Вместо ответа ведьма снова принялась за свое. На этот раз она не только выла и стонала, но даже хихикала и щедро осыпала нас проклятьями и ругательствами.
— Может быть, оставишь нас в покое? Просто уйди, пожалуйста! — попросил я безумную старушку.
— Вууу… — Ведьма запнулась, не доныв свое второе «вууу».
— Хорошо. Как вам будет угодно, — мрачно сказала она.
Летающая старуха перестала загораживать отверстие в потолке, впустив лунный свет обратно, и стала медленно спускаться вниз. Она казалась и реальной, и бестелесной одновременно. Вся какого-то унылого, болезненно-серого цвета. С длинных седых волос свешивались обрывки паутины, а ее серое платье, мрачное и убогое, волочилось по земле, даже когда она плыла по воздуху. А вот лицо у нее было самое обыкновенное и даже слишком молодое для настоящей ведьмы.
— Люди больше не забавляют меня. Они не способны оценить настоящий профессионализм, — заявила ведьма. При этом она не удалилась с гордым видом, а юркнула в густую тень и притаилась там.
Время от времени старушка подвывала оттуда, но без особого энтузиазма, просто так — на всякий случай.
— Билли, что мы будем делать теперь? — спросила Чокнутая, так и не отцепившись от меня.
— Мы не можем оставаться здесь целую вечность, — ответил я. — Гаргульи уже давно ушли.
— Ненавижу приключения! — захныкала Чокнутая. — Сначала мы расстались с крылатой свиньей, Феллином Таппой и твоей сестрицей. А теперь мы потеряли даже гаргулий. Что-то мы всех теряем и теряем!
— С гаргульями мы еще встретимся, — сказал я, стараясь казаться убедительным.
— Каким образом? Уж не с помощью ли этих волшебных камней? — ехидно прошипела Вэнди.
— Можно попробовать! — ответил я, потрогав свой Твич.
— Нет, я больше ничего не буду пробовать. Не хочу и не буду. Я только, как всегда, все испорчу. Не оставить ли нам волшебство на случай крайней необходимости? — предложила Чокнутая.
— Именно сейчас у нас и возникла такая необходимость!
— Простите! Если не возражаете, я могла бы показать вам дорогу к вершине. Мне знакома каждая тропинка Горгарола, — заботливо провыла ведьма.
— Нет, спасибо! — поспешно отказался я. Она и так уже достала меня.
— Ну, пожалуйста, позвольте мне проводить вас! Я действительно знаю дорогу. Я могла бы помочь вам. — От волнения в голосе ведьмы заметно усилились ее «фирменные» «вуу». Она выплыла из тени, осыпая нас обрывками паутины.
— Ты не можешь идти с нами, — упорствовал я.
— Но мне здесь так скучно одной.
— Нет!
— Я вас очень прошу! Никто и никогда не хотел иметь со мной дело. Даже Какасат!
— Интересно, почему?
Ведьма обиженно замолчала, но не утерпела и заговорила:
— Уверена, что ни за что на свете вы не сможете угадать, как меня зовут!
Я промолчал.
— Мое имя — Алсерас — Язва Зловредная. Но вы можете звать меня просто Алси.
— Знаешь, Алсерас, тебе не следовало пугать нас.
— Простите! Я всего лишь играла.
— Это, по-твоему, игра! — вскричала Чокнутая.
— Я могла бы стать на вашу сторону. Могла бы, если захотите.
— НЕТ! — дружно ответили мы.
Эти глупые препирательства продолжались бы до бесконечности, если бы внезапно кто-то не вмешался в наш разговор.
— Алло! Алло! Вы меня слышите?
— Ой! — Чокнутая подпрыгнула, как ужаленная. Голос раздавался из ее сумки. Алси провыла свое низкое и обеспокоенное «вуу» и скользнула обратно в тень.
— Алло! Билли? Чокнутая? Вы меня слышите? Вы что там, совсем оглохли?
— Мы слышим тебя, — прошептал я над сумкой, а затем прошипел Вэнди: — Быстрее доставай радио!
— Это что, опять тетушка Мердл… или как там ее, Лили?
— Нет. Мне кажется, это Мэри. Я уверен, что это наша Мэри вышла на связь!
Чокнутая аж завертелась от волнения, потому что приемник лежал на самом дне сумки. Ей пришлось вытряхнуть все на землю, прежде чем удалось достать его.
— Мэри! Спроси, слышит ли она нас?
Чокнутая встряхнула радиоприемник и покрутила ручки регуляторов.
— Алло, алло! Ты нас слышишь? — заговорила Вэнди. Ее голос утратил былую плаксивость и звучал как-то неестественно, высокопарно, словно она старалась соответствовать моменту. Впрочем, пищала она при этом сильнее, чем радио.
— Билли, это ты? — спросило, в свою очередь, оно.
— Нет, — ответила Чокнутая, — это не Билли. На связи Вэнди Миллиган.
— Чокнутая, будь любезна, спроси, пожалуйста, где она.
