Ознакомительная версия.
Максим Крейц
Вдалеке между домами промелькнула хорошо подсвеченная высотка.
– Университет! – воскликнула Катя.
– Совершенно необязательно, – невозмутимо возразил Дима. – В Москве стоит несколько зданий с подобной архитектурой. С такого расстояния тяжело определить точно, что это такое.
– Не разговаривать! – раздалось откуда-то сверху. Мы оглядели салон: к потолку был прикреплен небольшой плоский динамик, из которого доносился металлический голос. Надо же – ничего нельзя делать. Ну ничего, тоже мне проблема. Откуда этим олухам знать про все наши способности? Такая примитивная конструкция вряд ли улавливает импульсы мозга, так что они едва ли догадаются, что мы можем общаться телепатически.
Однако определить наше местоположение Дима не смог. Даже если бы он и узнал, что это было за здание, то все равно это ни о чем бы не говорило: оно в конце концов могло бы находиться просто очень далеко от нас, к тому же мы двигались в противоположную от него сторону, и неизвестно, где бы оказались в конце пути. Ладно, в милиции узнаем.
– Заходите, – в отделении нас встретил дежурный и провел за стеклянную перегородку, где усадил в ряд на высокую скамью. Затем он взял какое-то устройство, похожее на карманный фонарик, и, подходя к каждому из нас, стал приставлять его к нашим большим пальцам.
«Кажется, он пытается просканировать наши отпечатки», – догадался Дима.
Дежурный вышел из-за перегородки, сел на свое место и подключил прибор к компьютеру. Однако похоже, что никакой информации по нашим личностям он найти не мог: по крайней мере, просматривая данные, он не взглянул ни на кого из нас. К сожалению, я не мог прочитать, что он думает: ведь он не был человеком, а узнавать машинные сигналы я пока еще не умею.
«Так ведь нас же нет в памяти компьютера, – осенило Катю. – Мы же не москвичи».
Но это пока еще. Как знать, куда нас занесет судьба через тридцать с лишним лет. И действительно, дежурный тут же оторвался от экрана и посмотрел на… меня. Потом вошел к нам и остановился напротив меня.
– Вы – Максим Александрович Крейц, вам 48 лет, вы работаете старшим программистом в фирме «КБР Программинг», проживаете по адресу: Кутузовский проспект, дом 20, квартира 9. Это верно?
Я даже не знал, что и сказать. Вообще-то живу я в городе Озерки, и вовсе ни на каком не проспекте. Да неужели же он не видит, что мне не 48 лет? Ребята смотрели на меня с явным недоумением: «Макс – местный?»
«Ах ты, черт! – меня вдруг поразила догадка. – Да ведь это же 2034 год. Я действительно собирался после школы поступать на мехмат МГУ, в Москву. Так что же, выходит, я там останусь жить, работать?»
Но как поступить сейчас? Сказать: да, это я, или отказаться? Однако пауза слишком затягивается, а я пока не успел ничего решить.
– Н-не знаю, – пробормотал я. – Да, я Максим Александрович, но мне не 48 лет, и я не программист. Это ошибка.
– Детектор личности никогда не ошибается. Вы свободны.
Вот тебе раз!
– Как так? Свободен? А мои друзья? – хладнокровие быстро иссякало. Я почти запаниковал: нас разлучают! Это грозит полным крушением моего плана, да, впрочем, видимо, и всего предприятия.
– Они останутся здесь, пока их личности не окажутся установлены.
– Но мы из другого города. Нас нет в вашем компьютере, – сообщил Дима.
Дежурный недоуменно взглянул на него:
– Откуда ты знаешь, что у нас есть, а чего нет? Сиди и жди, пока до тебя очередь дойдет.
– А спорим, у вас нет всей информации, – не унимался Грановский. Что он делает? Сейчас дежурному это надоест, и он просто посадит Диму, который играет в нашем плане главную роль, в каталажку. Тогда все пропало.
Надо быстро совершить какую-нибудь диверсию с непроизвольным возгоранием или полетами предметов по комнате. Я уже хотел было обратиться за помощью к Игорю и Кате, однако к делу подключилась Наташа. Ах вон оно что! Оказывается, пока я пререкался с дежурным, ребята уже приступили к осуществлению операции.
– А это не твое дело! – дежурный начал свирепеть: Дима уже порядком его достал. – Еще одно слово – и ты окажешься у меня в каталажке. Сиди и жди, когда тебя спросят.
Дима собрался было еще что-то сказать, но милиционер двинулся к нему, и наш друг быстро сел на место.
