— Вы знаете нового капитана?
— Это мой прежний первый помощник, Кен Тэлбот. — «АПЧУК» приближался, и стал уже виден стоящий на мостике и машущий рукой капитан Тэлбот. Капитан Кен помахал в ответ. Морское братство. Вонючий дым окутал их. — Грег, сходи на корму и принеси мне бинокль, — попросил капитан Кен.
Грег поднялся и, аккуратно ступая, двинулся по узкой палубе. Одна рука балансирует в воздухе, другая цепляется за поручень. «АПЧУК» медленно прогрохотал мимо. Неужто там, на палубе, машет ему миссис Киттивейк-Трамп? Грег на всякий случай тоже помахал.
«АПЧУК» ушел вперед, направляясь в Ванкувер. Своим массивным корпусом он заслонял «ПАМЕЛУ И ФРЕЙНА ПОТТЕР» от налетевшего ветра, но теперь сильный порыв ударил в паруса, и лодка накренилась. Плавучая бревенчатая изгородь изогнулась на воде и вздыбилась.
Последнее, что услышал Грег, был предупредительный крик Фрейна. И тут же его ударило по голове концом бревна. Краем глаза он увидел поднявшуюся вдруг вертикально плоскость воды, которая поглотила его. Больше он ничего не чувствовал.
Ей нравилось, когда люди сбивались в стаю и делали что-то сообща. Тогда волны их мыслей воскрешали в мозгу Пятнышка приятные воспоминания о тех хороших временах, когда они вместе с матерью плавали вокруг больших камней их лежбища. И не было еще безумного ужаса, которым позже наполнял ее даже запах моря.
Но что это было? Какое дело? Все их помыслы витали вокруг того первого убежища Пятнышка в сухом мире. Люди толпились около длинного бокастого дома, быстро и счастливо лепеча. Но вскоре все пошло совсем не так, а самое страшное произошло в тот момент, когда вдруг бокастый дом заскользил в воду. Он обернулся человеческим китом! И как неожиданно.
Люди всполошились.
— Зачем вы это сделали, Кен? — спросил Фрейн.
— Этого не должно было произойти, — пожал плечами Кен, но в голове у него родилась совсем другая, коварная мысль. Люди могут говорить одно, а думать другое. Замечательное свойство.
Мысли остальных мелькали и смешивались, а капитан Кен между тем сунул в лежавшую на земле бесформенную гладкую шкуру трубку, похожую на змею. Та зашипела, и шкура стала раздуваться со зловещим ворчанием, как живот у Пятнышка, когда она его наполнит до отказа. Внезапно почти совсем раздувшаяся шкура взорвалась со страшным грохотом. Она умерла. И стало совсем спокойно.
Но люди, а это ясно чувствовалось по их заметавшимся мыслям, думали по-другому.
— Ох, что же нам теперь делать? — закричал Фрейн.
— Материал, должно быть, прогнил, — сказал капитан Кен. — Такое случается, если он долго лежит на солнце.
— Но он вовсе не лежал на солнце!
— Послушайте, Фрейн, этому «ЗОДИАКУ», судя по виду, по меньшей мере лет двадцать от роду. Лучше уж, чтобы он взорвался сейчас, чем посреди Тихого океана. Поверьте, мало приятного оказаться на тонущей шлюпке среди акул.
Теперь страх пронизал Грега.
— Акулы? Па, там акулы?
— В центре Тихого океана, Грег, нет никаких акул. Они не удаляются от континентальных шельфов, держась поближе к еде.
— Но МЫ тоже еда! И потом, почему это лодка непременно должна тонуть?
Снова мысли людей перепутались, стали тяжелыми и сложными. Лодке в них не было спасения. Капитан Кен сказал:
— Ее может протаранить кит.
— Протаранить? Кит?
— Но это вряд ли случится.
Фрейн сказал:
— Скорее всего, среди ночи по вине пьяного вахтенного на нас наткнется либерийский грузовой корабль.
— Па, что ты несешь?
Затем миссис Киттивейк-Трамп, которая с момента взрыва шкуры не открыла рта, сердито бросила какие-то слова и ушла. Остальные люди снова занялись человеческим китом. Грег и Пандора вдруг схватили Пятнышко и запихали ее в тачку. Она заблеяла от испуга и ярости, но Грег, не обращая внимания на ее сопротивление, помчал тачку по тряским камням.
Но худшее было еще впереди. Поговорив наперебой, они все набились в живот маленького человеческого кита, которого называли Эйвон, и поплыли по смертельно опасному морю. Пятнышко чувствовала, как подтопкой шкурой Эйвона перекатывались волны. Если орка захочет напасть, спасения не будет. Вскоре ее снова подняли и перенесли на спину гораздо большего человеческого кита. Это был ее старый дом!
