Ознакомительная версия.
Они обежали корпус, выскочили за проходную, и тут санитарка отвалилась сама. Владу показалось, что она зацепилась за калитку, так резко это произошло, а Васечка как будто того и ждал.
Он затормозил, отдышался, кивнул на санитарку, подмигнул типа: «Как мы ее!» – развернулся, наконец, лицом вперед и пошел не спеша в сторону шоссе.
– Справились, да?! Марьсергевна – лицо ответственное, рабочее место так просто не оставит. Ребят, а куда вы меня везете?
– В монастырь, – ответил простодушный Васечка и поднял руку.
На шоссе было темно и тихо. Влад думал, они тут до утра проторчат, но через секунду, как по заказу, подъехал грузовик. Васечка запрыгнул на колесо и начал что-то быстро говорить водителю. Влад так и не отпустил свою половину кровати, и Алик неудобно лежал, задрав ноги выше головы.
– Ну хоть в женский?
Влад и отвечать не стал: кто их туда пустит? У него и насчет мужского большие сомнения. Алик не унимался:
– Ничего: вот будет осень…
– И что?
– Да ничего! Осенью тебя во дворе поймаю и так отделаю, не дожидаясь ночи.
– Грузим! – Васечка спрыгнул с колеса и побежал опускать борта кузова.
За это время Алик успел поведать Владу всю свою тяжелую жизнь, спеть весь свой нехитрый репертуар и пригрозить, наверное, всеми возможными расправами, до которых когда-либо додумалось человечество. Влад ехал в кузове вместе с кроватью (в кабине ему не хватило места) и, когда приехали, с облегчением откинул борт и спрыгнул в лужу:
– В другой раз ты с ним поедешь!
Васечка хихикнул и отправил Влада обратно: кровать-то надо выгрузить!
Ворота монастыря, почти не подсвеченные, если не считать несерьезных фонарей на солнечных батарейках, были в двух шагах – удачно подъехали. На шум мотора тут же выскочила сутулая фигура, хлопнула калиткой – Игорь!
– Здорово! – Влад обрадовался ему, как родному. Хорош бы он был, если бы навстречу им вышел кто-то другой! – Ты не передумал? А то он меня уже четвертовать грозился!
Игорь осовело уставился на Васечку, потом на кровать, пустую, на его взгляд:
– А это зачем приволокли?
– А это мы и будем крестить. – Васечка без церемоний приобнял его за плечи и повел в сторону калитки, что-то объясняя. Уже за воротами он спохватился, вернулся и помог Владу втащить кровать.
– Не сюда, не сюда! – засуетился Игорь. – В огород тащите, тут мигом заметят!
– В огород?
– Какая тебе разница?! Ты хотел крестить, будет тебе крещение. А духовное лицо подставлять необязательно. Знаешь, сколько здесь народу? Если заметит кто?
Территория монастыря и правда была огромной, насколько хватало глаз в этом полумраке. Далеко впереди торчала длинная одноэтажная постройка (жилой корпус), а прямо перед ней – кусок земли за забором (огород, туда-туда тащите). Влад подхватил свой конец кровати и пошлепал по грязи за Васечкой. В темноте ему было не видно, что делает Алик, но он притих, и то хорошо. Игорь тоже притих. Он шел рядом и с любопытством разглядывал кровать.
– Неужели она и правда здесь?
– Не сомневайся! – заверил Васечка. – Только это он.
– Как он? А я читал…
– Плохая экология, тяжелое детство, неправильное питание… Вот и он.
Игорь хмыкнул, как человек, понимающий шутку, но, кажется, не поверил.
В огороде, прямо за калиткой, стояла здоровенная железная бочка для полива. Рядом с ней шевельнулась черная тень, и Влад разглядел священника в рясе. Ну да, Игорь говорил, что сам не имеет права никого крестить. Выходит, нашел добровольца?
Доброволец погладил бороду и шагнул к ребятам:
– Который из них? Здрасьте… За какие ж грехи вас, детей, дома-то крестить отказываются? – Он разглядывал Влада и Васечку, как будто пытался определить грехи на глазок. – Ладно, давайте живее, нам тоже спать надо. Раздевайтесь, кто там, и… – Он кивнул на бочку.
Пока Влад прикидывал, как запихнуть туда Алика, не отвязывая, Игорь и Васечка с двух сторон нашептывали священнику страшную правду. Даже в темноте было видно, как округляются глаза у служителя культа. Он только кивал, повторял: «Вот оно что!» – странно поглядывая на Влада. Выслушав, он обошел кровать, перекрестил ее несколько раз, чем вызвал у Алика очередной приступ болтливости:
– Не губи, начальник! Я еще такой молодой! Не бери греха на душу! – Было непонятно, паясничает он или правда молит о пощаде. Священник (неужели он это слышал?) удивленно вскидывал брови:
– Ишь как завывает! Ладно, погуляйте пока, ребятки, только тихо. Вон, морковки погрызите. – Он кивнул на какие-то грядки в дальнем конце огорода и повернулся спиной, показывая, что занят.
