Мартын кашлянул и строго подтвердил:
— Да, братцы, это мой часослов.
Казаки переглянулись. Один сказал другому вполголоса:
— Что ж, кабы этот человек был красный, неужто поп ему свой часослов подарил бы? Ну, рясу он мог припасти, а на кой большевику часослов?
— Так-то так! — ответил другой и почесал в затылке. — А для верности все ж бы лучше обыскать.
— Ну, казачки, не задерживайте нас, время позднее, — внушительно сказал Мартын. — Или обыскивайте — или уж отпустите.
— Просим прощения, батюшка, — ответил казак, возвращая ему книжку. — Обознались. Поезжайте с миром. Простите.
— Бог простит! — серьезнейшим тоном ответил Мартын и подмигнул Макару. Тот чуть-чуть не расхохотался. Казаки повернули лошадей и исчезли в темноте.
— Вот ироды! — сказал возница, трогая лошадь. — Уж не знают, к кому и прицепиться. Духовное лицо и то не уважают.
Мартын не вытерпел и фыркнул:
— Да, брат, вот и часослов за паспорт сошел! Ах, дурачье, дурачье.
— Сущие дурни! — подтвердил мужик. — Но-о! Трогай! — закричал он на лошадь, и телега, выехав из лесу, быстро покатилась по подсохшей степной дороге.
Макарка крепче прижался к своему другу; тот заботливо укрыл его полой широкой рясы, приговаривая:
— Усни, дочка, усни, милая: намаялась за день, бедняжечка!
Низко наклонившись к мальчику, он лукаво шепнул ему на ухо:
— И как это попа угораздило забыть в кармане свой молитвенник! Везет нам, брат, не унывай!
И крепко пожал ему руку под рясой.
Отдохнув от своего испуга и пригревшись, Макар заснул: он не слышал, как они приехали в большое село Милорадовку, как остановились во дворе корчмы, как Мартын с возницей уходили закусывать и греться самогоном. Не слышал и того, как уехали из Милорадовки. Проснулся он только на восходе солнца, когда телега затарахтела по мостовой губернского города.
Открыв глаза, он с удивлением осмотрелся: сразу не мог сообразить, где он и что с ним.
И только, когда увидел наклонившееся к нему лицо Мартына, вспомнил приключения прошлого дня и весь так и загорелся радостью.
— Ну, дочка, приехали! — сказал Мартын, остановив возницу на углу улицы. Они спрыгнули наземь, Мартын расплатился с мужиком, и тот поехал дальше. Выждав, пока он не исчез из глаз, Макаркин приятель повернул в переулок, прошел несколько домов и вошел во двор, в глубине которого виднелся маленький деревянный домишко.
— Теперь, дорогой мой, — сказал Мартын, подойдя к двери домика, — теперь подожди меня здесь, во дворе. Когда надо будет, я тебя кликну.
Он постучал. Через минуту за дверью послышался голос:
— Кто там?
— Курочка-потапурочка, уточка-водомуточка, петух-рокотух! — непонятно ответил Мартын.
— Да неужто! — вскричал голос за дверью. Она распахнулась, и на пороге появился рабочий в черной блузе. Крепко тряхнув руку Мартыну, он втащил его в дом, и дверь снова захлопнулась.
Макар был этим удивлен, но особенно головы не ломал: он уже привык к необыкновенным происшествиям. Позевывая со сна, он принялся бродить по двору.
Вдруг на куче мусора он заметил великолепную рогатку, с крепкой новенькой резинкой. Он сейчас же поднял ее и выстрелил камнем: рогатка действовала превосходно. Обрадованный такой неожиданной находкой, Макар уже думал припрятать ее за пояс, как вдруг над его ухом раздался крик:
— Отдай мою рогатку, дрянь девчонка!
Он оглянулся: сзади него стоял худенький белобрысый мальчишка и, сжав кулаки, смотрел на Макара злыми глазами.
— Я ее здесь вчера вечером обронил. Отдай! — продолжал мальчишка.
— Кто найти сумел, тот и съел! — отвечал, скорчив ему рожу, Макар.
— Отдай! Вздую!
— Попробуй!
— Ах ты, мокроносая! — крикнул белобрысый и бросился тузить Макарку. Тот дал ему сдачи, и оба покатились на землю, осыпая друг друга тумаками. Макар очень скоро подмял под себя своего врага и, придавив его коленкой, заорал:
— Проси пардону!
— Ишь ведь! — пропищал тот, силясь стряхнуть его с себя. — Девчонка, а какая сильная!
Он неожиданно рванулся, и Макар опрокинулся вверх тормашками. Он ожидал нового нападенья, но неприятель дал ему время вскочить на ноги; мальчишка казался совсем пораженным и во все глаза уставился на Макара, разинув рот.
— Ты чего бельма выпучил? — спросил Жук.
— Да у тебя под юбкой штаны! — ответил тот.
