Абдулла поспешно кинулся сначала за ними, затем развернулся к своему «Лэндику», ожидающему его на площади, и потому безнадёжно отстал, чем опять насмешил юную компанию. В автобусе Сашка опять достал камень, и они принялись его разглядывать. Сейчас камень выглядел уже не тёмно-серым с чёрными волнами и редкими искрами – всполохами внутри, а напоминал разгорающийся на ветру уголёк. Изнутри наружу медленно перемещались, словно полыхая на ветру, ласковые оранжевые волны.
Ребята так увлеклись разглядыванием и изучением чудесного камня, что не заметили, как к ним сзади подошёл неизвестный в сутане и горящим взглядом фанатика тоже уставился на камень. Почувствовав неладное, Марина обернулась и вскрикнула – перед ней, хищно выгнув спину и вытянув шею, словно приготовившись к прыжку, стоял в чёрной рясе монах с большим серебряным крестом на шее. Он застыл, не сводя с камня остекленевшего взгляда. Губы его тряслись, пальцы сжимались и разжимались непроизвольно. Он что-то шептал, суетно осеняя себя мелкими крестами и вдруг, вынув из-за сутаны пачку долларов, сунул её Сашке в руки, пытаясь при этом взять у него побагровевший камень. Сашка отшатнулся, рассердился, прорычал что-то вроде:
– Вы чего? Что вам надо? Кто вы такой? – и спрятал камень за спиной. Монах забормотал на непонятном ребятам языке и продолжал совать Сашке новенькие хрустящие зелененькие пачки с портретом вальяжного американского президента на них, жестами давая понять, что хочет купить у них этот камень. Сашка насупился, на лице у него явственно проступило выражение абсолютного упрямства. Он решительно показал монаху кукиш, добавив зло при этом:
– Не продаётся! Отвяжитесь, святой отец!
На что странный монах замахал руками, полез куда-то глубоко под сутану и вытащил ещё несколько пачек зелёных долларов, бормоча при этом что-то о Папе Римском, о каком-то Алквилле и бог только знает ещё о чем. Ребята с опаской отступили от неистового незнакомца, в последний момент выскочили на «Ленинской» из автобуса и спрятались в скверике. Убедившись, что «чумной» монах сойти за ними не успел, они обошли обшарпанный, бывший когда-то любимым местом их визитов кинотеатр «Прибой» и скрылись в городском музее напротив. «Хвоста» за собой они не обнаружили.
Они уже не раз бывали здесь на экскурсиях, но сейчас им было почему-то очень интересно, будто они тут были в первый раз. Смотритель музея провела их на второй этаж, открыла им дверь в залы с экспонатами по истории города и присела на стул возле двери, уткнувшись в какой-то детектив. Ребята подошли к экспонатам древней истории края, к реликвиям бохайского царства. Их было немного – несколько наконечников стрел и копий, древний изъеденный ржавчиной топор, какой-то серый старый-престарый, но ещё крепкий кирпич, остатки стеклянных бус.
– Скучноватое зрелище, – позёвывая, сказал Сашка, – вот если бы их в то самое время увидеть!
И едва он сказал это, как все вдруг увидели, как со старого топора медленно осыпалась ржавчина, и он стал острым, блестящим и безжалостным. Наконечники стрел обрели бамбуковое оперённое тело и оказались в кожаном колчане, а бамбуковое копьё с тяжёлым остриём вдруг резко отодвинулось и оказалось в крепкой мускулистой руке коренастого человека с азиатским лицом в одежде из грубых козлиных шкур, осторожно крадущегося в высокой лесной траве. Ребята вздрогнули, увидев его так близко, что разглядели даже мелкие стеклянные бусинки в золотой серёжке на его правом ухе. Они слышали даже шорох мнущейся под его ногами травы и уловили его настороженное частое дыхание. Он был всего в нескольких метрах впереди них, как вдруг перед древним охотником раздвинулись густые заросли, и из них вышел молодой красивый воин с улыбкой на светлом лице. За его спиной тоже висел колчан со стрелами, а в левой руке он аккуратно держал туго натянутый лук. Молодой воин не заметил тотчас нырнувшего в траву охотника. Он гордо и открыто шагал по набитой тропке и оглядывался по сторонам, словно искал кого-то. Со стороны непроходимых зарослей лимонника его кто-то тихо окликнул. Молодой воин остановился, лицо его озарилось радостной нежностью, он что-то тихо прошептал и кинулся к кустам. Из зарослей, смущённо улыбаясь, навстречу к нему вышла молодая девушка в длинном до пят платье-сарафане.
