— Мне… мне надо идти.
— Не хотите остаться пообедать? Как раз пришло время поесть. После всего, что вы сделали для нас, это самое малое, чем мы можем отплатить за вашу доброту.
— Если это вам не доставит слишком много беспокойства…
— Пустяки! Э, у нас все по-простому. По-холостяцки. Вы не против?
— Великолепно!
— А что будем делать с этим, будь он неладен, морским львом?
— Я могу забрать его в наш малый океанарий, а Грегу выдать бесплатный сезонный билет.
— Очень мило с вашей стороны. Но я не уверен, что это будет Грегу по душе. Понимаете, он недавно потерял собаку. Я… вел себя ужасно, кричал. Почти так же, как недавно, когда мы нашли его в лодке. Вы видели, как эти двое забились в угол? Мне бы надо научиться сдерживаться.
— Вы тогда просто не оправились от шока, Фрейн.
Он с сомнением покачал головой, наблюдая за резвящимися в высокой траве Грегом и Пятнышком. Надо бы собрать сено и продать его… А в морском льве есть что-то собачье… Кажется, ему понятно, почему Грег так быстро привязался к нему. Милый зверек. И не так уж плохо он пахнет, особенно после того как они полили его из шланга.
— Это большая ответственность, — услышал он голос Рейчел. — И, строго говоря, незаконно.
— А что же вы посоветуете?
— Как бы теоретически? — На мгновение ее улыбка кого-то ему напомнила. Ей надо почаще улыбаться.
— Совершенно верно. Будем считать, что мы дали животному временное пристанище, и оно в любой момент вольно возвратиться обратно в море.
— Боюсь, что это может быть вопросом всего нескольких часов. Морские львы все-таки не домашние животные.
— Думаю, — пробормотал Фрейн, — есть морские львы и МОРСКИЕ ЛЬВЫ.
— Грег, ты осознаешь ответственность за то животное, которое остается с тобой?
— Угу.
Они сидели за столом, жадно поглощая хлеб, сыр и маринованный лук. Грег пил пепси, а Рейчел нажимала на домашнее пиво. Фрейн расстраивался, что не может предложить гостье ничего повкуснее. А Грег, с отвращением проглотив этот сгусток солода, поклялся в рот его больше не брать. Даже ради великого коммерческого успеха.
— А морские львы едят солод? — спросил он у Рейчел.
— Может, это и будет ей полезно.
«Стоит держать здесь это животное хотя бы по той причине», — подумал Фрейн.
— Но учти, если Пятнышко заболеет от такой кормежки, — погрозил он пальцем Грегу, — возиться с ней придется тебе.
— Я справлюсь у мисс Уизерспун, что делать в таком случае.
— Пожалуйста, Грег, называй меня просто Рейчел, — сказала она.
— А морские львы болеют?
— О да. Чаще всего от паразитов. Легочные черви, анкилостомы, всякие другие черви, которых они подхватывают у рыб. Бывает и воспаление легких, и это уже очень серьезно. Ведь дыхательная система для них жизненно важна. Если заведутся легочные черви или начнется пневмония, их нельзя держать вместе с остальными морскими львами. Они начинают задыхаться, перестают есть, и происходит обезвоживание организма. От всего этого у морского льва может возникнуть стресс. А многие начинают страдать болезнями почек.
Фрейн с удовлетворением заметил слабую тревогу в глазах Грега.
— А почему в малом океанарии морские львы не болеют? — спросил мальчик.
— Раз в год мы гоним глистов.
— Значит, и мы будем изгонять глистов у Пятнышка. А кожа? Она всегда у нее должна быть влажной?
— Необязательно. Морские львы в цирке нечасто купаются и прекрасно себя чувствуют. — Она мгновение подумала. — Ты мог бы устроить такое приспособление, чтобы она могла принимать душ, когда ей вздумается. Видел, как Уолтер в моем представлении обливается водой? Что-нибудь в этом роде. Рычаг, на который она может нажимать.
Грег только успел запихнуть в рот последний бутерброд с сыром, как за дверью послышалось блеяние Пятнышка.
— Идем, па. Надо сколотить для нее клетку.
Фрейн почувствовал, что ситуация катастрофически выходит из-под его контроля. Целью этого разговора было напугать Грега трудностями, а вовсе не искать решения, как бы оставить морского льва у себя.
— Клетку? А я-то думал, что мы согласились отпустить ее в море, куда она, естественно, стремится.
— Конечно, но надо же ей дать шанс привыкнуть к нам. Хоть несколько дней. Мы просто устроим временный загончик из оставшейся от курятника проволоки.
На губах Рейчел обозначилась еле заметная ироничная полуулыбка. Грег вскочил со стула. Рейчел тоже встала. Фрейн, глотнув напоследок пива, покорно поднялся вслед за ними:
— Ладно.