— Штаны?.. Ну да, штаны!.. Чтоб теплее было! — соврал, смутившись, Макарка.
— Врешь, ты мальчишка!
— А если и мальчишка, так что?
Белобрысый сделал таинственное лицо и спросил:
— Ты из наших?
— Из каких таких ваших?
— Мы тут все — за революцию! — прошептал тот. Макар так и подпрыгнул. Вот что! Улыбнувшись во весь рот, он ответил:
— Понятно, из ваших! На, вот тебе твоя рогатка, коли так. А как тебя звать?
— Егоркой Сморчком. Мой тятька — рабочий, механик, шофером в Красной армии служит.
— Ну, коли так, то я с тобой вожусь, — весело отозвался Жук и хлопнул его по плечу. — А я — Следопыт-Орлиный Глаз, Красной армии разведчик!
— Значит, мы с тобой… — начал было Егор, но в это время распахнулась дверь дома и появился рабочий, впустивший давеча Мартына в дом. Увидев Макара, он весело крикнул:
— Эй, красавица! Иди-ка сюда!
— Что такое? — спросил Жук, подойдя.
Рабочий положил ему руки на плечи и, вглядываясь ему в лицо смеющимися глазами, продолжал вполголоса:
— Так это ты — Макарка-Орлиный Глаз, молодчинище? Иди же сюда, лихая твоя головушка!
Крепко хлопнув его по плечу, он схватил мальчика в охапку, поднял на воздух и, стискивая его в своих железных руках, прошептал:
— Спасибо тебе, товарищ, за нашего Мартына! Ввек мы тебя, разбойника, не забудем!
И, не давая изумленному Следопыту опомниться, потащил его в дом. Дружок с лаем кинулся за ними.
Рабочий втащил Макара-девчонку в просторную горницу, где за столом сидело человек восемь блузников, а среди них — Мартын, уже сбросивший поповскую рясу. Все они были рабочие с металлургического завода, крепкие люди с лицами, обожженными жаром доменных печей, в которых переплавляют руду в железо; мелкий уголь так въелся в кожу их лиц, что отмыть его уже не представлялось возможности. Но, несмотря на то, что лица их от этого казались темными и суровыми, и, несмотря на то, что они говорили как заговорщики, поминутно оглядываясь на окна, — Макар сразу почувствовал к ним горячее расположенье, потому что добродушное веселье так и вспыхнуло в их глазах, когда он ввалился в комнату.
Они встретили Следопыта негромким смехом и шутками:
— Доброго здоровья, атаман в, юбке! Садись, брат, чай пить, да кофту свою поскорей скидавай! Такому молодцу бабьи тряпки не пристали к лицу!
Макар, улыбаясь, стащил с себя платок, сбросил кофту и юбку и опять превратился в статного паренька. Видя обращенное на себя вниманье, он важно уселся за стол и сказал, как говорят индейцы:
— Привет вам, чернолицые братья! Орлиный Глаз предлагает вам свою дружбу.
Эти слова вызвали бурный хохот.
— Мартын, да твой приятель — просто клад! И где ты его выкопал?
— В погребе. Вот спросите-ка его самого. Макар покраснел, вспомнив, как он познакомился с Мартыном.
— Ладно! — ответил он сердито. — Тыкву-то еще не забыл?
— Помню, помню! — смеялся Мартын. — Здоров он драться, товарищи! Красноармеец выйдет хоть куда!
— Правда ли, Макар, что ты хочешь в разведчики поступить? — спросил один из рабочих.
— Понятно хочу. Вот отдохну и опять через фронт на красную сторону подамся.
Рабочие переглянулись и помолчали. Мартын сказал:
— Хвалю молодца за ухватку. Только ведь тебя в Красную армию не возьмут.
— Отчего?
— Мал уж очень, да и не знают тебя там.
Макарка с досады обжегся горячим чаем.
— Мал? А что бы ты делал сейчас без малого, если б тебя солдаты на батарее изловили или казаки догнали, когда ты с лошади шлепнулся?
— Так-то оно так, да ведь об этом в Красной армии и слыхом не слыхали.
Макар нахмурился и призадумался. Рабочие, улыбаясь, смотрели на него: он кусал себе губы, чтобы не расплакаться от огорченья.
Наконец, Мартын сжалился над ним:
— Ну, не тужи! — сказал он весело. — Мы для тебя придумали кое-что. Слушай.
Макар навострил уши.
— Мы хотим дать тебе порученье, — продолжал Мартын. — У нас есть кой-какие интересные новости для Красной армии: сведенья о количестве войск на этом участке фронта, о том, кто ими командует, сильна ли артиллерия и так далее. Все эти сведенья, а также и некоторые другие, секретные, надо доставить в штаб N-й армии. Вот мы и хотим послать тебя. Согласен?
Следопыт так и подпрыгнул на табурете:
— Согласен ли!? Конечно, согласен!