Ничтожна планета Земля для Большого Космоса. Даже не пылинка она для родной Галактики, где кроме неё живут и развиваются миллионы других планет рангом повыше и в талии пошире, а всего молекула какая-то. А в масштабе Вселенной она и вовсе ничтожна, неизмеримо мала. Здесь даже огромное наше Солнце – величина небрежно малая, и даже вся наша Солнечная Система с невообразимо великой для Земли орбитой мрачного Плутона тоже незаметна. Да и вся наша огромная Галактика для Вселенной всего-то песчинка малая.
Но для своего Властелина – Человека, планета Земля ещё достаточно велика. И хотя облетели люди её уже всю и на самолетах, и на космических кораблях, изъездили на мотоциклах и автомашинах, истоптали всю её поверхность упорными геологическими шагами, измерили и на карту нанесли точными геодезическими инструментами – все равно встречаются ещё на матушке-Земле места, где захватывает дух у самых опытных путешественников, где отступают перед её тайнами самые упрямые и настойчивые исследователи, где не выдерживают самые умные, умелые и сильные машины и механизмы, где природа ещё хранит свою первобытную прелесть. Немного таких мест осталось на планете Земля и одно из них – Гималаи.
Нет такого человека, которого не поразило бы грандиозное величие этой горной системы. Возникшая как явление планетарного масштаба, эта горная страна остаётся им поныне и останется таковой навсегда. Только наблюдая перед собой эти могучие складки-морщины на теле планеты, начинаешь осознавать масштабность процессов, приведших к возникновению грандиозного природного исполина – Гималайских Гор. Но по-настоящему это ещё никто не осознал, кроме истинных хозяев этих мест, достойных его по могуществу.
В центральной части Гималаев есть одна вершина, отличающаяся от всех какой-то странностью, но необыкновенно притягательная именно этой своею странностью. Это гора Кайлас, священная гора всех азиатских народов. А необычность её заключается в её странном пирамидальном облике. Она поднимается ввысь почти на семь тысяч метров крупными, почти правильными уступами, чем напоминает знаменитые египетские пирамиды, но на уступах её застыл не песок пустынь, а вечные снега. Трудно предположить, что уступы эти вырублены титаническими усилиями чьих-то исполинских машин, как и трудно согласиться, что эти уступы являются чисто природными образованиями.
Всякий житель Азии поклоняется Святой горе, но немногие из них знают, что в громадных пещерах внутри этой горы живут и трудятся на благо Человечества его великие умы – Адепты Человечества, или Посвященные в Истину. Прошедшие строжайший отбор интеллектуальные гиганты человечества не умирают. Они приглашаются в город Посвящённых, в Шамбалу, где становятся бессмертными и продолжают трудиться на благо земной цивилизации. Для них перестают существовать национальности и страны. Они становятся представителями Планеты Земля. Их могучий интеллект, обогащенный знаниями Разумной Вселенной, помогает землянам решать их непростые проблемы. Последние пятьдесят лет Адепты Человечества были заняты непременным исключением возможности возникновения фатально-губительной для всей Планеты ядерной войны. За это время Земля не раз была на грани нажатия кнопки Ядерной Атаки, и всякий раз катастрофа не случалась. Заслуга в этом только их – Часовых Человечества из Шамбалы.
Но за огромными глобальными проблемами они решали и другие, более мелкие проблемы регионального характера. Как раз в то время, когда мудрый Тимбукту и юный дикарь Симба, мафиози Джулиано под видом богослова Дионисия, и посланец старого служаки Гельмута Вентцеля молодой Ганс Келлер из Дюссельдорфа – все разом отправились в Находку, в таинственных пещерах Шамбалы встретились два поразительных человека. Один из них – высокий аскетический старец с необыкновенными по силе взгляда глазами под густыми седыми мохнатыми бровями, и тоже не низенький, стройный молодой мужчина в современном европейском костюме с худощавым выразительным лицом. Их тихая беседа на каком-то странном неземном языке длилась не более получаса, но в разговоре не раз произносилось слово «Находка», обозначающее не что иное, как название российского города-порта на российском Дальнем Востоке… Ничего другого из этой беседы нам при всём желании понять не удалось бы. По окончании беседы собеседники простились восточными поклонами и расстались. Вскоре после этого молодой собеседник в восточном одеянии покинул пещерный город верхом на великолепном горном жеребце, и следы его затерялись среди обыкновенных людей.
