Нэнси Фармер - Море Троллей

ЛЮДИ (САКСЫ)

Джек: в начале книги ему одиннадцать лет

Люси: сестра Джека; в начале книги ей пять лет

Мать Джека и Люси: ведунья

Отец Джека и Люси: Джайлз Хромоног

Бард: друид из Ирландии; известен также под прозвищем Драконий Язык

Аллисон: мать Торгиль

Колин: сын кузнеца

Брат Айден: монах со Святого острова

ЛЮДИ (СКАНДИНАВЫ)

Олаф Однобровый: предводитель Берсерков Королевы

Свеч Мстительный: воин из отряда Олафа

Эрик Красавчик: воин из отряда Олафа

Эрик Безрассудный: воин из отряда Олафа; боится темноты

Эрик Широкоплечий: воин из отряда Олафа; боится темноты

Руна: скальд, потерявший голос

Торгиль: мечтает стать берсерком; двенадцать лет

Торгрим: отец Торгиль, прославленный берсерк

Эгиль Длинное Копье: капитан корабля; не берсерк

Гицур Пальцедробитель: хозяин усадьбы, клятвопреступник

Магнус Мучитель: хозяин усадьбы

Эйнар Собиратель Ушей: хозяин усадьбы; коллекционирует уши

Хейди: старшая жена Олафа; ведунья, родом из Финнмарка

Дотти и Лотти; младшие жены Олафа

Скакки: сын Олафа и Хейди; шестнадцать лет

Торир: брат Торгиль

Хродгар: король Золотого чертога

Беовульф: прославленный воин

Ивар Бескостный: король, повелитель Олафа; женат на Фрит Полутролльше

Древесная Нога: друг Эрика Красавчика; нога откушена троллем

Свиное Рыло, Грязные Штаны, Толстоног, Болван, Болванка: рабы Олафа

Хильда: дочь Олафа и Лотти

ЗВЕРИ И ПТИЦЫ

Отважное Сердце: благородный ворон

Облачногривый: конь, предки которого родом из страны альвов

Медб: ирландский волкодав

Задира, Волкобой, Ведьма, Кусака: щенки Медб

Золотая Щетина: троллий кабан со скверным характером

Кошки Фрейм: девять гигантских тролльих кошек с роскошной рыже-золотой шерстью

Снежные совы: семейство из четырех сов в Ётунхейме

Драконица: самка с выводком драконят

Глухарка: птица размером с индюшку, с десятью пестрыми цыплятами

Рататоск: белка-сплетница, бегает вверх-вниз по Иггдрасилю

ЁТУНЫ (ТРОЛЛИ)

Горная Королева: Гламдис, владычица Ётунхейма

Фонн: дочь Горной Королевы; говорит на языке людей

Форат: дочь Горной Королевы; говорит на языке китов

Болторн: отец Фонн и Форат; старший супруг Горной Королевы

ПРОЧИЕ, НЕ ПОДДАЮЩИЕСЯ КЛАССИФИКАЦИИ

Фрит Полутролльша: оборотень; дочь Горной Королевы и неизвестного человека; жена Ивара Бескостного

Фротти: сестра Фрит; оборотень; мать Гренделя

Грендель: чудовище; его отец был великаном-людоедом

Норны: никто не знает в точности, кто такие норны, однако они весьма могущественны

Дужек проснулся еще до первого света и полежал немного, слушая, как холодный февральский ветер хлещет по стенам дома. Вздохнул: похоже, сегодня опять не распогодится. Наслаждаясь последними минутами тепла, перевел взгляд на стропила. Спал он на постели из сухого вереска, закутавшись, словно в кокон, в несколько шерстяных одеял. Пол представлял собою углубление в земле: ветер, просачиваясь под дверь, свистел над Джековой головой.

Дом был сработан на славу: благодаря дубовым стволам-опорам, установленным корневищами кверху, сыростью от земли не тянуло. Можно сказать, отец возводил жилище на глазах у Джека: мальчику тогда только семь стукнуло. Отец-то думал, этакая сложная задача не детского ума дело, но Джек всё схватывал на лету. Он внимательно наблюдал за работой отца и даже теперь, спустя четыре года, не сомневался, что сможет построить дом своими руками. Что-что, а память у мальчика была отменная.

В дальнем конце длинной низкой комнаты мать раздувала огонь для стряпни. На потолочных балках плясали красные блики. Наверху — на чердаке — было теплее, зато дымно. Родители и сестра спали там; Джек же предпочитал свежий воздух у двери.

