Глава 112
Ангар, Балтимор, Мэриленд.
Вторник, 31 августа, 2.22.
Остаток времени на Часах вымирания:
33 часа 38 минут.
— Злой? — переспросил Руди. — Почему ты думаешь, что ты злой?
— Из-за того, кто я такой. Из-за того, что я такое. — Мальчик в муке мотнул головой. — Тот, на кого вы все работаете — кого, я думал, зовут Дьяконом, — он знает. Да и ты, наверное, тоже.
— Наверное, да, — сказал Руди с невозмутимым видом. — Ты, видимо, считаешь себя клоном.
— Я он и есть!
— Клоном Йозефа Менгеле.
— Да! — Выкрик ударил жестко, как кулак по незащищенной плоти. — И нас целая куча. Вот почему я Восемьдесят Второй. Потому что восемьдесят второй.
Руди пододвинул мальчику стакан с ситро, тот к нему не прикоснулся. Руди молча ждал. Лопались пузырьки на газировке, дважды проделала круг минутная стрелка на стенных часах. Тихо, незаметно — вначале один, затем второй.
— Наверное… — нерешительно подал голос мальчик. Кашлянул, прочистил горло. — Наверное, настоящее мое имя — Йозеф.
Сердитым движением он отер со щек слезы.
— Ты знаешь, кто такой был Йозеф Менгеле?
— Он — это я, — сказал мальчик.
— Нет, — возразил Руди. — Тебе четырнадцать. А Йозеф Менгеле родился сотню лет назад.
— Ну и что. Мы все равно с ним одинаковые.
— Прямо-таки одинаковые?
— Да.
— Скажи, Йозеф Менгеле был хорошим человеком?
— Нет, конечно! — Малец посмотрел на Руди как на идиота.
Руди улыбнулся.
— Что ж, в этом мы с тобой согласны. А теперь скажи, стал бы такой, как Йозеф Менгеле, рисковать жизнью, чтоб помочь другим людям?
Мальчик в ответ мотнул головой.
— А стал бы он, как ты, искать выход на мистера Черча — он же Дьякон — и просить о помощи?
Молчание.
— Стал бы?
— Нет. Наверное.
Руди сменил тактику.
— Так ты говоришь, вас там восемьдесят два и все клоны Йозефа Менгеле?
— Нет.
— То есть…
— Там намного больше.
— И ты один из них?
В ответ кивок.
— А остальные все как ты?
— Мы же клоны. Я ж тебе сказал.
— Ну, я просто спросил, похожи ли они на тебя. И у них у всех одинаковая сущность?
— У некоторых.
— Прямо точь-в-точь?
Ответа не последовало.
— Прошу тебя, — повторил Руди. — Ответь на мой вопрос: они все по натуре одинаковые?
— Нет.
— Тогда как же их тождество?
— Не знаю.
— Многие бы из них решились на то, что сделал ты, — рисковать жизнью, искать и предупреждать нас?
Молчание.
— Среди них есть жестокие?
— Да, наверное.
— А ты жестокий?
— Я — нет.
— Тебе разве не нравится мучить людей? Делать больно, причинять вред…
— Не надо! — затравленно вскрикнул мальчик.
— Тебе не по душе то, что я спросил?
— Ну а ты думал! Что за вопрос такой дурацкий!
— Почему же дурацкий? Ты сказал, что ты такой же, как Йозеф Менгеле. Что ты злой и попадешь в ад.
— Я — это он; ты разве не понял?
— То, что ты клон, мне понятно. Как и то, что я впервые разговариваю с клоном. И до сегодняшнего дня я действительно думал, что клон может нести какие-то внутренние черты и свойства, унаследованные от своего прототипа. А ты вот он — обыкновенный подросток. Хотя не такой уж и обыкновенный. Ты жизнью рисковал, причем не раз, чтобы помочь остановить дурных людей, замышляющих злодейство. Мальчик этот напал на здоровенного охранника, чтобы остановить зверское убийство беззащитных людей. А ведь мог просто сидеть и ни во что не лезть.
Мальчуган молчал.
— Быть может, ты и вправду клонирован из клеток, взятых у злодея, — сказал Руди. — Наши ученые определят это через анализ ДНК. Ну и что с того, даже если это так. Йозеф Менгеле был чудовищем. Точнее, по-прежнему им является, если Сайрус Джекоби — действительно он.
— Я это точно говорю.
— Он просто ненавистник, жуткий человек… А вот ты рискнул всем ради спасения людей, которых он задумал погубить.
Мальчик молча поднял глаза. Руди улыбнулся в ответ.
— Нет, ты не он.
— Нет, он.
— И не спорь. Ты сейчас сам доказал нечто, о чем люди безудержно дискутируют на протяжении веков. Возможно, ты живое свидетельство ответа на фундаментальный вопрос существования человечества.
— Чего-чего?
