— Вот, возьми. Это для тебя.
Маленькая женщина от восхищения даже дар речи потеряла. Несколько дней думала — а потом вышила его тунику бахромой поперек груди, украсив шитье кусочками перьев. Камыш в ответ придумал перламутровых бабочек: сделал выемки в глине нужной формы, насыпал тонкий слой тертых створок, залил клеем, пожертвовав две пластины из четырех, и сверху тоже сыпанул перламутровой пыли. Когда украшение застыло — подарил Золотой Тени:
— Это тебе на ремешки, косички заплетать.
Через несколько дней девочка сделала ему широкий плетеный пояс, раскрашенный травяными и ягодными соками…
Впрочем, занимались они не только подарками. Золотая Тень сделала несколько небольших корзинок из камыша, обмазала глиной. После высыхания они вместе обожгли все корзины на костре, сначала прогрев над пламенем, а потом насыпав внутрь углей. Из пяти заготовок уцелели две. В таких глиняных горшочках можно было без опаски носить угли, хранить тлеющий трут, не боясь, что он отсыреет или что-то подожжет, а так же класть всякую мелочь, не боясь, что она просыплется. Те же ягоды собрать, например.
«Раздев» найденную на противоположном берегу реки упавшую березу, Камыш свернул из плотной мягкой бересты два вместительных ведра для воды, три длинных лотка и несколько небольших ковшиков — использовав весь материал до последнего кусочка. И с этого дня дети избавились от самой досадной трудности — необходимости бегать к озеру буквально за каждым глотком воды.
— Я прямо как дома, — неожиданно призналась Золотая Тень, сидя вечером у догорающего очага и глядя в небо. — Не поверишь, Камыш, я уже совсем не хочу домой. То есть, хочу… Но не потому, что там лучше, а потому, что соскучилась по папе и маме. И сестренке. Правда, Камыш, мне тут нравится. Сначала так хотелось скорее спастись, скорее домой вернуться. А теперь кажется, я тут всю жизнь жила.
Паренек промолчал. Не то, чтобы он не верил в свои силы или ему не нравилось это место. Но он помнил, что рано или поздно сюда придет зима. Их дом, так легко выдерживающий и дожди и ветра, не сможет защитить своих обитателей от мороза. Но говорить об этом сейчас, когда в очаге жарко потрескивали угольки, под теплой крышей покачивались ароматные ломтики мяса, а в миске булькал наваристый бульон из свежей оленины, когда совсем рядом дожидалась хозяев уютная мягкая постель — совсем не хотелось.
— Смотри, — указала в небо девочка. — Луна опять стала меньше. Странно, правда? Она то меньше, то больше, то совсем узеньким серпиком становится, то большая и круглая. Интересно, почему так происходит?
— Это миска крутится, — ответил паренек.
— Какая миска? — не поняла Золотая Тень.
— Разве ты не знаешь, откуда взялись звезды? — Камыш присел на камни рядом с девочкой, плотно прижавшись к ней плечом, поворошил палочкой красные угли под закопченной берестяной миской. — Правда?
— Мама говорила, это брызги. Только почему-то светятся.
— Это не просто брызги, а брызги солнечной воды, — поправил ее Камыш.
— Солнечной воды? — переспросила Золотая Тень. — Разве такая есть?
— Есть, — кивнул паренек. — Эта вода далеко-далеко на рассвете. В ней всю ночь находится Солнце, из нее каждое утро оно вырастает, поэтому эта вода так пропиталась светом, что сама светится в темноте. Но только не так ярко.
— Если солнечная вода находится на земле, то откуда ее брызги на Небе? — не поняла девочка.
— Это ее Великий Пещерный Лев разбрызгал, — пояснил Камыш, откладывая палочку. — Когда-то очень давно Пещерный Лев и Хозяин Реки были друзьями. Даже жили рядом и всегда помогали друг другу. И вот когда у Хозяина Реки появились потомки, мы и Строящие Запруды, а у Пещерного Льва — его молодые котята, то друзья решили сделать своих детей самыми сильными на свете. Ну, чтобы ни люди, ни Строящие Запруды, ни котята никого на свете не боялись. А солнечная вода не просто светится, но и силу великую дает каждому, кто ее напьется. Вот и решили Саблезубый и Хозяин Реки принести детям воды этой и напоить их вдосталь, дабы силой одарить.