Мать засыпала овес в кипящую воду и принялась яростно размешивать кашу. Потом добавила меда — даже со своего места Джек учуял аромат. На углях накалялась кочерга — подогревать сидр[1]; чаши мать загодя расставила в ряд на полке.

— Бррр, холодрыга, — пожаловалась Люси с чердака. — А можно мне завтрак в постель?

— Принцессы таких пустяков как холод не боятся, — пожурил ее отец.

— Принцессы живут в замках. — Люси за словом в карман не лазит.

— Да, но только не похищенные принцессы.

— Хватит ей потворствовать, — заворчала мать.

— Пап, а я правда потерялась? — не отставала Люси. Малышка эту байку просто обожала.

— Да, но ненадолго. Потому что мы тебя нашли, — ласково объяснил отец.

— Я лежала под розовым кустом с золотой монеткой в руке?

— Ты родилась в этом самом доме, — огрызнулась мать. Она сердито ткнула раскаленной кочергой в чашу с сидром; в воздухе разлился пряный яблочный аромат. Джек знал: Люси всё равно не послушает мать. Конечно, быть похищенной принцессой куда интереснее, чем деревенской замарашкой. Впрочем, золотая монета была вполне настоящей. Отец нашел ее в земле, пропалывая грядки в саду. На монете красовалась гордая мужская голова: отец сказал, римского императора.

— В один прекрасный день мимо проедет отряд рыцарей, — не унималась Люси.

— Рыцари ищут тебя с тех самых пор, как тролли украли тебя из замка, — подхватил отец. — Тролли собирались тебя съесть, солнышко, но сама знаешь — тролли есть тролли, — тут же и перессорились.

«А не изжарить ли нам ее с яблоком во рту?» — подхватила Люси, повторяя затверженную едва ли не наизусть сказку. — «Или, может, запечь в пирог?»

«В пирог! В пирог!» — взревела половина троллей, — вторил ей отец. — А остальные завопили: «Зажарить, зажарить!» Так что тролли передрались промеж себя — и очень скоро все уже валялись на земле без чувств. А я как раз проходил мимо — и нашел тебя.

— В один прекрасный день в нашу дверь постучатся рыцари, мечтала вслух Люси. — Они поклонятся мне и скажут: «Поедем с нами; будь нашей принцессой».

— И зачем ты только забиваешь девчонке голову всей этой чепухой? — буркнула мать.

— А чего в том дурного? — откликнулся отец.

Джек знал, что мать потеряла двоих малышей еще до того, как родился он, и еще двоих — после. Она уж думала, что больше детей у нее не будет, но, ко всеобщему изумлению, в один прекрасный день произвела на свет последнего ребенка — девочку, да еще такую прехорошенькую!

Волосы у Люси были золотые, как солнышко. А глаза — цвета лесных фиалок, тех, что растут в лесной глуши. Легонькая, точно пушинка чертополоха, беспечная, словно жаворонок — вот какая она была. А поскольку в пятилетней малышке все души не чаяли, то и она, в свою очередь, обожала весь мир. И, невзирая ни на что, Джек просто не мог питать к ней неприязни.

Отец между тем, неуклюже переступая с одной перекладины приставной лестницы на другую, спускался с чердака с Люси на руках — и охота ж ему таскать этакую тяжесть! Девочка-то уже большая выросла! Джек видел, как по лицу отца скользнула тень боли. Но отражалась в нём и радость — радость, что так редко проявлялась в отцовских чертах, когда Джайлз Хромоног глядел на своего единственного сына и наследника.

Джек сбросил одеяла, встал и потянулся, всем телом вбирая новый день. Подобно прочим, спал он в платье, так что проблем с одеванием не возникало.

Он вытащил клок шерсти, затыкающий щель под дверью, и выбрался наружу. Над восточным морем растекался серый рассвет. Он просачивался на болота и разом, словно обрываясь, гас в темном лесу на западе. Небо было цвета черного льда. Да уж, денек грядет мерзопакостный.

Джек помчался в уборную, подпрыгивая на бегу, чтобы промерзшая земля не липла к башмакам. Бард говорил, что инеистые великаны подстерегают неосторожных путников, дабы заледенить их своим морозным дыханием. Нельзя, никак нельзя засыпать вне дома в разгар зимы, даже если очень хочется. Вот так инеистые великаны тебя и сцапают: нашептывая о том, как тепло будет во сне.