Ознакомительная версия.
И она снова начала плакать и причитать. У девочки сердце сжалось от жалости.
– Не плачьте так, Анна Мартыновна. А хотите мы вам его сами разыщем без милиции? У меня одноклассник есть, его зовут Юра. Юра Цветков, он такой умный, такой умный, прямо настоящий сыщик. Он вашего сына в один миг разыщет.
– Ой, деточки, поищите, поищите его, – обрадовалась старушка. – А то ведь я одна без него пропаду. Что я одна сделать смогу?
– Скажите, когда вы видели его в последний раз, – попросила Наташа. – Какой это был день? Что в тот день происходило?
Женщина задумалась, стала что-то высчитывать на пальцах и шептать губами, потом ответила:
– Да день, как день. Я и не помню. Какой день? Может вторник, а может среда. А сегодня, у нас какой день?
– Вторник.
– А может, тогда и в субботу это было. После обеда он ушел. Мы поели суп с грибами, Женя сам его сварил, он у меня очень хорошо готовит, вкусно. Поел, побрился и ушел. Я как раз телевизор смотрела, там оперу показывали мою любимую «Кармен».
– Вот видите, как вы все хорошо помните, – обрадовалась Наташа и чиркнула для себя в блокноте: «Ушел после обеда, опера «Кармен». – А правда, что ваш сын голубей разводит?
– Разводит. Еще как разводит. Это правда! Как ему десять лет исполнилось, так он и разводит. Пятьдесят лет уже. Очень он голубей любит. У него лучшая голубятня в городе. Да что там говорить, к нему из самой Москвы любители голубей приезжают за советом. Он ведь и на голубиных выставках с ними побеждает и на соревнованиях разных.
– А разве такие бывают? – удивилась Наташа.
– Кто его знает, – покачала головой Анна Мартыновна. – Может и правда, а может, и нет. Я ведь сама на них никогда и не ходила. Мне Женя все рассказывал. А он и нафантазировать мог. Где же он теперь, голубчик мой, голубок мой сизокрылый?
Боясь, что старушка опять начнет плакать, Наташа поспешила задать следующий вопрос:
– А с кем он общался, перед тем как уйти? Кто-нибудь к нему приходил? Вообще есть у него друзья или враги?
– Есть у него враги! – оживилась Анна Мартыновна. – Есть! Колька Сорокин его главный враг.
– Кто такой? – спросила Наташа, и опять чиркнула в блокноте.
– Тоже голубятник, – усмехнулась старушка. – Они все время из-за голубей ссорятся. Все спорят, у кого из них голуби породистее.
– Этот Коля Сорокин, он очень злой человек?
– Колька? Да ты что? Мухи не обидит!
– Какой же это враг? – удивилась Наташа. – Враги они все злые и жестокие. Про кого можете еще рассказать?
– Э-э-э, милая, да если я про всех буду рассказывать, нам недели не хватит.
– А перед уходом Женя, то есть Евгений Сергеевич, сказал, куда идет?
– Нет. Ничего не сказал.
– А он никогда не говорит, куда уходит?
– По-разному бывает. Бывает, скажет, а бывает, нет. Если к голубям идет, тогда не говорит, а если куда в другое место, то может и сказать.
– А в тот день он к голубям пошел?
– Нет, к голубям, милая, он по утрам ходит и по вечерам. Два раза в день. Покормить, напоить. Нет, не к голубям. Точно не к голубям. Шляпу одел. К голубям он никогда шляпу не надевает.
Наташа вдруг решилась задать вопрос, который у нее возник уже давно, но как-то неловко было спрашивать.
– А правда, что вашего сына из института выгнали в молодости?
Этот вопрос очень удивил Анну Мартыновну. Она сразу насупилась и подозрительно поглядела на Наташу:
– А ты откуда такое знаешь? Об этом мало кто знает?
И Наташе пришлось долго и подробно рассказывать старушке о проектной деятельности, об исторических улицах города, про ее старый дом и соседку, которая их сюда направила. К концу разговора вернулась Таня Иванова с продуктами.
– Все купила, все в порядке! – объявила она. – Сейчас, бабушка я вам, кушать приготовлю. Вы что хотите, макароны или картошку?
– Макароны, – обрадовалась Анна Мартыновна. – Только ты шибко их не соли, а вот масла не жалей. И чаю мне погрей. А то ведь я сама даже огня зажечь не могу. Руки трясутся, спичку не держат.
– Так вы расскажите про сына, – напомнила ей Наташа. – Это очень важно.
– Чего там важного? – Анна Мартыновна покачала головой. – Так давно это было. Лет сорок назад. Вот ведь Марфа болтушка! Несет, как помелом метет. Язык без костей. Первому встречному такие тайны семейные выдает.
– Он что действительно слушал запрещенную музыку «Битлз»?
