После завтрака, поблагодарив хозяев, я подошла к устало возлежащему в своей келье старому вождю Таргу и стала ему объяснять мимикой и жестами, что мне очень нужен талисман, украденный у меня фанатичным монахом и впоследствии неожиданно очутившийся в руках моего знакомого крутого мафиози, в свою очередь, вдруг оказавшегося предводителем дикарей.
Умный старик молча кивал головою, посматривая из-под седых бровей на мои гримасы и ужимки. Он прекрасно понял, что я ему показываю на пальцах, и согласно покивал головою. Потом он подозвал к себе очнувшегося от забытья, но ещё очень слабого, Унушу, неожиданно сложил наши руки воедино и запел что-то вроде молитвы на своём языке, осеняя нас своими старческими ладонями. По окончании этой процедуры он вдруг указал на нас с Унушу и жестами показал, что мы уже муж и жена и нам можно спать в одной постели. Я опешила, возмутилась, стала кричать, что я ещё слишком молода, что мне маму спросить надо, что-то вопила о правах человека, пока не поняла, что эти два славных туземца абсолютно ничего не понимают из моих стенаний. Тогда я решительно заявила, что свадьбе не бывать, пока волшебный талисман не будет у меня на ладони. Как ни странно, это они поняли, закивали головами в знак согласия и отдали распоряжения готовиться к свадьбе.
Конечно, свадьба – это всегда большое событие, а свадьба молодого вождя в таёжном племени, да ещё на невесть откуда появившейся юной богине – событие, можно сказать, века. Странно как-то мне было наблюдать, как всё племя спешно стало готовиться к моей свадьбе. Охотники отправились в тайгу за дичью, женщины пошли за крепкой брагой в глубокие подвалы-пещеры, мастерицы тут же стали снимать с меня мерки для свадебного платья. Унушу, совсем ещё слабый, умчался с друзьями в тайгу на поиски какого-то корня, без которого жениху просто нельзя приходить на торжество.
Старый Таргу отошёл в дальний угол главной пещеры и глубоко задумался, шевеля губами старинные молитвы. К нему бесшумно подлетела та самая огромная серая летучая мышь, до этого висевшая лоскутным свёртком в углу пещеры. Они как-то странно стали общаться, почти что разговаривать. Старик шептал что-то внимательно слушающей его твари, а та, в свою очередь, согласно кивала головою, топорщила свои голые блестящие крылья и звонко, но тихо попискивала в ответ. Затем летучая мышь встрепенулась, молча и бесшумно вылетела в оконную пещерную дыру и пропала в темнеющем небе.
Затемно вернулся из тайги страдающий от ран, но счастливый Унушу с огромным корнем женьшеня в руках. Оказывается, у них женьшень считается корнем счастья и без него не может состояться ни одна свадьба, но найти его должен сам жених. Чем более велик будет найденный перед свадьбой корень, тем более счастливым должен быть союз двух сердец. Почти полуторакилограммовый женьшень, добытый моим женихом, габаритами напоминающий не то огромную петрушку, не то ветвистый хрен с бабушкиного огорода, наводил меня на определённые размышления.
Возвратились и охотники с богатой добычей – косулей и двумя молодыми поросятами. Женщины принесли и молча поставили в углу большие кувшины с брагой, настоянной на мухоморах. Я поёжилась и поклялась про себя, что пить эту гадость не буду. В хлопотах прошедший длинный летний день благополучно завершался. Отужинав мясом с какими-то корешками и лепёшками из тёмной муки, и запив его отваром лимонника, все разбрелись спать, и я тоже последовала общему примеру. Перед моим уходом в дыру внезапно, так же молча и бесшумно влетела уже знакомая мне летучая мышь, которую, оказывается, звали ласково Тату. В когтях она держала что-то небольшое и тёмное.
– Бабочка, наверное, – подумала я и заснула.
На следующее утро меня разбудили глухие удары в шаманский бубен. Я оделась и выбежала в большой зал, где увидела в сборе почти всё племя, кроме бойцов из охраны. Все собравшиеся были одеты в пёстрые нарядные одежды из китайских тканей и ценных шкурок. На лицах же было радостное ожидание, ведь не каждый день здесь женят молодого вождя на невесть откуда взявшейся прекрасной волшебнице. Грустна была лишь я и несколько молоденьких и хорошеньких девушек, видимо, тоже имевших на моего Унушу свои планы. Мне не хотелось огорчать моих друзей из прошлого грубым отказом, но и замуж идти под шаманский бубен я тоже не желала. Оставалась надежда лишь на то, что жених не выполнит моё требование вернуть мне таёжный талисман, но тогда я навсегда останусь среди этого племени, и тогда мне действительно лучше выйти замуж за симпатичного молодого вождя.
