Боря Синицын и чудо-птицы - Лариса Кальматкина

Боре Синицыну всего семь лет, но он видит больше некоторых взрослых. А всё потому, что никуда не торопится. А куда ему спешить? В школу Боря пойдёт только осенью, а садик он уже закончил два дня назад.

На выпускном чаепитии воспитательница Анна Витаминовна сказала ребятам много хороших слов. И Боре достались похвалы.

Воспитательница, конечно, никакая не Витаминовна, а Вениаминовна. Но так легче выговаривается, ведь даже не всякий взрослый справится с её отчеством.

Анна Витаминовна, поправив очки в голубой оправе, торжественно произнесла:

— А вот Борис, не сомневаюсь, станет большим учёным. Биологом, ихтиологом или орнитологом.

Детсадовцы, хоть уже и почти вчерашние, не поняли ни одного слова, кроме слова «учёный». Но в душе согласились с Анной Витаминовной — Боря может стать знаменитым. Никто из них не знает больше него о природе, особенно о птицах. А всё потому, что Боря никогда не спешит. Он наблюдает.

Вот Анна Витаминовна зовёт от крыльца садика:

— Синицын, ты где? Заходи, прогулка закончилась!

Она подходит к Боре. Тот стоит как вкопанный в углу двора:

— Я не могу идти.

— Почему? Что случилось?! — пугается воспитательница.

— Король голубей прилетел…

— Какой ещё король?

— Вон тот, в белой короне.

Анна Витаминовна смотрит на птиц, копошащихся возле ограды:

— А с чего ты решил, что он король?

— А разве вы видели когда-нибудь такую красивую птицу?

— Ну, я видела разных голубей. Даже красивее этого.

— На картинках? — вздыхает Боря.

— По большей части да. И хочу тебе сказать, что ничего особенного в нём нет. Голубь как голубь.

— Нет, это король, — с видом знатока говорит Боря и бежит к садику.

Анна Витаминовна шагает следом. Вдруг она останавливается. Оглядывается. Смотрит на голубей. Наверное, размышляет, стоит согласиться с тем, что на территорию садика прилетает король, или нет.

Вот он! Такой же сизый, как его собратья, но белая «шапочка» и белые крылья делают его нарядным. По-королевски торжественным.

По дороге, вальяжно переваливаясь, шагают две вороны. Переглядываются, будто разговаривают друг с другом. Издали они походят на двух старушек в чёрных платьях. Боря, глядя на них, не замечает, как наступает в лужу. В кроссовок просачивается вода.

Бабушка Жанна хватает его за руку:

— И когда ты перестанешь считать ворон? Смотри под ноги! Теперь кроссовки придётся стирать и сушить. И за что мне такое наказание?

Бабушка Жанна ворчит под нос, задавая вопросы, на которые нет ответа ни у неё, ни у Бори. Борис с бабушкой не согласен: ничего он не считал. Что там считать? Один, два — всего две вороны. Он просто смотрел и думал: интересно, эти две вороны — подружки? Или мать и дочь? А может, муж и жена? В одном бабушка Жанна права: Борис действительно любовался воронами.

Несмотря на правду, Боря обижается на бабушку Жанну. Он бредёт угрюмо. Бабушка не отпускает его руку, боится, что он снова полезет в лужу. В такой несвободе наблюдать уже нельзя, и Боря идёт покорно, ощущая сырость в правом кроссовке.

Дома бабушка Жанна даёт ему чистые носки. Они зелёные, лягушачьего цвета. Борису они не нравятся, но ослушаться бабушку Жанну он не осмеливается. Натягивает носки. Ногам становится тепло. Боря с коленями взбирается на табуретку возле окна.

Бабушка зовёт из кухни:

— Борис, иди есть! Я макароны приготовила.

Макароны Боря тоже не любит. К тому же он всё ещё дуется.

— Ты почему не идёшь? — бабушка Жанна заглядывает в комнату.

Боря молчит. Он смотрит в окно.

Да и вообще, это не родная бабушка, а двоюродная. Чем они отличаются, Боря толком не знает. Наверное, строгостью. Бабушка Жанна — бывшая учительница, державшая в ежовых рукавицах целые классы. Так папа говорил.

— Бастуешь? Ну, хорошо, я пожалуюсь твоим родителям, что ты меня не слушаешься, — бабушка Жанна возвращается на кухню и гремит кастрюлями.

На улице поднимается сильный ветер. Он гнёт деревья, как тростинки. На берёзе перед домом сидит ворона. Она устроилась на самой верхушке. Ветер раскачивает дерево, а вместе с ним ворону. Птицу мотает туда-сюда, как флаг на корабле. Начинается ливень.

Боря ждёт, что ворона, устав сопротивляться ветру, упорхнёт восвояси, или ветка под ней сломается. Но ничего этого не происходит.

Боря представляет, что ворона — это бабушка Жанна, и ему становится смешно. Потом в голову закрадывается мысль, что, может, птице просто некуда лететь, поэтому она терпит и ветер, и дождь. Нет у неё ни друзей, ни родни, как у бабушки Жанны, у которой только Боря и его мама с папой.

Боре становится жалко бабушку Жанну. Он плетётся на кухню, садится за стол.

— Руки помыл? — строго спрашивает бабушка Жанна.

Боря нехотя встаёт, подходит к крану, умывается.

— Вот это другое дело! Садись. Это настоящие макароны по-флотски, — бабушка придвигает к нему тарелку с едой. — Вырастешь — станешь моряком, будешь бороздить моря, плавать в дальние страны, а вечером на ужин есть макароны по-флотски.

Боря думает, что бороздить моря не так уж плохо. К тому же в тех дальних странах наверняка есть птицы, которых он ещё не встречал.

Взъерошенная галка, устроившись на крыше гаража, не отрывает глаз от двухэтажного деревянного дома. Возле здания царит суета: снуют рабочие, выгружая из грузовика листы кровельного железа, рядом с подъездом о чем-то спорят двое мужчин в касках. Наверху кипит работа: старую крышу строители уже сняли и теперь укрепляют балки.

Галка не одна наблюдает за событиями возле дома номер 5 по улице Ручейной. На скамейке у соседнего дома сидит Боря. Он ждёт Максимку и поневоле смотрит на строительную площадку. А также краем глаза следит за любопытной галкой.

Максимка — друг Бори, он на год старше и уже ходит в школу. Сейчас вернулся с футбольной площадки и зашёл домой переодеться. Мальчишки собираются идти в парк.

К дому, на котором меняют крышу, опираясь на трость, подходит дед Захар. Вдруг кто-то кричит:

— Уйдите со стройплощадки! Кому говорят?! Немедленно покиньте территорию!

Дед Захар не понимает, что голос обращается к нему. Он продолжает стоять, щуря глаза от солнца и блеска кровельного железа. К нему подходит ремонтник в оранжевом жилете и