тебя.
— Откуда вы знаете?
— А разве это не твои родственники торчат за забором?
Анка оглянулась на забор, но там уже никто не торчал.
— И ещё я знаю одного Кудрова, который вообще нигде не работает, — храбро сказала Анка.
Она решила, что раз не получается деликатного подхода, то нужно идти напролом.
— Ах какой бяка! — откликнулся дядя. — И чем же он занимается?
— Ничем, — сказала Анка. — Он тунеядец. А вы где работаете?
— Доконала, — вздохнул дядя. — Я тебя понял. Я тот самый бяка-Кудров, который в данный момент нигде не работает.
— Правда? — сделала удивлённые глаза Анка, и над забором снова выросло четыре головы.
— Провалиться мне на этом месте, — поклялся дядя.
Анка вежливо попрощалась и, сдерживая шаг, направилась к калитке. Бяка-Кудров проводил её прищуренными глазами и снова уткнулся в книгу.
Теперь предстояло решить, как действовать дальше. Тунеядец сам шёл в руки. Его даже не пришлось особенно искать. Взяли первого попавшегося и сразу угодили в точку.
— Сразу! — передразнила Анка. — Так бы вы без меня и нашли его.
Ребята сидели на другой стороне улицы, на краю канавы, и смотрели на высокую красную крышу.
— Можно считать, что операция «Лисий Нос» началась удачно, — сказал Денис. — Остаётся выяснить, на что живёт этот лев, если он нигде не работает.
— Какой лев? — спросила Оля.
— Ну, Кудров этот, — нахмурился Денис.
После короткого совещания пришли к выводу, что выяснить это лучше всего у местных мальчишек.
Однако местные мальчишки оказались на редкость нелюбознательными.
— Я здесь на даче, — сказал один, в тюбетейке. — Не знаю я никого.
Другой ответил вопросом:
— А у него что, яблоки хорошие?
Третий вообще ничего не ответил. Третий перепугался и дал такого стрекача, что только пятки засверкали.
В конце концов ребятам всё же повезло. Они перехватили мальчишку, который явно что-то знал. Мальчишка нёс на плече удочку и держал в руке ветку с тремя рыбёшками. Штаны у него были засучены до колен.
— Какое ваше дело, на что он живёт? — сердито спросил мальчишка, волчонком поглядывая на окруживших его ребят.
— Такое, что он тунеядец, — сказал Гоша.
Мальчишка положил в прибитую дождём дорожную пыль удочку, рядом опустил ветку с рыбёшками и, разогнувшись, ударил Гошу в подбородок. Удар был неожиданным. Гоша лязгнул зубами и плюхнулся на дорогу.
— Кто следующий? — спросил мальчишка, принимая боксёрскую стойку.
— Наших бьют! — заорал Петя и бросился на обидчика.
Но в тот же момент он схватился за живот и удивлённо сел рядом с Гошей.
— Это не по правилам, — сказал Денис и прижал к груди кулаки. — В живот не положено бить.
— А тунеядцами обзываться положено? — зло спросил мальчишка и ударил Дениса.
Нагнув головы, они ходили по кругу и нащупывали друг у друга слабые места, Петя порывался броситься на подмогу, но не знал, с какого бока подступиться.
— Так ему! Ещё! — вскрикивал он, бегая вокруг.
— Не нужно, мальчики, — уговаривала Оля. — Ну зачем вы?
Анка наблюдала за схваткой, как истинный болельщик. Она даже больше переживала за чужого мальчишку, который оказался слабее Дениса.
Только один Гоша безучастно сидел на земле и ощупывал повреждённую челюсть.
— Положено? — пыхтел мальчишка. — Положено, да?
Но он явно сдавал. Денис легко отражал его удары, а сам бил редко и точно. От одного из ударов мальчишка взмахнул руками и упал.
— Ладно, — ревел он, не поднимая головы и долбя кулаком землю, словно заколачивал в неё гвозди. — Ладно! Все на одного. Сами вы тунеядцы! У меня папа целый год на льдине плавал. На Северном полюсе. Ему даже орден дали. А сейчас он в отпуске. Имеет он право отдохнуть или не имеет?!
Он бубнил, всхлипывал и долбил кулаком. Анка присела около него и тронула за плечо:
— Послушай, хватит реветь. Ты же мужчина. Кудров — это что, твой отец?
— А чей же? — крикнул мальчишка и перестал заколачивать гвозди. — Думаете, я от боли плачу, да?
Он вскочил и размазал по лицу слёзы.
— Кто следующий? Ну! — спросил он, принимая боксёрскую стойку.
Но в это время скрипнула калитка и на улице показался дядя с книгой. Ничего не оставалось делать, кроме как пуститься наутёк. Одна Анка задержалась, подняла с земли удочку и протянула её мальчишке.
— Прости, пожалуйста, — сказала она. — Мы же не знали. Он нам сам сказал, что нигде не работает.
Ребята остановились на укромной полянке, заросшей густой травой и ромашками. Укоризненно посмотрев на Анку, Денис сказал:
— Выискала мне тоже тунеядца.
— Здорово он мне дал, — пожаловался Гоша, держась за подбородок.
— А у меня живот болит, — сообщил Петя. — Прямо в поддыхало заехал.
— Знаете, — сказала Анка, — я придумала, как нужно искать. Если человек живёт честно, то ему прятаться не от кого. А если нечестно, то он прячется.
— Это и дураку ясно, — хмыкнул Петя.
— Да нет! — отмахнулась Анка. — Понимаете, нужно искать там, где такой забор, за которым ничего не видно, и на заборе написано, что во дворе злая собака.
— Я такой забор видела, — заметила Оля.
— И я, — сказал Петя. — Только мне надоело. И потом у меня живот.
— Подумаешь, живот, — возмутился Гоша. — Я вон как получил и то молчу. У меня даже, кажется, один зуб треснул.
Закинув руки за голову, Петя лежал на спине и смотрел в небо. Петя придерживался иной точки зрения.
— С треснутым зубом можно что хочешь делать, — рассуждал он. — Можно даже вообще без зуба. А вот если в животе треснуло, это плохо. Зубов у человека много, а живот один.
Уговаривать Петю не стали. Его оставили на лужайке и ушли. Но Петя сразу вскочил, поддёрнул штаны и побежал догонять ребят. Одному лежать тоже не очень приятно, даже если что-то треснуло в единственном животе.
Доски у высокого серого от старости забора были впритирку подогнаны одна к другой. Со ржавой железной дощечки грозило потускневшее предупреждение: «Осторожно, во дворе злая собака». На могучей калитке висело тяжёлое чугунное кольцо.
— Я ужас как собак боюсь, — призналась Анка.
— И я, — присоединилась к ней Оля.
Мальчишки о своём отношении к собакам умолчали.
Забор оказался крепким, как крепостная стена, и абсолютно непроницаемым для глаз.
— Хоть бы заглянуть, что там за дача, — сопел Петя, выискивая щель между досками. — Может, там и дачи никакой нету. Один забор, и всё.
Вдруг Денис сделал в полном смысле слова открытие. Он отодвинул одну из досок и заглянул в густой яблоневый сад. Дачи за деревьями видно не было.
— Закрой, — попросила Анка, — а то собака выскочит.
