Э. Успенский КОЛОБОК ИДЕТ ПО СЛЕДУ. КНИГА 2
Глава первая. МЕХОВОЙ ИНТЕРНАТ ОТКРЫВАЕТСЯ
Наступила осень, и огромный веселый дачный поселок на станции Интурист опустел в один день. Только семья Люси Брюкиной никак не могла уехать. Их грузовик задерживался. Папа и мама с удовольствием читали книжки, лежа на вещах, а Люся пошла побродить по пустым дачным переулкам.
Около дачи номер восемь валялся совок.
На даче номер пять висели трусики.
На крайней пятнадцатой даче развевались огромные сиреневые трусищи.
И только одна вечно заколоченная дача у самого леса почему-то расколачивалась. Какой-то меховой пузатый гражданин, дымя трубкой, отдирал ломиком щиты от окон.
Люся так и наполнилась любопытством, как парус ветром. Ее приподняло и понесло к этому дому.
Батюшки! Гражданин был барсук. Ростом повыше Люси. Важный и с повадками дворника из хорошей семьи.
— Здравствуйте! — сказала девочка.
— Здравствуйте! — ответил барсуковый гражданин. — Вы думаете — я дворник? Я — директор. А дворник я на полставки. У нас с персоналом трудности.
Он отвлекся на Люсю. Тут большой щит, оставленный без присмотра, под своей тяжестью отлип от стены и полетел вниз.
Сейчас прихлопнет директора!
И точно — раздался треск и дворниковый директор, накрытый щитом, рухнул наземь.
Люся почувствовала себя виноватой и бросилась поднимать его.
— Ничего, ничего! — говорил барсук. — Лишь бы щит был цел!
Со щитом ничего не сделалось.
— А вы по объявлению пришли? Или просто так? — спросил директор.
— По какому объявлению?
— Вон по тому. Которое висит у входа.
Люся вернулась ко входу на участок и прочла объявление на доске.
Оно было такое:
— Это очень интересно! — сказала Люся строгим, взрослым тоном. — Но я хотела бы посмотреть учеников.
— Сейчас я их вам покажу, — сказал барсуковый дворник. — Пройдемте в директорскую.
Они вошли в небольшой щитовой домик, стоявший на этом же участке.
Там на стене висела фотография класса. Фотография как фотография.
Впереди ученики поменьше, сзади посолиднее и помордастее. Но все они были звери. Меховые, ушастые и глазастые.
— А что? — сказал барсук. — Вполне достойные интернатники.
— Очень достойные интернатники, — согласилась Люся. — И они будут меня слушаться?
— А как же? А то им не дадут большой разлинованной Хвалюндии в конце года.
— Тогда другое дело! — важно сказала девочка, хотя она и в глаза не видела большой разлинованной Хвалюндии. — Тогда я согласна.
— Остается только договориться об оплате. Я думаю, четыре хендрика — это нормальная плата.
— Нормальная, — сказала девочка. — Для начала. А потом посмотрим.
Люсе понравилось, как она себя вела. Очень правильно. А что такое хендрики? Это деньги или вещи? Можно на них купить зонтик или куклу? Можно их дарить на день рождения? Тогда четырьмя подарками для своих друзей она уже обеспечена.
Барсуковый директор и девочка вместе были счастливы.
— Может, чаю хотите помидорового?
— Нет, спасибо.
— А то, если желаете, я могу угостить вас свежевымытой картошкой.
— Мне что-то сейчас не хочется свежевымытой картошки, — светски отказалась девочка.
Барсук наклонился к ней и заговорщицким голосом сказал:
— У меня еще есть засахаренная красная свекла для самых важных гостей. Давайте откроем кругляшок.
— Я обожаю засахаренную свеклу, — сказала Люся. — Но не следует открывать. Отложим до другого раза.
Кажется, директор расстроился. Видно, важные гости приходят не часто, и неизвестно, когда еще он сможет раскупорить эту засахаренную гадость в кругляшке.
— Значит, я жду вас в следующее воскресенье в десять. Интернатники как раз прибудут и будут готовы. Простите, а как вас зовут?
— Люся Брюкина.
— Прекрасная фамилия. Очень аристократическая. — Он с удовольствием повторил: — Люся Брюквина! А меня зовут Мехмех.
— Мехмех? А отчество?
— Мехмех это и есть с отчеством. Потому что полностью я — Меховой Механик.
Тут заревел гудок грузовика с участка Люсиных родителей. И Люся помчалась к своим, грузить вещи. Шкафы, диваны, лампочки и газовые плиты.
