— Агата Войцик, ты исключаешься из Аркса Ментиса, но сможешь вернуться к нам в следующем цикле снова на второй уровень. Это решено!
Он снял с головы девочки белую тонку и силой стянул перчатки и поставил на каждой из этих вещей маленьким штемпелем печать в виде буквы «П» — повтор.
Сжав кулаки, Агата упала на колени, но мисс О’Коннор подняла ее, обняв за плечи, и сказала:
— Отправляйся в свое жилище и собери вещи. Увидимся у Строгих часов.
Тем временем Джено, Суоми и сапиенса из Греции подошли к мегасофии. На помосте между клавиатурами Пьянсерено суетился Стас Бендатов. Увидев Суоми, он так и застыл с открытым ртом:
— Как? Ты не наказана?
— Как видите, нет! Я всегда говорю правду… или почти всегда, — с улыбкой сказала слепая антея.
— Это Агата наказана! — сказал необычайно довольный Джено.
На сапиенсу из Греции напал тик: ее веки, казалось, решили двигаться сами по себе! Взволнованная как никогда, она подошла к клавиатуре Пьянсерено, заблокированной мертвящим песком, и капнула на нее несколько капель освобождающего мышьяка, яда, нейтрализующего пагубное действие порошка. Эта операция требовала пристального внимания.
Пока Стас с Эулалией были отвлечены, Джено получил возможность рассмотреть трубы органа и педали трех клавиатур, чтобы узнать, не открывается ли с помощью этого необычного механизма потайной ход. Но — увы! Суоми тоже активизировала свое экстрасенсорное восприятие, и ее внимание привлекла первая клавиатура. Она приблизилась к ней и положила руку на клавиши. Стас моментально обернулся:
— Не трогать, мы уже удалили красный порошок.
Сапиенса нажала на клавиши, и из труб послышалось пение сопрано, то самое, которым Строгие часы объявляли о приходе или уходе псиофы.
— Функционирует! — радостно воскликнула она.
Стас наконец засмеялся.
Однако Джено насторожило то, что две клавиши на первой клавиатуре остались заблокированными. Он подошел и потрогал их. Никаких звуков и голосов из труб не раздалось. Мальчик услышал только тихий скрип, исходящий откуда-то из глубины помоста.
Эулалия со Стасом ничего не заметили: они были слишком увлечены, пытаясь отрегулировать Гулкий удар. Юный Астор Венти тайком заглянул за орган и увидел, что восемь паркетных дощечек сантиметров на пять возвышаются над остальным полом.
— Там внизу что-то есть! — прошептал он и подозвал Суоми.
Но Стас что-то заподозрил.
— Нельзя заходить за орган, это запрещено Правилами, — строго сказал он. — Вам следует это знать! Хотите, чтобы вас тоже исключили?
Джено извинился, но едва врач отвернулся, вытащил компас, который дал ему сокол: стрелка показывала на юг! Он направил ее на восемь паркетных дощечек, и она начала вращаться против часовой стрелки. Казалось, компас взбесился.
— Дааааааа! — вскрикнул он, не отдавая себе отчета.
— Закрой рот, пожалуйста. Мы тут не играем, — сделала ему замечание Эулалия.
В этот миг Гулкий удар пробил полночь.
— Очень хорошо. Пьянсерено заработал! — воскликнул Стас, подбрасывая в воздух меховую шапку.
— Значит, мы сейчас пройдем испытания в психофонии? — Этим вопросом Суоми весьма удивила русского врача, чем отвлекла внимание от Джено.
— Уже поздно! — враз ответили сапиенсы.
Суоми настаивала, Джено тоже попытался убедить доброго врача Аркса провести испытание, подчеркивая, что в противном случае они плохо подготовятся к интерканто.
Стас нахлобучил меховую шапку и пожелал спокойной ночи Эулалии, валившейся с ног от усталости и от постоянного тика. Перед тем как уйти из мегасофии, она хотела приласкать юного Астора Венти, но, приблизившись к нему, заметила, что у мальчика из кармана свешивается веревочка с необычным предметом. Талисман Аноки Кериоки! Эулалия Страбикасиос была потрясена настолько, что на несколько мгновений ее глаза пришли в норму.
Стас уловил нарушение в энергетике сапиенсы и посмотрел на Джено, который успел засунуть драгоценную вещицу в карман. Но это не спасло его.
— Что у тебя в кармане? Дай сюда сейчас же! — приказал Стас Бендатов.
Мальчик, повесив голову, показал талисман. Суоми поняла: дело плохо!
— Это принадлежит Красному Волку! — воскликнула Эулалия.
Русский мудрец плюхнулся в кресло, снова стянул шапку и с усталым видом потребовал у антеев объяснений.
