— и не справилась с этим заданием.
— Этот груз был, случайно, не птичьим молоком? — спросил Барсукот.
— Которое украл у вас Яшка Юркий? — добавил Барсук Старший.
— А вы всё-таки чуть менее тупые, чем кажетесь, — ответила Супермышь. — Да, то самое молоко. Молоко птицы Феникс. Я должна была доставить его госпоже Ласке. Я тогда ей полностью доверяла. Тысяча сычей! Я всегда ей полностью доверяла! Я была уверена, что птичье молоко нужно Ласке для великого дела. Что она заботится о здоровье и продлении жизни зверей. Что молоко будет передано в научную лабораторию для разработки лекарств для больных и старых животных! А ведь Ласка так панически боялась седых шерстинок в своём пышном хвосте, морщин на гладком носу! Она часами смотрела на себя в зеркало! Она искала секрет вечной молодости. Для себя. Для себя одной! Но я отказывалась в это поверить. Я была слепо ей предана. А сейчас? Сейчас я снова дала себя обмануть. Я поверила, что меня поставили на дело о Щипаче, потому что я самый талантливый спецагент! Потому что наверху мне больше всех доверяют! Потому что именно я способна найти и обезвредить маньяка! А они всего лишь использовали меня в качестве ширмы! Ширмы — и невольного сообщника их преступлений!
— Да, похоже, вы чуть более тупая, чем кажетесь, — пробормотал Барсукот.
— Разговорчики! — взвизгнула Супермышь, попыталась раскинуть крылья, но тут же сникла. — Впрочем, всё так и есть. Я тупая. Я тупорылая. Рылокрылая …
— Так вы слышали, что мы вас так называли? — смутился Барсук Старший.
— Я всё слышу! У меня суперслух! У меня сотня суперспособностей — но я всё равно облажалась! Эти образцы перьев, которые я по приказу Ласки здесь собирала! Они были нужны не для безопасности птиц! А для поиска Феникса! Феникс требуется стареющей госпоже Ласке! Мысль о пенсии вызывает у неё панический приступ! Само слово «пенсия» запрещено наверху. Птица Феникс, способная к вечному возрождению, дающая молоко с омолаживающим эффектом, — вот кого с маниакальным упорством Ласка ищет всю жизнь! Чем же я … — Супермышь вытаращила глаза и беззвучно зашевелила разинутой пастью.
— Ничего не слышно, спецагент Супермышь, — поморщившись, сказал Барсук Старший. — Вы, похоже, перешли на ультразвук.
— Чем я лучше этого Крысуна, который по приказу Ласки ощипывал ворон и воробушков?! — отчаянно крикнула Супермышь. В глазах её блестели и вздрагивали бусинки слёз.
— Вы лучше тем, что не желали … никому причинить … зла … И работали на … Ласку, не догадываясь о её… истинных … целях, — отдуваясь, сказал Барсук Старший. — Вы просто … выполняли … приказ старшего по званию … А когда вы догадались … вы нас спасли … от бешеных … крыс …
— Я пыталась спасти вас ещё до крыс! — воскликнула Супермышь. — Я уже вчера поняла, что над вами нависла опасность!
— Подумать только, уже вчера. Какая зверская скорость мысли! — съязвил Барсукот.
— Да-да, вчера! — Своими суперчувствительными локаторами Супермышь не улавливала иронию. — Ведь это я написала письмо с угрозами Барсуку Старшему!
— Зачем? — спросил Барсук Старший.
— Что значит «зачем»?! — заверещала Супермышь. — Конечно, чтобы вы испугались и захотели на пенсию! И тут вдруг — хопа! — я как раз приглашаю вас для подписания пенсионных бумаг! Но вы …
— А позвольте спросить, — перебил Барсук Старший. — Почему именно вчера вы поняли, что над нами нависла опасность?
— Конечно же потому, что вчера наверху наконец-то вычислили птицу Феникс! А вы слишком много знаете! Вам полагалось тихо исчезнуть! И если бы не я и мои суперспособности …
— Кто Феникс? — хрипло спросил Барсук Старший. — Кто птица Феникс?
— Но ведь ты и сам знаешь! — сказал Барсукот.
Супермышь распахнула чёрные крылья и молча разинула пасть. Она прокричала имя птицы на ультразвуке, но Барсук Старший всё равно её понял.
Он ведь знал это сам.
Крыло огня, заслонившее собой предрассветное небо. Алые искры и летящие в морду комья раскалённой земли. Пулемётный треск горящих сосновых корней и шишек. Столб чёрного дыма на месте крытой соломой террасы. Солома так хорошо горит, солома загорается сразу … А вот и вход, похожий на обугленную, почерневшую, застывшую в беспомощном крике пасть убитого зверя. Вот вход в нору. Вернее, в то, что ещё вчера называлось его норой.
Всё это было. Всё это уже однажды с ним было. Крыло огня и пепелище на месте дома, в котором он приютил просившую о помощи птицу. Жена и дочь … Барсук Старший устало закрыл глаза. На этот раз там хотя бы не было его близких.
— Скворчонок … — печально произнёс Барсук Старший. — А как я надеялся, что он всё же не Феникс.
— Но Феникс … — пробормотал Барсукот. — Ведь ты говорил, что это Венценосный Журавль?
— В тот раз это был Венценосный Журавль, — кивнул Барсук Старший. — Но он возродился кем-то другим. Никто не знает, кем возрождается Феникс.
— Но дедушка … Ведь у Скворчонка был дедушка, как его … Скворушка?! Как может у Феникса, родившегося из пепла, быть дед-скворец?
— Приёмный, — ответил Барсук. — Его дед был приёмным. Скворчонок — круглая сирота. И всё равно я надеялся, что это не он. Ведь не было прямых доказательств. Одни только косвенные. Одни лишь теории.
— Какие теории? — вытаращил глаза Барсукот. — Я не знал ни про какие теории!
— Ну ты же отстранён от работы в полиции. Ты не обязан был думать на эту тему. А я обязан. И вот я подумал … что Гриф говорил о перепутанных перьях. В тот день он сдал три пера — своё, Скворца и вороны Сары. Но Сарино перо было белым, его сложно спутать. А перья Скворца и Грифа похожи по цвету. И если Гриф по ошибке надписал перо Скворца своим именем, тогда вполне понятно, почему его ощипали. Так нагло ощипали прямо в участке, сразу после твоей поимки. Они протестировали перо с надписью «Гриф» — и оно возродилось из пепла.
Тогда они пришли за чудесной птицей. А птица оказалась вполне обычной … Но это — теория. Дальше — больше. Скворчонок пришёл просить об укрытии. Конечно, он знал, что за ним придут, когда путаница раскроется. Но это опять же было только догадкой. Скворчонок вполне мог быть просто сильно напуган. Не потому, что он Феникс, а потому, что он — слабая птичка.
— И ты его пустил?!
— Я бы пустил его в любом случае. Напуганную слабую птичку или Феникса, которому дышат в затылок. В конце концов, нора — это просто нора. Её можно вырыть
