— Милка тоже не сахар, — на всякий случай сказал Ваня.
— Сравнил! — присвистнул Пирожков. — Милка — член совета дружины, поэтому такая… А когда забывает, что она — начальство, нормальная девчонка. Ты с ней вон на уроках разговариваешь, а попробуй спроси о чем-нибудь Надьку — головы не повернет. Сидит, как идол, — не пошевелится.
— И все-таки скажи ей, чтобы свой длинный нос в чужие дела не совала.
— Скажи сам.
— Ты же с ней сидишь.
— Я только и вижу ее профиль, — сказал Андрей. — Кстати, в профиль наша Надька похожа на Нефертити.
— На кого? — удивился Ваня.
— Нефертити, — повторил Андрей. — Была такая царица в Древнем Египте. Во всех магазинах сейчас продаются ее портреты. Вместо головы — каменный брусок торчит.
— И покупают?
— Что покупают?
— Ну, эту… царицу без головы.
— У нас дома тоже на стенке висит, — сказал Андрей. — Хоть она и без головы, все равно красивая.
— А Надька с головой… Теперь всем разболтает.
— Она ничего не поняла, — успокоил приятель. — И потом, тут ничего такого нет… — Он достал из кармана записку и прочитал: «…если не уговорим твою сестру, чтобы она взяла нас в экспедицию, то сами… Только на этот раз будем умнее. Ура! Даешь Вял-озеро!» Это до нее не дойдет…
— И она ничего тебе не сказала? — допытывался Ваня. — Отдала записку, и все?
— Как же, сказала… — заулыбался Андрей. — Сказала, что исследование пишется с двумя «с», а не с одним, как у тебя… Потом «чтобы» нужно вместе, а ты написал раздельно и перед «что» не поставил запятую… Вон погляди, какую она тебе жирную двойку вывела за это сочинение!
— Плевать я хотел на ее двойку, — небрежно сказал Ваня, хотя по лицу было видно, что он задет. — Главное, что из-за этой орфографии она смысла не уловила.
— А вообще-то, товарищ Мельников, для такой маленькой записульки многовато ты налепил ошибок, — подковырнул Андрей.
— Это не диктант.
— Как же ты письма знакомым пишешь?
— Ну чего ты привязался с этими ошибками? — рассердился Ваня. — Поговори лучше об орфографии со своей… Нефинтити!
— Не-фер-ти-ти, — улыбаясь, поправил Андрей.
Они шли по улице Чайковского. Высоко над головой, на металлических лесах, суетились ремонтники. Тонко свистели и шипели пескоструйные аппараты. Там, где аппараты сняли вековой слой копоти, гранит стал серебристым и празднично блестел.
Мальчишки шагали по оживленной улице, и каждый думал об одном и том же, но по-разному. Ване хотелось немедленно действовать, что-то предпринимать. Практикант, сам того не подозревая, своим рассказом про дикий и суровый Север зажег в душе мальчишки надежду. Совсем неподалеку от Ленинграда — три-четыре часа лететь на самолете — находится Кольский полуостров, где на сотни километров раскинулась лесотундра, в диких хвойных лесах которой не ступала нога человека; разлились живописные, богатые рыбой озера, где солнце на небе круглые сутки — один долгий полярный день. И не надо тайком пробираться на корабль, прятаться в трюме, — можно просто-напросто пойти к родной сестре Андрея — Пирожковой Валентине Гавриловне, кандидату биологических наук — и записаться разнорабочими в экспедицию. Практикант сказал, что и в этом году экспедиция отправится на Вял-озеро. И всего-навсего нужно убедить Пирожкову, что они будут работать наравне со всеми…
Андрей Пирожков думал о другом. Зря, пожалуй, сболтнул приятелю, что сестра снова собирается на Кольский полуостров. Конечно, попасть в экспедицию интересно, но их туда никто не возьмет. Кому нужны мальчишки? Лишь стоит заикнуться об этом сестре, она сразу поднимет на смех. Там, на Вял-озере, научные сотрудники занимаются серьезными делами, а что будут делать они с Ваней? Комаров кормить? Да их никто и не возьмет! В экспедиции нужны шофер, мотористы, повар, механик, а что они умеют делать?..
— Где твоя сестра сейчас, дома или в институте? — спросил Ваня.
— В институте, — нехотя ответил Андрей.
— А где институт?