Камыш наклонился к очагу, подул на угли под миской, снова взялся за палочку, подгреб свежих и продолжил:
— И вот пошли они на рассвет. Долго шли, очень долго. Много-много дней шли. Долго ли, коротко, но добрались до края мира, нашли место, где вода сияет ярко, словно само солнце. Напились от души, отдохнули. И стали думать, как воду с собой забрать. Хозяин Реки походил по краю мира, нашел огромную древнюю осину, подгрыз ее своими крепкими зубами, повалил, взял самую толстую нижнюю часть, выгрыз огромную миску, зачерпнул в нее солнечной воды, да и пошел с нею домой. А Пещерный Лев бегал у дерева, бегал, а поделать ничего не мог. Когти у него только царапают, клыки только дырки пробивают. Не получается у него миску из древней осины сделать! Мучился Великий Лев, мучился — ничего не выходит. Тут он понял, что вернется Хозяин Реки домой, напоит своих детей солнечной водой, и станут они могучими, как гром небесный, от которого даже земля сотрясается, котята же его останутся слабыми и беззащитными. Кинулся Пещерный Лев в погоню за Хозяином Реки, догнал уж почти перед самым домом и ударил что есть сил снизу по миске! Да так сильно ударил, что миска улетела высоко-высоко в небо и до сих пор обратно упасть не может. Летает из края в край и крутится. Когда донышком к земле повернута, то не видно ее вовсе, когда чашей, то вся целиком видна. В ней ведь солнечная вода была налита, вот она и светится. Ну, а когда боком миска поворачивается, тогда и видно от нее половинку или самый краешек. Вода же вся по небу разбрызгалась мелкими капельками. Это она там и светится, мы эти капельки звездами называем.
— Как ты много знаешь, Камыш! — поразилась Золотая Тень. — Мне бы всего этого ни в жизнь не запомнить. Ты, наверное, самый умный в племени?
У паренька от похвалы зардели уши. Правда, согласиться со званием самого умного ему не позволила честность. Все же большую часть мудрости о строении и устройстве окружающего мира он узнал от Беседующего-с-Небом. И еще кое-что от отца. Но пока он думал, что ответить, девочка успела задать новый вопрос:
— А почему Хозяин Реки не принес нам другой воды взамен пролитой?
— После того, как Пещерный Лев выбил у предка миску, вместо дружбы вражда у них началась, — пояснил Камыш. — Лев убежал на край мира и караулит там солнечную воду, чтобы Хозяин Реки не мог набрать снова и отнести своим детям. И чтобы никто другой тоже не смог этого сделать. Чтобы никто не стал сильнее его котят. Котята же без отца рассорились и разошлись в разные стороны. Поэтому саблезубые никогда не живут вместе, племенами, а ходят поодиночке. С тех самых пор все они ненавидят потомков Хозяина Реки лютой ненавистью и при встрече всегда пытаются убить. Помнишь, нас ведь Большой Кот тоже очень хотел растерзать! Целый день следом шел. Но духи нас от него уберегли.
— Ой, Камыш! — Золотая Тень испуганно закрыла рот ладошками. — А ведь духи нас все время берегут! И тогда, и сейчас. А мы им даже маленького святилища до сих пор не поставили! Вдруг они обидятся?
— Ничего страшного, — ответил паренек, хотя от подобного предположения у него по спине пополз неприятный холодок. — Мы же их постоянно благодарим! Вслух. Они же слышат. А святилище мы им поставим. Завтра же и поставим.
Верный своему слову, на рассвете Камыш отправился искать место для поклонения духам и, побродив вокруг холма, выбрал сосновый пень в рост человека и примерно в локоть толщиной. Священный предок из него должен был получиться внушительный, устойчивый — причем очень быстро. Долго не раздумывая, паренек вытянул из-за пояса свой любимый топорик и, подойдя к пню, быстрыми легкими ударами принялся сбивать кору. Собрал ее, отнес подальше в сторону, а затем коротким ножом стал вырезать на самом верху снежно-белой деревяшки глаза и нос. Сделав выемки глубиной в ноготь, он спустился к болотине, черпнул чуток темной грязи, вернулся, замазал дырочки. Лицо на пне сразу стало четким, как на тотеме в святилище племени: большие круглые глаза, полуовал носа.
— Получается! — обрадовался Камыш и, высунув от старания язык, сделал чуть ниже носа два длинных полуовала. — Есть, как настоящие!
Примерно так и выглядел дух, которому поклонялись мужчины в тайном святилище предка. Ну, разве что тот был старым, растрескавшимся и потемневшим от времени. Грубо очерченное лицо, торчащие из макушки щепы, длинные клыки. Этот же прямо светился на солнце своей новизной.
— Золотая Тень, иди сюда! — громко позвал паренек. — Теперь у нас есть свое святилище! То есть, у здешних духов.
Девочка не заставила себя ждать и почти сразу сбежала к нему с холма. Остановилась, глядя на ошкуренный пень.
— Ну как? — с нетерпением спросил ее мнения Камыш.
— Что? — не поняла Золотая Тень.
