Ознакомительная версия.
– Это что, ваш Трупов с ними такое проделал? – поинтересовалась Таня.
– Нет, – внесла ясность Школьникова. – Они худели у кого-то другого. А у Труповых худела подруга моей матери.
– Ну и что? Жива? – вырвалось у Кати.
– Спрашиваешь. Не только жива, но и в третий раз замуж вышла. За молодого. Муж, между прочим, младше на двадцать лет. Потому что по методике Труповых из абсолютно любой фигуры можно сделать фотомодель.
– Из любой? – Таня невольно кинула взгляд на мощные бедра Школьниковой.
– Совершенно из любой, – то ли сделала вид, то ли и впрямь не поняла ее красноречивого взгляда Машка. – А главное, если регулярно проходить курс лечения в оздоровительном центре Труповых, то хорошая фигура сохранится до самой смерти.
– А смерть наступит очень быстро, – с трагическим видом отозвалась Катя. – Потому что на курс лечения уйдут все деньги. И есть будет не на что.
– Это другим, может, будет не на что, – немедленно возразила Школьникова. – А с нами полный порядок. Мать сказала, что я могу привести бесплатно двоих подружек. Если вам и придется что-то покупать, то только целебные составы. Но и на них вам сделают пятидесятипроцентную скидку.
Катя и Таня переглянулись. Предложение Школьниковой звучало крайне соблазнительно. Правда, в отличие от Машки, обе подруги были достаточно худыми. Однако любой человек находит у себя какие-нибудь недостатки. Катя и Таня не были исключением из этого правила. К тому же им показалось заманчивым оказаться в оздоровительном центре, облюбованном знаменитостями. Тем более что это им не будет ничего стоить.
– Ну, идем? – усилила напор Школьникова.
– Да, пожалуй… – медленно проговорила Катя.
– А почему ты одна-то не хочешь? – поинтересовалась Таня.
– Одной скучно, – честно ответила Машка. – Да что вы раздумываете? Говорят же вам: халява. И потом, вы чего хотите, чтобы королевой какую-нибудь Дуську Смирнову выбрали? Вот богдановские тогда порадуются!
– Ну уж нет! – тут же воскликнула Катя.
– А вдруг никакого выбора королевы не состоится, – засомневалась Таня. – Поговорят, а потом раздумают.
– Не раздумают, – покачала головой Школьникова. – Я успела подслушать, для чего это делается.
– Для чего? – спросили подруги.
– В качестве отвлекающего маневра, – объяснила Машка.
– Кого и от чего? – еще сильней удивились Катя и Таня.
– Нас от вражды с бывшими «бэшниками», – внесла ясность Школьникова. – Как раз когда я подошла к двери, Андрей говорил Светлане, что надо переключить нашу буйную энергию. Иначе это скоро совсем плохо кончится. Потому что обстановка в классе сложилась невыносимая.
– А чего такого особенного? – не разделила тревоги классного руководителя Катя.
– Да Андрею не нравится, что еще двух месяцев не прошло с начала этого учебного года, а у нас уже было две драки, – отозвалась Школьникова.
– Мы-то тут при чем? – возмутилась Катя. – Это же из-за Богданова.
– Естественно, из-за Богданова, – поддержала ее Школьникова. – Но в драках-то все мы участвовали. Я этой Дуське Смирновой тогда так накостыляла! – с удовольствием вспомнила Машка. – Ну, в общем, Андрей считает, что нашу энергию нужно переключить на что-нибудь созидательное.
– Боюсь, – вздохнула Таня, – из этого состязания ничего созидательного не выйдет.
– Наша с вами задача как следует подготовиться, – возразила Школьникова. – А уж что там из этого выйдет или не выйдет, пусть ломают голову другие.
– Лучше бы этот Богданов никогда у нас в классе не появлялся, – посетовала Таня.
– Нас никто не спрашивал, – в тон ей произнесла Школьникова.
Дело в том, что до конца прошлого учебного года у них был очень дружный и сплоченный класс. Однако, когда они перешли в десятый, от бурного и несокрушимого содружества «В» осталась лишь половина, и его слили с остатками «бэшников», состав которых тоже значительно поредел. Хорошо еще, любимый классный руководитель бурного содружества «В» Андрей Станиславович остался с ними и возглавил десятый «Б». Однако от былой дружеской атмосферы ничего не осталось. Пришедший к ним из другой школы Вадик Богданов мигом сгруппировал вокруг себя бывших «бэшников», и класс разбился на две враждующие группировки. Словом, тревога Андрея Станиславовича была вполне обоснованна.
– Ну как? Готовиться будем? – посмотрела Школьникова на Катю и Таню.
– Будем, – кивнули девочки.
– Только никому в классе ни слова, – снова предупредила Машка.