Она пригляделась ко всем непонятным штукам, похожим на плоские камни, узкие долины и острые пики. Теперь стало понятно, что все это устроили люди для своей пользы и удобства. На камнях они сидели, на пики взбирались, по долинам ходили над водой, а иногда вдруг в самой середке долины обнаруживался люк, открывавший вход в глубокую темную пещеру. Как же глупа она была, когда ничего такого не замечала, попав впервые в сухой мир!
А от людей исходили невеселые мысли. Они разделились на группки и хмуро разошлись по всему телу человеческого кита. Такое, как она заметила, среди людей случалось нередко. Одни вдруг могли на какое-то время невзлюбить других себе подобных!
— Это вскоре станет нашим домом, Пятнышко, — скэзал ей Фрейн. — Как тебе такое нравится, малышка?
Дом был, правда, маленьким, но зато безопасным. Море не могло перебраться через стенки этой шлюпки, как они ее называли. Иногда оно пыталось захлестнуть легкий дом высокой волной, но шлюпка каждый раз взлетала на гребень и оставалась неприступной. Да, шлюпка очень умная человеческая вещь. Успокаивающие мысли Фрейна мягко укачивали Пятнышко, и она, омываемая ими, задремала.
Проснулась она, разбуженная целым потоком человеческих мыслей. Подняв голову, Пятнышко увидела совсем близко огромного человеческого кита, который громко дышал и носом легко разбрасывал волны. На его спине было полным-полно людей. Это их мысли пробудили ее. Сначала они были четкими и обрушивались водопадом, но постепенно, по мере удаления большого человеческого кита, мысли таяли и становились почти неразличимыми.
И тут же шлюпка заколыхалась, и одно из больших белых крыльев затрепетало, а потом с треском накренилось почти до самой воды. А волны уже лизали стену шлюпки, карабкались на ее спину. Все сильно накренилось, и люди уже кричали во весь голос.
Сквозь весь этот шум ураганом пронеслась мысль Грега и вонзилась в ее мозг.
— О-оох!
Мысль эта была почти звериной, без слов. Только боль и страх. И тут же оборвалась.
Пятнышко краем глаза увидела Грега, который вдруг обмяк и валился навзничь. Море мгновенно забрало его, слизнув со стенки шлюпки. Он исчез в волнах.
Довольное добычей, море ушло из шлюпки, и люди начали успокаиваться.
— Все целы? — спросил Фрейн.
И почти в то же мгновение в его мозгу взорвалась ужасная мысль, перешедшая в крик:
— Где Грег? Кто-нибудь видел Грега? О ужас!
Вновь поднялась суматоха, и люди принялись бегать, что-то выкрикивать, указывая в море. Пятнышко забилась в угол, чтобы на нее не наступили. Все случилось так быстро. А страшнее всего, что она не могла уловить ни одной мысли Грега.
Грег спал на дне моря.
Орки всегда хватают спящего.
ПРОСНИСЬ, ГРЕГ! — возопило все ее существо.
Бесполезно. Она знала, что так будет, потому что люди не умеют ловить мысли. Это была еще одна их слабость, этих странных животных.
И все же она попыталась снова.
ПРОСНИСЬ, ГРЕГ!
Ей наверняка удалось бы докричаться до него, если бы страх не сковывал даже мысли. Если бы у нее было мужество…
Грег был ее лучшим другом. Грег разговаривал с ней. Грег спал рядом. Если она сейчас не поможет Грегу, орки схватят его, и она больше никогда не увидит своего друга.
Но если она бросится спасать его, орки могут схватить их обоих…
Не думай об этом.
Думай о прекрасных временах, когда вы играли в траве, спали рядом на кровати, вспоминай добрые слова, забавы с прыгающим мячиком, прекрасную еду и нежные мысли.
Подумай обо всем этом и спаси друга Грега. Доберись до края шлюпки. Так, правильно. Главное — не думай. Даже не смотри на коварно поджидающее море. А теперь просто прыгни. ПРЫГАЙ!
— Я приятно удивлена, что вы верите мне на слово, девушка, — толковала миссис Киттивейк-Трамп. — Ведь это могла быть и жареная утка, как говаривал лопух Брассер.
Алисия Эйвери расхохоталась:
— Я верю вам. Вы всегда каким-то образом оказываетесь там, где что-то происходит. А в Воскресной гавани мало чего происходит. Боюсь, что когда-нибудь «РЕВЮ» выйдет с пустыми страницами.
— Это и случится, если будете игнорировать очевидные вещи, милая девушка. Уже в прошлых номерах вы могли бы пригвоздить этого мошенника Слейда. Я сделала пару телефонных звонков, чтобы подтвердить кое-какие свои подозрения. Теперь намереваюсь использовать свои связи в Ванкувере. Но это требует моего присутствия. Жаль, если по-настоящему крупная рыба уплывет от нас.
— А разве в Воскресной гавани осталась еще хоть одна крупная рыба, которую вы не выловили, миссис Китти вей к-Трамп?