– Да уж, – согласилась старушка, – времена тогда были неспокойные. Много чего нельзя было делать. Книги читать, музыку слушать, песни петь. Ох и времена!
– Значит, он все-таки слушал «Битлз»? – обрадовалась Наташа.
– Не помню я, чего он там слушал. А только его один профессор невзлюбил за что-то. Так невзлюбил, что просто проходу моему Женьке не давал. Не ставил зачеты и все тут. А без зачетов, милочка моя, к экзаменам в университете не допускают.
– А что у него что-то не получалось? – посочувствовала Наташа.
– Да ты что? – возмутилась Анна Мартыновна. – Он у меня, знаешь, какой умный! Чтобы у него что-то не получалось? Он на всем курсе у меня самый умный был. Такие задачки решал, что преподаватели только диву давались? Вот так вот!
– А почему же его тогда отчислили?
– А все профессор тот злодейский, чтобы ни дна ему, ни покрышки! Он подсмотрел, как мой сыночек на танцы бегает в соседский двор на квартиру к дружку. А танцы те запрещенные были.
– Рок-н-ролл, да?
– Наверно. Иностранным словом танец тот назывался. Вроде кадрили, а сейчас его по телевизору негры пляшут и наши парни тоже. А тогда комсомольцам плясать их запрещено было. А Женя запрет, получается, нарушил. Дружки его однокурсники подсмотрели и профессору рассказали, а профессор тот молодой был очень, только в партию вступил и у комсомольцев как бы главным был. Вот такая история с моим сыночком приключилась. Слушал не те песни, плясал не те пляски, за это его сначала из комсомола исключили, а потом из института выгнали.
Закончив рассказ, Анна Мартыновна, смахнула слезу и глубоко вздохнула. Потрясенная Наташа молчала. Она очень сильно разволновалась и очень сочувствовала старушке и ее сыну.
– А ведь какой умный был! – продолжала сокрушаться женщина. – Какой умный! Весь в своего дядьку Михаила. У него и отец был очень умный, муж мой покойный Сергей Яковлевич. А брат его Михаил, Женин дядя, значит, тот и вовсе настоящим ученым был.
– Настоящим ученым! – ахнула Наташа. – Ой, как интересно! Расскажите пожалуйста об этом человеке.
– Отчего не рассказать, коли интересно? – Анна Мартыновна очень была довольна, что ее слушают с таким вниманием. Старикам редко доводится общаться, и они, как правило, радуются любому собеседнику. – У моего мужа было два брата: Михаил старший и Василий младший. В деревне они жили в саратовской тогда еще губернии в селе Красавка, я тоже оттуда родом. Сергей и Михаил родились в конце девятнадцатого века. Михаил был очень умным мальчиком, хорошо учился, так хорошо, что нашлись добрые люди, так они его сначала послали в Саратов в гимназию учиться, а когда он ее закончил на одни пятерки, то отправили в Петербург учиться в лучший университет. И стал он большим ученым, математиком. Даже какие-то важные открытия сделал. Наверно он бы и еще больше прославился, да только случилась тогда Октябрьская революция, а после гражданская война, в Петрограде холодно стало и голодно. Миша в восемнадцатом году в суровую зиму простудился, лечения тогда не было никакого, и умер он, горемыка. А ведь какой умный был! Много тогда ученых и простых людей погибло. Вот ведь беда какая.
– Удивительная история! – в один голос заявили Наташа и Таня.
Анна Мартыновна была очень довольна произведенным на девочек эффектом.
– И если бы Женечку моего не выгнали из института, он бы тоже большим ученым стал! – уверенно заявила она. – Из всех моих пятерых деточек, он самый толковый был. А теперь и его нет, и вот я совсем одна осталась.
Наташа тут же кинулась успокаивать женщину:
– Ну что вы! Он обязательно к вам вернется. Мы вам его найдем.
– Да-да, – поддержала подругу Таня. – Вот и макароны сварились, и чай вскипел. Давайте, садитесь, поешьте.
– Но только и вы со мной тоже, – строго сказала Анна Мартыновна, – а то что же получается? Я буду есть, а вы мне в рот глядеть? У меня так в горло кусок не полезет.
Пришлось девочкам составить старушке компанию. Правда, они макарон себе совсем чуть-чуть положили в тарелки, все больше пили чай с абрикосовым вареньем, которое оказалось невероятно вкусным. Во время еды Наташа умудрилась записать в блокнот весь состоявшийся разговор.
– У меня к вам еще три вопроса, Анна Мартыновна, – сказала она, как только старушка наелась, и Таня пошла мыть посуду. – Вы мне ответите?
– Если это надо, чтобы найти Женю, то конечно отвечу, – серьезно ответила старая женщина. – Задавай свои вопросы, красавица.
Наташа слегка зарделась от удовольствия, но тут же приняла серьезный деловой вид.
Ознакомительная версия.