Теперь наступала моя очередь выходить на авансцену, а то терпение дежурного уже было готово лопнуть, и пришлось бы тогда Кате приходить Диме на выручку. Я сосредоточился и начал настойчиво отправлять свое желание в мозг милиционера. Однако больших усилий, к счастью, не потребовалось: он тут же забыл про Диму и направился к компьютеру. Забавно было наблюдать, как дежурный, протянувший было руку, чтобы схватить нашего друга за шиворот, вдруг резко остановился и умолк на полуслове, затем прищурился, будто бы припоминая что-то (а я действительно приказал ему вспомнить, что он собирался найти в компьютере адрес Аввакума Кудрявцева), и кивнул головой.
«Молодец Макс! – подумала Наташа. – Снова его способности пригодились нам в реальном опасном деле. Как только милиционер все узнает, а значит, и мы вместе с ним, мы заставим его нас отпустить».
Вообще-то, было бы проще воспользоваться телекинетическим даром Кати или пирокинетическим – Игоря и устроить в отделении большой погром.
«Ну что ты, Макс! – возразила Катя. – Нас тогда по всей Москве станут искать, и мы будем только прятаться. Так что заниматься нашим делом нам не дадут».
Тем временем дежурный уже не просто нашел информацию по разыскиваемому нами субъекту, но и прочитал ее (а я, естественно, угадал ее у него в мыслях) и даже отправил на печать. Отлично! Не будет уже ставших привычными споров о том, куда повернуть, в какую дверь идти и тому подобного.
«Давай распечатку сюда», – мысленно приказал я милиционеру, и он, подойдя ко мне, протянул листок.
«Аввакум Осипович Кудрявцев, 1948 года рождения», – прочитал я. Ну, конечно, просто отличная подделка документов. Впрочем, с фотографии на меня смотрел старый-престарый дед лет восьмидесяти пяти, сморщенный, как печеное яблоко (видно, не успел попользоваться достижениями современной косметологии). Однако в этом древнем облике все еще угадывались знакомые черты: широкая лысина, хитрый взгляд. Даже зрение со временем сохранилось прежним: все те же толстенные очки «плюс бесконечность».
Далее шли адрес, телефон и другая информация, которая нас, в общем-то, не интересовала. Но она могла пригодиться, и я сложил листок и сунул его в карман. Не давая дежурному опомниться, я снова подверг его своему мощному телепатическому воздействию и внушил, что все наши личности уже установлены и все нормально, а потому он должен нас (точнее, остальных ребят – я-то уже был свободен) отпустить на все четыре стороны и даже подбросить на летуне туда, куда нам надо.
«Наглый ты, Макс», – в шутку пожурила меня Оля.
«А что тут такого? – усмехнулся я. – Я, например, не собираюсь пешком топать неизвестно куда. К тому же время-то уже… так… (я посмотрел на часы) да, уже полчетвертого».
Когда мы вышли из отделения, над нами по-прежнему висело ночное, черное с синевой, звездное небо, с которого на Землю смотрела большая светло-желтая Луна. Впрочем, любоваться красотами неживой природы нам было абсолютно некогда, и через минуту мы уже «грузились» в свободный, одиноко стоявший возле милиции канареечный летун. Дежурный был молчалив и чрезвычайно сосредоточен. Я специально не давал ему отвлекаться: он должен был думать только о том, что мы – важные персоны и нас надо доставить, куда мы потребуем.
Я пытался смотреть, куда мы направляемся, но это было совершенно невозможно. Перед глазами мелькали редкие светящиеся окна ночного города, дорожные знаки, уличные фонари и фары от встречных летунов. От этого у меня даже закружилась голова, и я отказался от попыток запомнить дорогу или узнать местность.
Наконец летун резко затормозил и свернул в какой-то темный переулок, где буквально через несколько метров приземлился.
«Наверно, где-то здесь», – подумал я и скомандовал:
– Ребята, пора выходить. Это наша остановка.
Конечно, можно было бы заставить милиционера подвезти нас поближе к Аввакуму, но мое внимание уже начало рассеиваться, и я боялся, как бы мысли дежурного не вышли у меня из-под контроля, после чего пришлось бы начинать все снова.
Оказывается, нас завезли в такие дебри, где даже самый лучший знаток Москвы среди нас – Дима – не то что ориентироваться не мог, но даже не догадывался, какой это примерно район.
– А где мы? – я решил обратиться к милиционеру, уже садившемуся в летун и собиравшемуся отправляться назад. Черт возьми, зачем я это сделал?! В этот же момент он вспомнил, кто мы такие:
– Эй, стойте, вы почему здесь? Я же вас в «обезьянник» посадил. Выходит, вы сбежали?!
Ознакомительная версия.