Было страсть как любопытно посмотреть на крещение Алика, но Васечка потащил Влада в огород, как трактор, не оставив никакой возможности остановиться и подсмотреть. До ребят доносились только вопли угрозы:
– Ааааааа!
– Буйный попался. – Васечка буркнул это с таким удовлетворением, но быстро изменился в лице и уставился за забор: – Ой! На зов сбежались… К забору не подходи…
Влад проследил за его взглядом и увидел свой ночной кошмар всех последних недель. Из-за забора, по всей длине, как головы врагов на частоколе, торчали ведьмы. Красивые и страшные, молодые и старые, мужчины и женщины…
– Хана. Придется здесь ночевать.
– Чтобы у Игоря твоего неприятности были? Монастырь большой, вдруг нас кто увидит? Лучше попросим его нас отвезти. У них там грузовичок есть…
– А из-за грузовичка неприятностей не будет? Только в кузове сам поезжай.
– Поместимся.
Ведьмы торчали над забором, да в нем же метра два! Они махали, тянули руки, что-то выкрикивали. В многоголосом хоре Влад не разбирал слов, но мотивчик получался заунывный. Он стоял и слушал, как под гипнозом. А Васечка уже тянул его за рукав:
– Зовут. Идем, до утра управиться надо.
Влад с трудом отвернулся от забора, но звук-то, звук не делся никуда, он закладывал уши все двадцать длинных шагов, пока они шли к бочке, где оставили Алика…
Алика там больше не было. Священник был, Игорь, кровать была, и даже заговоренный скотч еще бугрился, как будто им что-то примотано.
– Ушел? – глупо спросил Влад.
– Человеком стал, – уточнил Васечка. – Чистая работа. – Он поблагодарил священника, так, будто он его, Васечкин, ученик-отличник. Влад так и не понял, откуда взялась у дурачка эта харизма, но уже не сомневался, что Игорь их отвезет.
Как они ехали, разглядывая за окном пролетающих ведьм; как триумфально появились в санатории с кроватью и затаскивали ее на этаж, стараясь не перебудить всех; как уснули под утро, обсуждая свое ночное приключение, Влад почти не помнит. Потому что утром Васечки не стало.
Влад проснулся в палате с незнакомым мальчиком. Тот божился, что живет здесь с начала смены и никакого Васечки знать не знает. Елена все еще не разговаривала с Владом из-за математички, значит, было все, не приснилось! И Войтекова продолжала двоиться в глазах. Только Васечка исчез, как не было. Жирный Дима и компания по-прежнему смеялись над Владом, так что поспрашивать их не было никакой возможности. Да и что бы они сказали! То, что Васечка необыкновенный, Влад и так знал.
Два дня он искал и думал, что сошел с ума. Позвонил Игорю, тот все помнил, и Васечку тоже. А в санатории дурачка будто и не было. Помаявшись, Влад решил, что так надо. Захотелось необыкновенному Васечке исчезнуть без следа, и он исчез.
Исчез и московский Невидимый друг. Влад больше не видел ни света дурацкого торшера, ни силуэта потомка Жана Бодена. Поначалу одному было страшно: ведьмы-то никуда не делись. Но Влад думает, что справится. Справился же когда-то с Лизой! И от чудо-санитарки не раз уходил живым.
Лиза – Черный монах до сих пор является по ночам. Она висит над бабкиной кроватью, не решаясь ничего ей сделать. Но и не приходить совсем, кажется, не может, иначе давно бы оставила это дело. Влад больше не гоняет ее огнем, даже здоровается.
Математичка больше не появлялась, наверное, починила уже свой дом.
Алик однажды пришел, не призрачный, а настоящий, с монтировкой. Но он был настолько пьян, что даже не мог сформулировать свои претензии к Владу. Так и ушел со своей монтировкой и заплетающимся языком.
Нашлась Пашкина овчарка. Влад не чаял уже увидеть ее живой, но она действительно была в бегах, а мусорный мешок оказался просто мусорным мешком. Инквизиторы тоже ошибаются.
Игорь пишет из своего монастыря, зовет в компанию через несколько лет, когда Влад подрастет. Спрашивает, не надо ли еще кого крестить ночью в огороде. Влад пока не решается. Одному без Васечки все-таки боязно, да и многого еще не умеет инквизитор Влад Воробьев. Он оправдывается перед собой, что ведьмы, как люди, разные. Спасла же его Лиза в ту ночь, не трогает же математичка, хоть и грозилась. В конце концов, не так уж и донимают его эти ведьмы. Хотя Влад не забывает посмотреть в зеркало и забежать в пустую квартиру потомка Жана Бодена почитать газету. Когда-нибудь ему придется действовать самому.
Ознакомительная версия.