– А ребятам? – осведомилась тихим голосом Таня. – Для них же, наверное, тоже какой-то конкурс придумают.
– Выборы короля школы, – прыснула Катя. – Мистер красавец.
– Во всяком случае, они должны быть готовы, – не разделила ее веселья Таня.
– Только не ясно к чему, – напомнила Школьникова. – Ведь Андрей и Светлана толком еще ничего не придумали.
– Все равно надо предупредить, – в третий раз повторила Таня.
– Рано, – возразила Школьникова. – А вот мы с вами, девчонки, подкорректируемся у Труповых и этой Дуське Смирновой покажем.
Больше Машка ничего сказать не успела. Из школы послышался звонок.
– Бежим! – воскликнула Катя. – У нас ведь сейчас математика. – И девочки поспешили в школу. Светлана, или, точнее, Светлана Сергеевна, не выносила опозданий.
После конца седьмого урока Олег, Темыч, Женька, Лешка, Катя, Таня и Маша, как обычно, порядком потрепанные толпой в раздевалке, вышли на улицу.
– Уроки учить еще рано, – немедленно заявил долговязый Женька, никогда, впрочем, не уделявший особенного внимания занятиям. – Пошли к Олегу!
– Правильно, – поддержали его остальные.
Двенадцатиэтажная башня из розового кирпича, где жил Олег, стояла в Портняжном переулке сразу же за родной две тысячи первой школой. Поэтому семеро друзей, которых чаще всего называли Компанией с Большой Спасской, частенько забегали в квартиру Беляевых на часок-полтора после уроков. Тем более что родители Олега по будним дням, по крайней мере до семи вечера, находились у себя на фирме.
Миновав школу, друзья двинулись к Портняжному и, не доходя до поворота на Большую Спасскую улицу, свернули в распахнутую металлическую калитку, за которой начинался двор Олега.
– Пошли, что ли? – с нетерпением потянул на себя железную дверь подъезда Женька.
– Погоди, – полез в карман за ключами Олег. – Дай домофон открыть. И вообще, подождите тут. Я сейчас спущусь с Вульфом. Сперва выгуляем его, а потом уж поднимемся.
– Иди, – взъерошил растопыренной пятерней и без того спутанную длинную шевелюру Женька. – Погода хорошая. Погуляем.
– Ну, спасибо, что разрешил, – и Олег, усмехнувшись, скрылся в подъезде.
Вскоре он вновь спустился с таксой на поводке. Вульф приветствовал друзей радостным лаем и визгом. Он давно привязался к этой компании. А кроме того, именно пес Олега навел три года назад семерых друзей на самое первое в их жизни расследование. С тех пор с ними что-то произошло. Как часто повторяли Андрей Станиславович и его фронтовой друг по Афганистану, а ныне майор милиции Владимир Иванович Василенко, работавший в отделении на Сретенке, «эти семеро словно притягивают к себе криминал». Так или не так, но Компания с Большой Спасской самостоятельно раскрыла целых пятнадцать преступлений[1]. Последнее из своих дел ребята закончили чуть больше недели назад.
Отдав щедрую дань ритуалу приветствия, Вульф сосредоточенно закружил по двору. Школьникова, поглядев на часы, сказала:
– Кстати, Олег, мы с девчонками, пожалуй, к тебе сейчас не пойдем.
– Ты решай за себя, – мигом насупился Темыч. – А Катька пойдет.
– С каких это пор ты, Темочка, мной раскомандовался? – сердито глянула на него Катя.
Тот, демонстративно от нее отвернувшись, пробубнил что-то неразборчивое. Темыч был влюблен в Катю еще с младшей группы детского сада. Катя взаимностью не отвечала. Мало того, постоянно над Темой подтрунивала. К тому же она отличалась ветреностью и то и дело влюблялась в других мальчишек. Темыч терпел и надеялся на лучшее. Если бы хоть немножко вырасти… Он был ниже всех в своем классе, а лицом больше смахивал на девочку. Правда, отец его, Никита Владимирович, тоже вытянулся лишь к шестнадцати годам, после чего стал пользоваться большим успехом у слабого пола. В общем, перспективы у Темы были. Что, однако, не лишало его проблем в настоящем.
– Так с каких это пор ты стал мной командовать? – повторила Катя.
– Это не я, а Моя Длина раскомандовалась, – не решаясь ей возразить, перенес Темыч гнев на Школьникову.
– Как ты меня назвал? – немедленно разъярилась та.
Свое прозвище пухлая блондинка Школьникова заработала за крайне экстравагантную манеру одеваться. Дошло до того, что однажды она предстала перед одноклассниками в ярко-красной юбке из какой-то очень блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Маши особым изяществом не отличалась. Только Лешка Пашков, влюбленный в Школьникову, искренне восхитился:
Ознакомительная версия.
