— Рома, ну что ты возишься! Мы же опоздаем! Мама, ты скоро? Нет, вас сегодня не дождаться! Бы что, не понимаете, какой сегодня день? — топнула ногой Лешка.
Сама она давно была готова к выходу, и теперь, то и дело сверяя часы, подгоняла маму с братом. Давно пора было ехать на вокзал встречать Катьку, а они, как будто нарочно, находили себе какие-то дела и никуда не торопились.
Валерия Михайловна собрала разбросанные Ромкой книги, расставила их на полке, в последний раз придирчиво оглядела тщательно прибранную комнату.
— Успокойся, пожалуйста, и не колготись, у нас еще уйма времени. Займись пока чем-нибудь, — посоветовала она дочери.
Займись, как же! Похоже, никто из них до конца не проникся важностью момента и не осознал, какой сегодня день. А он сегодня особенный: Катька, лучшая Лешкина подруга, приезжает к ним из Воронежа на все первомайские праздники — целых четыре дня! Лешка всю ночь не могла уснуть, боясь проспать такое необыкновенное событие. А кто бы знал, сколько раз она прокручивала его в своем воображении. И то, как они встречают Катьку на вокзале, и как вместе с Ромкой водят ее по своим любимым местам, и как знакомят со своими друзьями… Катька в Москве и была-то всего один раз, совсем маленькой. Лешка не сомневалась, что теперь от всего увиденного ее подружка будет в полном отпаде. Только бы скорее это произошло!
Ромка с Лешкой по-настоящему подружились с Катькой в прошлом году на осенних каникулах. Та поездка в Воронеж оказалась бесподобной: им удалось отыскать самый настоящий клад, состоящий из золотых царских червонцев. Брат с сестрой потом долго вспоминали о своих приключениях и потому уговорили маму поехать в этот город еще и весной, и вторые воронежские каникулы вновь оставили в их памяти неизгладимые впечатления. Была и еще одна поездка, тайная от всех, но тогда, по правде говоря, им с Катькой было не до разговоров. И теперь Лешка предвкушала восхитительное, ничем не обремененное времяпрепровождение в обществе своей любимой подруги, а потому и стремилась как можно скорее попасть на вокзал.
Но вот наконец у Валерии Михайловны в руке блеснули ключи от входной двери, Ромка нацепил на ноги свои любимые кроссовки, и они дружно зашагали к метро. Поскольку Катька приезжала к ним с мамой, подругой и бывшей одноклассницей Валерии Михайловны, то их мама тоже была в приподнятом, праздничном настроении.
— Мам, ты рада, что увидишь свою Александру Юрьевну? Классно, что Катька к нам едет, да, Рома? — забегая вперед, тараторила Лешка. — Мы с тобой ее и со Славкой познакомим, и к Венечке свозим.
— А еще к Арине и к Матвею Юрьевичу, — вторил ей брат. — Он ведь обрадуется, если мы к нему зайдем, да? Интересно, узнает ли Катьку Банг? У собак, вообще-то, хорошая память, а Катька наша все-таки тоже его спасительница. Ведь так?
— Да, без нее я б его не нашла, — согласилась Лешка. — Заблудилась бы одна в лесу, да и все тут.
— Жаль, что Темка наш все еще в своей Англии, но когда-нибудь она и его узнает.
— Я уверена, что они подружатся.
Летом, то есть совсем скоро, их лучший друг Артем должен был вернуться из Англии. Кто знает, может быть, и Катька к ним опять приедет. Вот будет здорово, когда они соберутся все вместе! Представив себе беззаботное лето без школы и уроков, Лешка просияла. Сколько хорошего ждет их впереди!
Из метро они вышли прямо на Павелецкий вокзал и через несколько минут услышали объявление о прибытии поезда из Воронежа. Издали послышался протяжный гудок, и вскоре похожий на синюю длиннющую гусеницу состав вкатился в глубь перрона. Лешка ринулась бежать за восьмым вагоном, в окошке которого мелькнула счастливая Катькина мордашка.
Поезд остановился, Катька вылетела из вагона и, бросив вещи прямо на асфальт, обхватила Лешку двумя руками и что было мочи прижала к себе. Обнявшись, девчонки закружились по перрону. Катькиным восторгам уже сейчас не было числа.
— Я так рада, так счастлива и тебя, и вас всех видеть! — бормотала она. — Моя мама сначала ехать не хотела, целую неделю ее уламывала, пока, наконец, уговорила, а теперь, видишь, сама радуется, что приехала.
Лешка оглянулась. Валерия Михайловна с Александрой Юрьевной стояли в обнимку и тоже никак не могли насмотреться друг на друга.
— Эй, а как там Стае? — как всегда, влез между подружками Ромка.
Катька зарделась румянцем.