Джено не знал, сказать ему правду или нет. Но судьба Астора Венти преподнесла ему очередной сюрприз. Уже в который раз помощь ему оказал Ре, золотой кречет. Залетев в ворота мегасофии, он, словно крылатый призрак, сделал четыре круга вокруг Пьянсерено.
Суоми вздрогнула: «Видение! То самое, которое было у меня в Уффиосерво: оно снова сбывается!»
Руа подлетел к мальчику и клювом вырвал у него из рук талисман.
Испуганная Суоми почувствовала, как птица пролетает у нее над головой, но не поняла, что случилось. Сокол осторожно опустился на вокофон и раскачал крошечный тотем Красного Волка, как маятник. Свет неожиданно стал гаснуть. Эулалия, разнервничавшись еще больше, села рядом со Стасом и зажмурила глаза.
Джено и Суоми затаили дыхание.
Из тотема полилась древняя песнь духов сиу, многократно усиленная вокофоном. Раздался бой барабанов. Мелодия древней молитвы проникла в сердца мудрецов и антеев.
Сокол поднялся в воздух и, пронесшись у Джено над головой, вернул ему талисман. Затем вылетел из мегасофии, заставив присутствующих замереть от изумления.
Маленький деревянный тотем заблестел, словно стрела в полете, и Астор Венти почувствовал, как ноги у него стали ватными, а голова закружилась. С зажатым в кулаке талисманом он поднялся почти к потолку, взгляд у него затуманился. Потеряв сознание, он так и остался висеть в воздухе, левитируя. В его тело вошли духи предков Аноки Кериоки, и вот что они сказали:
«Предоставьте свободу храброму мальчику, который знает цену Дружбе.
Он спасет Красного Волка.
В нем живет Сила мысли.
Предоставьте свободу храброму мальчику, который знает горечь Одиночества.
Он вернет мир в Аркс.
В нем живет Сила любви».
Доктор Бендатов посмотрел на Джено, который завис в высоте, словно стал человеком-облаком. Это упражнение разрешалось делать только на втором и третьем уровнях. Стас вместе с Эулалией выслушал слова духов сиу и подумал, что за все годы, которые он посвятил магипсии, ему никогда не доводилось видеть такие необычные вещи. Эулалия издала странный звук: не то застонала, не то охнула — и на несколько минут полностью погрузилась в телемпический диалог со Стасом. Головокружители блестели, а двое мудрецов энергично обсуждали все, что видели. Они стали свидетелями выдающегося таланта медиума, которым обладал Астор Венти.
Когда духи закончили говорить, Джено стал снижаться и, опустившись на пол, впал в прострацию. Суоми, водя по сторонам своей тростью, кричала:
— Джено! Ответь мне, пожалуйста. Скажи, что ты жив. Ответь мне, ответь…
Крик антей привел его в чувство. Увидев себя растянувшимся на полу, он понял, что только что провел уникальный эксперимент. Встал, обнял дрожащую Суоми и заметил, что оба сапиенса приняли серьезные меры предосторожности.
Ребята активизировали Блокирующее слово, потому что испугались ментального вторжения Эулалии и Стаса, которое могло бы еще больше осложнить положение вещей. «Как объяснить, что случилось, не открывая, где Аноки? Или именно эти двое и есть те мудрецы, которые помогут мне, как написал сокол?» — пронеслось у Джено в голове.
Но ни Стас, ни Эулалия ничего не предприняли: даже не попытались расследовать этот случай с помощью телепатии или телемпии. Одновременно и довольно быстро поднялись со своих кресел.
— Очень хорошо. Испытание в психофонии пройдено отлично. Поздравляю вас обоих, — объявил доктор Бендатов, ничего не уточняя.
Джено затаил дыхание.
Надеюсь, что Красный Волк тоже почувствовал присутствие добрых духов, которых ты вызвал. Мы верим, что он вернется, и ждем его. — Слова Эулалии смутили обоих антеев.
— Но… вы доложите фон Цантару? — со страхом спросила Суоми.
— Нет. Суммусу вовсе не обязательно рассказывать, что происходит на занятиях по психофонии. В Кодексе это не предусмотрено, — ответил Стас и вместе с Эулалией направился к выходу.
Джено повернулся, чтобы посмотреть на помост, и, вытащив из сумки компас, прошептал Суоми:
— Я нашел потайной ход: компас показал его. Вернусь, когда здесь никого не будет.
— Мы вернемся. Я тебе помогу, — ответила девочка, протягивая руку к лицу Джено.
Ворота мегасофии закрылись. Никто больше не произнес ни слова.
Между тем Стас с Эулалией пришли к соглашению, что следующим утром они отправятся к Ятто фон Цантару и потребуют от него одну важную вещь: срочно пригласить в Аркс Спокойного Медведя. Между соколом и Джено установились совершенно невероятные отношения, и, если антей из Италии знал, какая участь постигла Аноки Кериоки, было необходимо информировать об этом шамана сиу.