— А вот чего. Есть извечный спор: «natura versus nutritura»; природа против вскармливания. Рождается ли человек с уже заданными умственными и психологическими характеристиками, которые просто вживляются в него генетикой? Или же то, кто и что мы есть, определяют среда, открытость внешним воздействиям и жизненный опыт? Я бы сказал, ты — живое доказательство тому, что в этом уравнении неразделимо присутствует еще и третий элемент.
— Какой?
— Выбор.
Мальчик долгое время молча смотрел на своего собеседника.
— Такого у нас еще не было, — признался Руди. — Никогда еще не было возможности вживую наблюдать клона; определять, является ли человек — непроизвольно или же по собственному желанию — слепком со своего прототипа.
— Они как раз этого от меня и добивались. Постоянно изучать жизнь и работу Менгеле. Хирургию, искусство пыток, науку войны. — По лицу у него опять потекли слезы. — Каждый день одно и то же. И снова, и снова, снова.
— А ты взял и пошел своим путем, а не тем, который уготовили тебе они.
Мальчик судорожно всхлипывал.
— Ты не он. Не он, — тепло произнес Руди. — Он ни за что не стал бы делать то, что сделал ты. А ты — творить то, что творил он.
Руди вынул из кармана куртки пачку салфеток и, надорвав целлофан, подал мальцу. Тот вытянул несколько, вытер глаза, высморкался. За все время Руди ни разу к мальчику не прикоснулся, даже по плечу не похлопал. Он исподволь чувствовал: мальчугану комфортнее быть одному, обособленно. Самому по себе.
Так они и сидели в комнате собеседований; мерно и неумолимо бежали минуты.
— И вот еще над чем тебе бы надо поразмыслить, — сказал Руди.
Мальчик взглянул на него покрасневшими глазами.
— Йозеф Менгеле — один из самых жутких преступников минувшего века. Монстр, подвергший немыслимому страданию бессчетное множество людей, а теперь еще и думающий уничтожить изрядную часть населения земного шара. Архивы, что мы открыли, указывают: именно он породил эпидемию СПИДа, вызвал вспышку нового туберкулеза в Африке. Даже если его нынче остановить, страшная намять о нем как о величайшем убийце в истории будет бередить сердца миллионов.
— Я знаю.
— В то время как ты, в свою очередь… — Руди улыбнулся.
— Что я?
— В то время как ты, вероятно, войдешь в историю как величайший герой всех времен.
Мальчик смотрел, не понимая.
— Мы знать не знали о Волне вымирания, — продолжал Руди. — Понятия не имели. Если б не твой отважный поступок — тот выбор, что ты сделал, — погибли бы миллионы, если не миллиарды, людей на планете. Пару дней назад мы даже и не знали, что вовсю идет война. Ты все изменил. Ты сделал выбор, не упустил шанс. И если у нас все получится, если Джо Леджер с майором Кортленд, другие храбрые мужчины и женщины, идущие как раз сейчас в бой, одолеют это безумие, то это все благодаря тебе.
— Мне? За два-то имейла?
— Достоинство выбора не в масштабе поступка, а в его последствиях. Возможно, ты спас весь мир. — Руди с улыбкой качнул головой. — У меня такое даже в голове не умещается. Ты герой, мой юный друг.
— Какой еще герой? — Мальчуган лишь насупленно встряхнул головой.
— Герой-герой, — утвердительно, чуть ли не с нажимом повторил Руди (дескать, слушай, когда тебе старшие говорят).
Мальчик, уткнувшись лицом в ладони, дал волю слезам.
Все это наблюдал со своего ноутбука Черч, больше этого никто видеть не мог. ЦТО вокруг жил своей жизнью: шум, суета.
Сняв очки, Черч протер их носовым платком и снова надел.
— Так-так-та-ак… — выдохнул он задумчиво.
«Фабрика драконов».
Десять минут назад.
Грейс Кортленд и команда «Альфа» быстро и бесшумно продвигались по коридорам «Фабрики драконов». Людей они предпочитали избегать, а если не получалось, они их убивали. Рэдман с остальными отволакивали безжизненные тела в стенные шкафы и подсобки или же просто прятали их под офисными столами. Команда шла, выискивая Сайруса Джекоби. Вперед их влекло еще и то, что времени осталось не много.
На пути им встретились еще двое «циклопов», стоящие по обе стороны от люка размером с банковский сейф. Люк был приоткрыт, а охранники держались начеку. Грейс, сгорбившись за разлапистым растением в бочке, рассмотрела их в оптический прицел. Оба охранника были неестественно крупные — на порядок массивнее и мускулистее, чем накачанные стероидами культуристы. Чертами лица они были схожи: покатые лбы с нависшими бровями, приплюснутые носы и преузкие губы — не рты, а прорези. Должно быть, те самые громилы, с которыми столкнулся в «Глубоком железе» Джо. Теперь понятно, почему эховцы решили, что на тех бойцах были экзоскелеты: у охранника слева окружность грудины была не меньше чем метр восемьдесят, а бицепсы в обхвате сантиметров семьдесят. Солидно.
