Светлана Имаева
«Приключения енота Моцарта». Книга первая «Весна»
Книга посвящается моим родителям, близким, друзьям и, конечно же, медвежонку Паддингтону Майкла Бонда, который и послужил русским прототипом енота Моцарта.
Глава первая, в которой Шварцы получают посылку из Америки
В то самое утро, когда в дверь позвонили, Шварцы завтракали. Папа семейства Карл Карлович был евреем и почти не интересовался религией. Но раз сегодня была суббота, он громким голосом объявил домашним, что у него Шаббат[1] и он намерен проваляться весь день с книгой на диване. Папа был высоким лысым мужчиной с тонким длинным носом, похожий больше на француза, чем на еврея. А когда он читал газету и надевал очки, то становился похож на профессора консерватории. Папа не любил шум и всячески его избегал, прячась обычно в дальних комнатах квартиры или на балконе, или надев наушники и прослушивая своих любимых итальянских певцов начала двадцатого века. Но до балкона идти было далеко, наушников под руками не оказалось, а в дверь так настойчиво звонили, что ему ничего не оставалось, как встать и пойти открывать.
– И кто же это может быть? – недоумённо вскинув брови, спросил он и посмотрел в глазок. Папа увидел курьера, совсем еще мальчишку в красной форме и с большой сумкой.
– Мы ничего не заказывали, – сквозь дверь проворчал отец семейства. Он очень не любил расходовать деньги на пустяки и всегда отчитывал свою супругу Дину Рафаэльевну за лишние траты, будь то косметика или пара лишних блузок.
– Вы Карл Карлович Шварц? – спросили за дверью. – Откройте, для Вас посылка от Вашего брата Давида К. Шварца из Америки. Вам нужно только расписаться и забрать коробку.
– Тогда другое дело, – обрадовался Карл Карлович и открыл дверь. Что же это может быть? – думал он. – Может чайный сервиз или какие-то деликатесы? Он быстро расписался и взял коробку в руки. Судя по весу, там мог быть и сервиз, и деликатесы и много еще чего.
Коробка была деревянная с небольшими дырочками вдоль стен. К ней скотчем был приклеен конверт, от Давида Шварца – его родного брата.
Как только за курьером закрылась дверь, к папе тут же подбежали дети. Они были разного возраста. Майя, высокая худощавая девушка с длинными черными волосами, учится в десятом классе. Она считает себя очень толстой и постоянно сидит на диетах, взвешиваясь по два раза в день, утром и вечером. Курносому Йозефу пять лет и он самый младший в семье. Из-за своих светлых курчавых волос он очень походит на ангела, отчего приводит всех взрослых в восторг. Михаэль, напротив, на ангела похож мало. Скорей уж он больше походит на маленького толстого пирата, с постоянно незаживающими синяками и ссадинами, и рыжей курчавой шевелюрой. Подошла и мама, пухленькая обаятельная женщина, очень похожая на сдобную плюшку.
– Что там милый? – спросила мама.
– Сейчас распакую письмо Давида и прочту, – ответил папа.
Надо сказать, что дядя Давид был музыкантом и весьма неплохим. В молодости он много путешествовал по миру. И как-то он очутился на длительных гастролях в США, где ему так понравилось, что он написал письмо родным, что остается жить здесь. Он купил небольшой домик в штате Айдахо и осел там. Гонораров ему хватало для вполне приличной жизни, к тому же Давид оказался неплохим композитором и выпустил два альбома детских песен.
Папа открыл письмо и стал читать вслух:
«Дорогой брат Карл, миссис Шварц и детишки!
Я уже больше десяти лет живу в Айдахо и совсем не выезжаю. Но недавно я познакомился с байкерами, они любезно пригласили меня поехать с ними в кругосветное путешествие на мотоциклах. Дорогой Карл, ты знаешь, как я давно мечтал о том, чтобы объехать весь мир, посмотреть страны, в которых еще не был, новые города, познакомиться с разными людьми. И я принял решение ехать! К тому времени как ты получишь это письмо, мы с моими друзьями уже будем неделю в пути и успеем проехать несколько штатов!
Около 4 месяцев назад, одна милая девчушка (из школы, в которой я преподавал) подарила мне маленького енота. Он очень умный и необычный енот. Так как ему очень понравилась кантата Моцарта[2] «Кающийся Давид» (он под нее всегда засыпает) я решил назвать енота именно Моцартом, в честь великого композитора. Если бы я назвал его Давидом в честь кантаты, это было бы уже слишком – два Давида в одном доме!
Дорогой Карл, моя поездка вокруг света получилась очень неожиданной, и мне не с кем было оставить моего Моцарта (семьей то ведь я так и не обзавелся). Брать его с собой я побоялся, он еще слишком мал и ему наверно будет не слишком удобно ехать на байке. Присмотри, пожалуйста, за моим другом, а когда я буду возвращаться обратно в Америку, я за ним заеду. Если будут вопросы, ты может их задать еноту, он смышленый малый и уже выучил немного русский язык. Спасибо за помощь, обнимаю все ваше семейство!