На первый урок она решила надеть строгое коричневое платье, которое папа привез ей из заграничной командировки. Желтые осенние сапоги и меховую шапку. Только она не знала — стоит ли ей накрасить губы или это непедагогично? А папе с мамой она ничего рассказывать не стала. Зачем осложнять им жизнь?
Междуглавие первое. МЕЖДУ ДВУМЯ ВОСКРЕСЕНЬЯМИ
События на неделе были такие: Карина Мариношвили, главная Люсина подруга, влюбилась в старосту Игоря Трофимова. А Игорь Трофимов сказал, что она бестолковая и шумная. Что Катя Лушина лучше: она любит зверей. Папа окончательно заявил, что он не домработница и что не надо из журналиста делать крепостного крестьянина, что пока он стоит в очереди в магазине, у него весь талант пропадает. Мама ответила, что его таланту грош цена, раз он пропадает. Что талантливых много, а трудолюбивых нет. На завуча Эмилию Игнатьевну решили написать всем классом заявление… вернее, половиной класса… просто активной группой… Решили они с Кариной на завуча Эмилию Игнатьевну в милицию написать. Оставляет всех на продленку и ругается. Карину назвала дурочкой, потому что Карина подметала неправильно… Она пыталась мусор по лестнице со второго этажа на третий поднять. Пусть ей в милиции объяснят, что завучи ругаться не имеют права… Кате Фридман купили бархатные штаны, а она еще в школу не ходит… Вчера вызвали Спальникова отвечать. Он вместо:
Мороз и солнце,
День чудесный!
прочитал:
Матрос и солнце,
Пень чудесный!
Все смеялись, а ему двойку влепили за шутовство… Стали проходить дроби… Очень трудно умножать столбиком большие числа. Например, надо умножить 257,374 на 983,542. Хорошо, что папа принес японскую счетную машинку с работы. На ней можно незаметно считать. Катя Лушина была в кино, разговаривала с мальчиком… Он спрашивал, носят ли в их классе джинсы и жуют ли жвачку? Катя сказала, что джинсы носят секретно — под школьной формой, а жвачку жуют на переменах в специально отведенных для этого местах…
А в общем, уроки, уроки, уроки. Уроки в школе, уроки дома… В свободное время для развлечения и отдыха посылают в очередь в магазин… Хорошо еще, что в нашей стране по телевизору кино показывают. Особенно мультипликацию.
Глава вторая. МЕХОВЫЕ ИНТЕРНАТНИКИ
В электричке Люся волновалась и листала учебник. Еще бы — учительница едет. И вдруг она поняла, что беличья модная меховая шапка не очень-то понравится интернатникам. Она запихнула шапку в пластмассовый пакет для тапочек и вышла из электрички на пустую платформу.
Платформа была странная. И родная, и незнакомая. Она просто оглушала девочку тишиной… И одинокостью.
На дороге к дачному поселку все было по-другому. Не как летом. Никто никуда не спешил с авоськами и портфелями. Никого не встречали шумные разнокалиберные дети. Не было скакальных девочек. Не мотались во все стороны мальчики на велосипедах и на мотоциклах. Тишь да осень.
Одна черная бородатая коза пыталась съесть или прочесть объявление на заборе. Люся подошла и прочитала:
«Продается трехместная… новая… породистая…»
А дальше коза откусила. Самое интересное. Что продается? Дача?
Корова? Но разве бывают породистые дачи? Или трехместные коровы? Тем более новые?
… Ворота дачного поселка были распахнуты. Сам поселок пуст. Люся с аристократической фамилией заволновалась. На месте ли достойные интернатники? Ждет ли ее меховой механик Мехмех? Найдется ли для нее порция свежевымытой картошки? Или кругляшок засахаренной свеклы? Или все это привиделось ей в прошлое предсентябрьское воскресенье?
Слава богу, все было в порядке. Барсуковый директор встречал ее у калитки. На этот раз он имел явно директорский вид. Он был в пиджаке и в шляпе с украшениями. Скорее всего, эту шляпу с цветочками забыла на скамейке какая-нибудь легкомысленная пенсионерка. А куриным пером ее украсил сам Мехмех. Но так или иначе, она явно прибавила ему элегантности. Не на всякой помойке найдешь такую штуку.
— Здравствуйте, уважаемая девочка! Ваши ученики ждут вас.
— Здравствуйте, Меховой Механик.
— Не надо церемоний. Зовите меня просто дир! Ваш урок начинается через десять минут. Идемте, я вам дам чашку картофельного кофе и ознакомлю с Главным Бумажным Получальником.
