очень скоро мы выясним и это.
76
Вена
Торвальдсен оценил свое положение. Ему было необходимо переиграть Херманна, и именно с этой целью он пришел сюда с пистолетом под свитером. Кроме того, он по-прежнему держал в руках письма святого Августина и святого Иеронима. Но у Херманна тоже было оружие.
– С какой целью ты похитил Гари Малоуна? – спросил он.
– У меня ни малейшего желания выступать в роли допрашиваемого.
– Ну развлеки меня хоть немного. Мне же все равно скоро уезжать.
– С целью заставить его отца делать то, что нам нужно. И это сработало. Малоун привел нас прямиком в библиотеку.
Торвальдсен вспомнил сомнения, высказанные накануне вечером американским вице-президентом, и решил надавить на ту же болезненную для австрийца точку.
– Ты это знаешь?
– Я всегда все знаю, Хенрик. В том и заключается разница между нами. Именно поэтому я возглавляю орден.
– Члены ордена понятия не имеют о твоих планах. Им только кажется, что они их понимают.
Торвальдсен строил разговор наугад, надеясь лишь на то, что ему удастся выудить из Херманна какую-нибудь дополнительную информацию. Что касается Гари, то он велел ему спрятаться по двум причинам. Во-первых, по поведению или неосторожной реплике мальчика Херманн мог бы понять, что Гари и Торвальдсен вчера вечером подслушали его тайные переговоры с вице-президентом США. В этом случае над ними нависла бы смертельная угроза. Во-вторых, датчанин знал, что Херманн будет вооружен, и не хотел лишний раз подвергать парня опасности.
– Они верят Кругу, – продолжал Херманн, – и мы никогда не разочаровывали их.
Торвальдсен помахал в воздухе листами.
– Ты мне это хотел показать?
Херманн кивнул.
– Я полагал, что, узнав о лживости Библии, о ее чудовищных изъянах, ты поймешь: мы всего лишь собираемся рассказать миру о том, о чем он должен был узнать еще полторы тысячи лет назад.
– Ты думаешь, мир к этому готов?
– Я не хочу дискутировать на эту тему, Хенрик. – Австриец поднял руку с пистолетом. – Мне нужно другое. Я хочу знать, откуда тебе стало известно об этих письмах.
– Как и ты, Альфред, я тоже всегда все знаю.
Дуло пистолета смотрело в лицо Торвальдсену.
– Я пристрелю тебя. Здесь моя вотчина, и я знаю, как улаживать проблемы. Поскольку моя дочь уже у тебя, я могу использовать это. Скажу, что ты похитил ее, чтобы шантажировать меня, но твой план не удался. Впрочем, детали не будут иметь особого значения, да и тебе уже будет все равно.
– Значит, ты все же хотел бы видеть меня мертвым?
– Вне всякого сомнения. Так было бы гораздо проще во всех отношениях.
Торвальдсен услышал топот бегущих ног и в тот же момент увидел Гари, который налетел на них из-за экзотических растений и прыгнул на Херманна. Гари был юношей высокого роста, длинноногим и крепким. Сила столкновения сбила старого Херманна с ног и заставила выронить пистолет. Гари, упавший вместе с ним, скатился со своего противника, проворно вскочил на ноги и поднял с земли оружие.
Херманн, ошеломленный неожиданным нападением, с трудом поднялся на колени и пытался отдышаться. Не дав ему такой возможности, Торвальдсен поднялся с кресла, взял пистолет из рук Гари и ударил австрийца рукояткой по голове. Глаза Синего Кресла закатились, и он ткнулся лицом в песок.
– Это был глупый поступок, – сказал Торвальдсен мальчику. – Я бы и сам справился.
– Каким образом? Он наставил на вас пистолет.
Датчанин не хотел признаваться в том, что и в самом деле оказался в безвыходной ситуации, поэтому он просто похлопал Гари по плечу.
– Это ты верно подметил, дружок. Но больше так не поступай.
– Хорошо, Хенрик, договорились. Когда в следующий раз кто-нибудь соберется вас пристрелить, я просто постою в сторонке.
Торвальдсен улыбнулся.
– Ты в точности как твой отец.
– Что будем делать теперь? Там снаружи еще один мужик дожидается.