Тем временем все собравшиеся, под радостное дребезжание бубнов, медленно, празднично потянулись к выходу из пещеры. Разведка племени доложила, что враги наши куда-то исчезли, и свадьбу решили отметить на ритуальной поляне одновременно с победой над дикарями. На этой поляне, как мне объяснили, всегда отмечают свадьбы, победы, похороны вождей и всякие другие важные, по мнению вождя и главного шамана, события. Как я поняла, торжество должно было стать выдающимся явлением в местной истории. Однако мне с каждым шагом становилось всё менее весело, а вдруг всё-таки выдадут меня замуж, и что я скажу тогда папе с мамой? И потом, если я все-таки вернусь в свое время, мне уже никогда нельзя будет устроить свадьбу, потому что у меня уже есть муж, пусть и оставшийся в древних эпохах…
Тем временем, мы пришли на большую, чисто выкошенную поляну посреди буйного смешанного леса где-то между Сестрой и Племянником, и расположились по кругу. Нас с Унушу поставили в центр, одели на нас венки из полевых цветов и кедровой хвои. Я вопросительно посмотрела на счастливого Унушу, показала ему на ладонь и спросила:
– Где Камень? Талисман где?.
Он понял, заулыбался, стукнул себя в грудь и гордо что-то произнёс, что я поняла с радостью и досадой.
– Всё в порядке.
С радостью – потому, что обладание волшебным камнем оставляло мне надежду на возвращение к вам, а с досадой потому, что мне не хотелось огорчать моих друзей расставанием, да еще в такой праздничный день. Ведь я тайно задумала сбежать со свадьбы с талисманом в руках. Под тот же шаманский бубен к нам подошёл гордый Таргу, он что-то недолго говорил, обращаясь то к нам, то к племени, потом вынул из-под одежд что-то и передал Унушу, а мой жених – мне. И я была вновь счастлива – на моих ладонях лежал медленно разгорающийся костёр Волшебного Камня. Таргу вновь обратился к нам, и вдруг я его поняла – небесный талисман переводил мне его корявую сбивчивую речь. Голос на незнакомом гортанном языке звучал совершенно непонятно, но смысл сказанного сразу возникал в голове вслед за сказанным. А говорил он вот что:
– Наш великий воин, удачливый охотник и будущий вождь племени Белого Леопарда и его прекрасная солнцеподобная невеста Марьяну (именно так и сказал, Пашка, ты не смейся в сторону) осчастливили нас, согласившись связать себя узами семьи, чтобы сохранить наш великий род и приумножить наши победы. Я сейчас самый счастливый человек в нашем мире, теперь я могу умереть с улыбкой на лице, потому что я спокоен за своё племя и за его будущее. Я сегодня передаю власть новому вождю – сильному, смелому и умному Унушу. Новый вождь с прекрасной женой Марьяну сделает наш народ ещё более великим и счас……
Но мудрый Таргу не успел закончить свою венчальную речь. На последнем слове ему в горло вонзилась чёрная безжалостная стрела, выпущенная из лесной чащи. И тут же большая пёстрая орава этих полузверёнышей с криками выскочила из-за деревьев вокруг священной поляны, окружила всех нас, наставила на нас свои луки и пики и застыла, чего-то ожидая. И я поняла, кого они ждут. Когда утих шум и гам, из-за большого многовекового дуба вышел всем нам известный Абдулла. Он подошёл к нам с Унушу, развязно уселся на услужливо подставленный кем-то из дикарей чурбак-табуретку и, не обращая внимание на окружающих, заговорил со мной:
– Слушай сюда, «гимназия». Мы оба с тобой крепко попали. Я не знаю, как это произошло, где я и почему я здесь, но я должен вернуться обратно. Слишком много важных дел осталось у меня в Находке. Я тебе конкретно делаю такое предложение. Ты отдаёшь мне этот чудной камешек и рассказываешь, что мне надо сделать, чтобы вернуться обратно. А я обещаю, что не трону тебя и твой народ, отправлю отсюда всю эту дикую банду, – он небрежно кивнул на дикарей, – и дам тебе возможность зажить с этим юношей счастливой семейной жизнью. Это будет прекрасный вариант. Другого я просто не вижу, в натуре. Сила на моей стороне и при малейшем сопротивлении с вашей стороны вы все будете уничтожены, как ваш дедок.
Он хмыкнул в сторону тихо скончавшегося Таргу и продолжил:
– Я же, вернувшись в Находку, сообщу твоим родным, где ты и, может быть, мы что-нибудь придумаем, как выдернуть тебя отсюда. Ну что, по рукам, гимназия?
Он довольно осклабился, жуя во весь рот ещё сохранившуюся жвачку из нашего века, и протянул волосатую руку ко мне, требуя священный амулет.