С приветом, Давид».
– Афчхи! – раздалось из коробки. Крышка приоткрылась, и из коробки показался любопытный нос. Еще через одну минуту из коробки вылез маленький, но очень упитанный енот. Он тер лапками заспанные глазки и с удивлением рассматривал семейство Шварцев.
– Какой он хорошенький! – закричали дети и с интересом стали рассматривать маленького енота.
– Меня зовут Моцарт, – представился енот, – дядя Давид сказал, что пока он путешествует, я могу пожить у вас в доме, – зверек стал принюхиваться, – мне кажется, у вас пахнет чем-то очень вкусным, я так проголодался! В самолете были одни бутерброды, а я даже не мог их вымыть, как следует!
– Так и знал, что мой брат способен выкинуть и не такие штуки, – проворчал папа, – и что нам с тобой делать, пока Давид прохлаждается по Европам!? Сегодня вообще-то Шаббат, а тут с тобой возиться придется, мыть тебя, кормить! И потом я ничего не знаю о енотах! Чем тебя кормить, например? – чуть мягче спросил у Моцарта папа.
– Я ем все, – ответил енот, – но для начала я бы помыл лапы, все-таки я долго до вас добирался и успел их запачкать. А потом можно и познакомиться поближе и позавтракать.
С этими словами енот достал из коробки свою сумку на колесиках, открыл молнию замка, вынул небольшой пластмассовый тазик, большое махровое полотенце и вопросительно уставился на папу.
– Папа, можно я отведу Моцарта в ванную? – спросила Майя.
– Отведи, покажи еноту, как открываются и закрываются краны с водой и иди сразу за стол. Нельзя нарушать субботний завтрак.
– Папа, а можно потом Моцарт позавтракает вместе с нами? – спросил Михаэль.
– Конечно можно! Вот, только я найду собачью миску[3] для него, – ответил папа.
– Карл, как тебе не стыдно? – возразила мама. – Моцарт разумный маленький енот, вон он как хорошо разговаривать умеет. К тому же он очень вежливый. Некрасиво ему кушать из собачьей миски. Майя, отведи Моцарта в ванну и принеси детский раскладной столик. Йозеф уже давно в него не умещается, думаю, что Моцарту он будет в самый раз.
Проводив Моцарта в ванную, Шварцы удалились на кухню продолжать свой завтрак. Чего только не было на праздничном столе. И жареная курица, и запеканка из фасоли, картошки и мяса, и салат из свежих овощей, фрукты, и огромный политый шоколадом кекс.
Глава вторая, в которой Моцарт применяет закон Архимеда
Надо сказать, что такой большой ванны как у Шварцев Моцарт прежде еще не видел. Ванная была белоснежная, глубокая и очень чистая. У дяди Давида была душевая кабина, которую по случайности маленький енот чуть не сломал, когда стал тыкать на разные кнопки. С тех пор дядя Давид купал Моцарта исключительно в маленькой эмалированной ванне на заднем дворе.
Поэтому ванная в доме Шварцев произвела неизгладимое впечатление на енота и ему очень захотелось побыстрее залезть в нее и помыться. Но вот беда! Хоть Майя и показала Моцарту, как включать и выключать воду и вытаскивать пробку, она не показала, как залезть в ванну. Моцарт был еще маленький, а ванна была такая высокая, что забраться в нее было делом не простым!
Сначала енот хотел позвать на помощь кого-нибудь из домашних, но потом увидел на полу кучку разных чистящих средств и стиральных порошков. Недолго думая, Моцарт передвинул коробки с порошками поближе к стенке ванной и сложил из них большую кучку. Кучка получилась похожей на Пизанскую башню[4]. Она накренилась с одной стороны и грозилась скоро опрокинуться.
– Не беда, – подумал Моцарт, – самое главное залезть в ванну, а уж обратно я могу сам выпрыгнуть из нее.
Быстро взобравшись по горке из стиральных порошков, енот сначала закинул свой тазик, а потом и сам спрыгнул на дно ванны. Он уже знал, как включать горячую и холодную воду. Быстро проделав эти нехитрые манипуляции, Моцарт налил до верха свой таз и быстро в него уселся поудобнее. Помыл задние лапки, потом передние, умыл мордочку и подумал про себя, что он уже довольно чист и готов познакомиться и даже пожать лапы членам новой семьи. Он вылил всю воду из таза, вынул пробку и спустил воду. Теперь неплохо бы и хорошенько вытереться, – решил Моцарт. И тут он вспомнил, что ему еще нужно выбраться из глубокой ванны. Енот положил тазик на дно ванны, встал на него, но все равно вылезти из ванной не представлялось возможным. Но Моцарт не был бы сообразительным енотом, если бы не вспомнил закон Архимеда, а точнее стишок, которому его научил дядя Давид.