К полудню загон был закончен: неровный четырехугольник между домом и вершиной утеса — двенадцать на шестнадцать футов и четыре фута высотой. Пятнышко с большим интересом наблюдала за работой, обнюхивала шесты, совала нос в сумку с инструментами и, уколовшись, с визгом откатывалась. У каждого из них законченный загон вызывал разные чувства.
— Ну вот, — удовлетворенно вздохнул Фрейн.
Не такая уж и плохая работа. Парочка шестов, правда, могла стоять и прямее, и воротца как-то скособочились, но в целом, если особо не приглядываться, все нормально. Одно его смущало: морской лев пока еще был на воле.
— Запихни ее в загон, Грег.
Грег, по мере того как работа близилась к концу, все больше и больше мрачнел.
— Запихнуть? Пленница она, что ли?
Его вспышка обескуражила.
— Ну, я просто…
Рейчел быстро пришла на помощь Фрейну:
— Отец прав. Должны же мы проверить, нравится ли ей загон. И вовсе мы не собираемся оставлять ее там навечно.
— Я считал, что ее надо помещать туда, когда нас нет дома, — пояснил Грег. — А в море она вовсе и не желает возвращаться. Уж это точно. Я же говорил вам, что она здорово напугана китом-убийцей. Верно, Пятнышко? Видите, кивает.
Она все понимает. И даже может читать мои мысли. Нет, она не обычный морской лев.
Он отодвинул задвижку, подтолкнул Пятнышко в загон и захлопнул за ней воротца. Она вскрикнула, завертелась на месте и вдруг бросилась на ворота. Они задрожали, но выдержали. Тогда она просунула нос сквозь прутья и поддела задвижку. Воротца распахнулись. Пятнышко выскользнула наружу. Они смущенно глядели на нее.
— Это случайность. Не заблуждайтесь, — сказала Рейчел. — На самом деле морские львы не такие уж умные, хотя бы по сравнению с собаками.
— Ничего. Мы приладим другую задвижку. Такую, что изнутри не откроешь, — Что я говорю, подумал Фрейн. Наоборот, чем больше мы дадим ей свободы, тем лучше. В конце концов она отыщет дорогу к пляжу и доберется до воды. — Приладим другую, понадежней, — вслух проговорил он.
Грег с удовлетворением разглядывал загон.
— А когда мы еще наладим для нее душ, будет просто отлично! Теперь надо подумать о еде. Мне самому кормить ее не по карману. — Он с надеждой поглядел на отца.
Фрейн вдруг вспомнил Блюбоя. Собака была у них всего два месяца, а стоила ему в неделю долларов сто, включая и еду и ветеринара. Может, через годы это и окупилось бы, но ему давно уже было ясно, что от домашних животных выгоды никакой, одни расходы. Тем более глупо вкладывать денежки в морского льва.
— Ты ожидаешь, что я буду платить за еду?
— Теперь, когда Пятнышко стала членом нашей семьи, конечно. Это твоя обязанность, па.
Рейчел расхохоталась:
— Главное, не покупайте еду в рыбном магазине, Фрейн. Лучше всего иметь дело с консервным заводом Восточной гавани, как это делаем мы.
— А это этично? Ведь таким образом мы обходим посредника.
— У них полно всяких отбросов. Для Пятнышка в самый раз. В особенности когда начнется миграция сельди. Они все равно это выбрасывают. А деньги, которые вы сэкономите, сразу снимут все этические проблемы.
— Звучит заманчиво. — Он все еще колебался. — У нас действительно не так много денег, Рейчел. Конечно, когда я развернусь, как планирую, мы станем богатыми… Да просто богатеями.
— Душ, Пятнышко!
Это становилось утомительным. Пятнышко уже приняла душ. Шкура ее была влажной, и ей ужасно хотелось немного погреться на солнышке, пока не наступил вечер. Но Грег, кажется, собирался заставить ее мокнуть всякий раз, как ему вздумается, а не когда захочет этого ОНА.
— Душ, Пятнышко!
Она уже достаточно понимала человеческий язык, чтобы догадаться, что ее не хвалят. А мысли улавливала отлично, и почувствовала, что он начинал раздражаться. Рядом с ним стояла человеческая самка с огромными грудями, которая недовольно на него косилась.
— Грег, да она просто бестолковый морской лев, и всего-то.
— А я тебе говорю, что она необычный морской лев!
— От нее воняет. И я устала. Давай лучше пойдем на Башенный холм.
— Хватит, Пандора! — Они оба умолкли, волны мрачных мыслей пронеслись у них в головах, а Пятнышко, воспользовавшись паузой, быстро откатилась от рычага душа. Она очень сильно любила Грега, но люди иногда становились такими утомительными, не хватало им легкой веселости морских львов. По вечерам, впуская ее в дом, Грег был обычно в хорошем расположении духа, но все его существо излучало предельную осторожность. Она потихоньку шлепала в его спальню, запрыгивала на кровать, и они засыпали вместе, полные приятных дум о дружбе.