— Все зубрит, бедняга. Класс же у него выпускной, А вам он передал огромный-преогромный привет.
— Передашь от нас ему тоже. Пусть зубрит, — разрешил Ромка. — Мы тут сфотографируемся, а ты ему потом наши снимки покажешь, он на нас полюбуется.
— А где бы вы больше всего хотели побывать? — спросила Валерия Михайловна, когда взаимный восторг от встречи друзей немного поутих.
— Планы у нас огромные, — возвестила Александра Юрьевна. — Хотим просто так по Москве походить, на Красной площади побывать, на Манежной, там ведь много чего понастроили. Ну, разумеется, и Третьяковку, и Пушкинский, и еще какую-нибудь выставку посетить. Начнем прямо с сегодняшнего дня.
Ромка скорчил рожу. Эта программа никак не увязывалась с их собственной, тоже давно и тщательно продуманной. Неужели все планы рухнут и все дни Катькиного пребывания в Москве пройдут в утомительных походах по всяким там скучным музеям и сто лет кому нужным выставкам, да еще и в компании собственных предков?
Он уже разинул рот, чтобы выразить свое негодование, но Катька схватила его за руку.
— Не возникай, — шепнула она и заявила: — Мама, ты же знаешь, что по просьбе Серафимы Ивановны мне обязательно надо съездить к Дарье Кирилловне, А потом, конечно же, мы пойдем в Пушкинский музей. — И, успокаивая Ромку, снова понизила голос: — На полчасика всего, чтоб только отметиться.
— На полчасика в музей не ходят, — все-таки услышала ее Валерия Михайловна.
— Ладно, так и быть, пойдем ровно на часик, можешь снабдить нас секундомером. Но только одни, без вас. — Воспрянувший духом Ромка укоризненно посмотрел на мать. — Искусство, конечно, штука нужная, но неужели ты не понимаешь, что на свете есть вещи и поважнее музеев?
После завтрака Валерия Михайловна и Александра Юрьевна, прихватив с собой еще и Олега Викторовича, отправились на прогулку в центр города, предоставив детям полную свободу действий, лишь взяв с них слово, что они непременно сводят Катьку хоть в один музей. И Ромка с Лешкой им это клятвенно пообещали.
Как только родители скрылись за дверью, Катька извлекла из сумки толстенную косметичку и угнездилась перед зеркалом. Давно собравшийся в путь Ромка тяжело вздохнул и, включив компьютер, выбрал самую длинную игру, потому как сразу понял, что их выход откладывается на неопределенный срок. По прежнему опыту он прекрасно знал, что Катька не отлипнет от зеркала, пока не сочтет себя полностью неотразимой.
Так оно и оказалось. Пользуясь отсутствием взрослых, девчонка пустила в ход весь свой косметический арсенал. С невероятным усердием она подкрашивала ресницы, размазывала над глазами тени, пудрила нос. При этом они с Лешкой болтали о прикидах и косметике, то есть о такой ерунде, от которой у нормального человека вянут уши.
Когда же Ромка наконец дождался девчонок и все втроем они выскочили во двор, то сразу наткнулись на Славку с его немецкой овчаркой — верным Джимом. И Джима, и, как ни странно, его хозяина тоже наповал сразила Катькина красота. Когда девчонка протянула Славке руку, он вдруг зарделся, пробормотав что-то вроде «а я о тебе много слышал», и, чтобы скрыть смущение, подозвал своего любимца и представил его Катьке:
— А это мой Джим.
— Я тоже о тебе и о нем много слышала, — Катька раздвинула пухлые губки в радостной улыбке и погладила пса.
И тут Джим повел себя так, как никогда раньше. Он не стал к ней принюхиваться, как к любому другому незнакомому человеку, а отчего-то пришел в дикий восторг: то ли от всего Катькиного обличья, то ли от ее замечательного запаха. Духов, Ромка видел, Катька не пожалела. В общем, Джим, ошалев от счастья, завилял хвостом, высоко подпрыгнул и лизнул Катьку прямо в глаз. И сразу же «несмываемая» тушь для ресниц расплылась не только на ее щеке, но покрыла черными пятнами кусок лба и даже кончик носа. Теперь настала очередь смущаться Катьке. Она закрыла смазанный глаз и все остальное рукой и пулей помчалась домой выправлять смазанную красоту. Лешка помчалась за ней, Джим огромными прыжками следом, а Ромка, когда Славка поймал пса и привел его назад, поморщился.
— С девчонками только свяжись. Пойдешь с нами? Мы в музей собрались и еще по всяким разным местам.
Но Славка покачал головой.
— Мы с папой в Питер сегодня на три дня уезжаем.
— Тоже по музеям ходить? — посочувствовал ему Ромка.