— Мэри, сообщи, где ты сейчас находишься, — обиженно, мол, сама знаю, сказала Вэнди.
— Я на горе Мердл Клэй, Билли. Я на синей горе Эскарет.
— С тобой все в порядке? — повторила Чокнутая.
— Конечно да. Послушай, Билли…
— А как там Мердл Клэй и Идрик Сирк?
— Ты нашла их? — спросила Вэнди.
— Да. Может быть, теперь послушаете меня? Все просто ужасно, Билли! Гора в осаде. Если Эскарет падет, с Мерном фактически будет покончено.
— Что?
— Что ты сказала, Мэри?
— Мы окружены полчищами Какасат. Идрик Сирк вместе со снуками и троллями строит оборонительные сооружения внизу, на Синих равнинах. Мердл Клэй поднялась на вершину горы, чтобы спокойно посидеть и хорошенько все обдумать.
— Вас поняли. Прием!
— Я собираюсь повести в контрнаступление военно-воздушные силы.
— ВВС?
— Крылатых свиней, — уточнил я для Чокнутой.
Затем наш приемник уловил сильнейший разряд статического электричества, показалась струйка дыма и что-то забарахлило у него внутри.
— Мэри, что происходит?
— О Господи! Неужели опять!
— Мэри, что там у вас?
Благодаря радиоприемнику до меня доносились отдаленные звуки голосов тех, кто находился сейчас рядом с Мэри. Это были неясные, испуганные голоса.
— Что? Да… Нет… Ладно, я иду.
— Мэри Тиббет! Может быть, ты будешь столь любезна и, прекратив выкрикивать дурацкие «да» и «нет», объяснишь нам, наконец, что там у вас происходит?
— Извини, Билли. Они снова пошли в атаку. А вы уже нашли Линта?
— Да нет. Пока еще не нашли.
— Простите, я должна идти. Позже попробую снова связаться с вами, если смогу.
Радиоприемник резко и внезапно замолчал.
— Мэри! Мэри! — кричал я в него.
Радио из последних сил протрещало что-то невразумительное и замолкло уже окончательно.
Я быстро подобрал с земли все, что мне попалось под руки и, запихнув это в сумку, надел ее на спину Чокнутой.
— Пошли. Мы и так уже столько времени потеряли! — сказал я. — А куда подевалась эта летающая чертовка, предлагавшая нам свои услуги?
— Я же говорила вам, что знаю короткий путь к вершине! — проныла ведьма.
— Кстати, о времени! Мне кажется, что это не самая короткая дорога, — проговорил я, задыхаясь.
Увы, я позволил Алси быть нашим проводником. А что мне оставалось делать в нашем отчаянном положении после радиопереговоров с Мэри?
Как бы то ни было, мы поднимались по последней лестнице, пройдя через дверь, ведущую к самой вершине горы Горгарол. Странное чувство овладело мной… Вроде бы это было похоже на то, что я ожидал увидеть, и в тоже время что-то совершенно другое. Трудно передать мои ощущения. Гора была замком, а замок был горой. Замок-гора с входной дверью на ее вершине. За дверью находился маленький балкон с лестницами, ведущими вниз, на все четыре стороны. Мы оказались не на крыше замка и не на вершине горы.
— Это же гавань, Билли! Маленькая гавань! — определила Чокнутая.
Она оказалась права. Огромная дыра была выдолблена на вершине горы, а по ее краям возведены высокие стены — стены гавани. Глубокое ущелье в самой середине позволяло приливу заходить сюда. Сверху, на стенах, к закрепленным в ряд огромным железным кольцам были привязаны толстые канаты, бесполезно свешивающиеся вниз.
Стены гавани как бы разграничивались лестницами, вырубленными в них. Одна из лестниц обрывалась на полпути в никуда. Казалось, что морские воды уже давно отступили от стен гавани. Повсюду валялись брошенные кем-то старые сети, корзины, разбитые деревянные ящики. А в воздухе стоял непередаваемый, дразнящий запах моря, совершенно невероятный в этой безводной гавани. Но самой большой неожиданностью для нас оказалось то, что находилось на дне пересохшей гавани. Прямо в центре стоял выброшенный на берег корабль. Настоящий корабль.
— Это «Отрубленная голова», — пояснила Алси.
— Что-что?
— Это корабль так называется — «Отрубленная голова». Он принадлежит главному осведомителю Какасат.
— Жутковатое название, — сказала Чокнутая. Ее лицо выражало явное неодобрение. — Я никогда раньше не видела таких кораблей.
Я тоже. Эта «Отрубленная голова» была деревянной, как и полагалось настоящему старинному пиратскому судну, но, будучи по своей форме круглым, как половинка футбольного мяча, оно не очень-то походило на обычный корабль. Определить, где у него носовая часть, можно было лишь по голове фигуры, расположенной с одного края, а вернее, по телу, так как голова была отрублена. Это загадочное судно не имело ни двигателя, ни весел, ни парусов. Только одинокая мачта торчала посередине.