— Институт? — Андрей хотел было соврать, что не знает, но, взглянув в светлые пронзительные глаза друга, сказал: — На Петроградской стороне…
— Что туда идет? — на миг задумался Ваня. — Первый автобус… Его долго ждать, айда пешком!
— Может, сначала пообедаем?
— Ты как Пирамида, — возмутился Ваня. — Тот тоже только об обедах-ужинах и думает…
Не оглядываясь, Мельников зашагал к набережной. Горестно вздохнув, вслед за ним поплелся и Пирожков.
Льдины больше не плыли по Неве. Лишь кое-где у берега можно было увидеть грязноватый, весь в желтых кратерах обломок. По реке наперегонки плыли байдарки. Сосредоточенные спортсмены в одинаковых красных майках с номерами одновременно взмахивали длинными желтыми веслами. Узкие, сверкающие лаком байдарки очень скоро исчезли за Кировским мостом, оставив за собой блестящий длинный след. Над крейсером «Аврора», будто на якоре, застыло большое пышное облако. Сверху белое, как айсберг, снизу подернутое дымкой.
— Я ведь говорил — ничего не выйдет, — нарушил затянувшееся молчание Андрей.
Ваня остановился у гранитного парапета и стал смотреть на «Аврору».
— Выйдет, — уверенно сказал он. — Раз им нужны мотористы, будем мотористами!
— По щучьему велению…
— Не боги ведь горшки обжигают, — с удовольствием произнес Ваня услышанные от отца слова. — Откуда-то берутся мотористы?
— Мы с тобой лодочный мотор и в глаза-то не видели!
— Пошли в спортивный магазин для начала, там и посмотрим, — предложил Ваня. — Попросим у продавца инструкцию.
— Ты как хочешь, — решительно заявил Пирожков, — а я пойду обедать… У нас сегодня на второе блинчики с мясом.
— Опять про еду! — поморщился Ваня. — Я и не знал, что ты такой обжора.
— Натощак я плохо соображаю… Один раз не успел позавтракать — и по алгебре тройку схватил.
— Занятия в школе заканчиваются через полтора месяца, — не слушая его, подытожил Ваня. — В это же, примерно, время на Вял-озеро отправляется последняя группа… Твоя сестра сказала, что полетят пять человек… Нам надо обязательно попасть в эту группу. Итак, у нас впереди полтора месяца… Неужели за это время мы не изучим эти моторы?
Андрей пожал плечами. Ему хотелось есть, даже в животе урчало. Он думал о большой сковородке с хорошо поджаренными блинчиками. Моторы его сейчас совершенно не интересовали.
— Видел я эти моторы… На лодках. Их прикрепляют к корме. Дернул за тросик — он и заработал. А потом держись за эту… Ну, как ручка такая длинная называется?
— Румпель, — сказал Андрей. — А может быть, штурвал?
— За полтора месяца можно машину научиться водить, а это всего-навсего лодочный мотор! Да мы его в два счета освоим.
— Ты иди в магазин осваивай, — твердо сказал Андрей, — а я пошел домой.
Облако над головой зашевелилось, снялось с якоря и не спеша поплыло дальше, к морю.
4. БОЙ ЗА ГАРАЖАМИ
С нетерпением ждал Ваня Мельников следующего урока географии, но Виктор Викторович ни словом больше не обмолвился о Кольском полуострове, об экспедиции. Рассказывал про лесотундру, животный мир, полезные ископаемые. Потом вызвал несколько человек. На этот раз оценки выставил в журнал.
Ваня с любопытством смотрел на практиканта. Лицо добродушное, с квадратным подбородком, плечи выпирают из свитера. Такой мог на себе в бурю тащить утопающего… В парте у Вани лежала «Комсомольская правда» с очерком о Викторе Викторовиче. Там и про других было, но больше всего про него. Он не только, рискуя жизнью, спас товарища, а и участвовал в схватке с браконьерами, которые пытались похитить экспедиционные сети. Браконьер ударил его веслом, но Виктор Викторович прыгнул в их лодку и один справился с двумя браконьерами…
* * *
На переменке Ваня и Андрей подошли к нему. Виктор Викторович захлопнул журнал и встал, собираясь уходить.
— Вы опять поедете на Вял-озеро? — спросил Ваня.
— Из меня, наверное, получится никудышный учитель, — усмехнулся Виктор Викторович. — Мне задают вопросы, не имеющие никакого отношения к уроку.
