Мягко ступая, он приблизился к проему без дверей, над которым еще можно было разобрать табличку с нужным номером. Перед ним был темный коридор с полуобвалившимся потолком. Прежде чем войти, Мишель осмотрел фасад. По обе стороны от дверного проема были окна, заколоченные деревянными досками. Доски сильно рассохлись от непогоды — видно, в обеих комнатах давно никто не жил.
На мгновение возбуждение Мишеля сменилось отчаянием. Консьержка ошиблась — больше он в этом не сомневался. Но все-таки, прежде чем вернуться, он решил заглянуть в коридор. Отвалившаяся плитка громко звякнула под его ногой; сердце мальчика отчаянно забилось. В конце коридора была дверь… Стояла такая тишина, что звук от подброшенной плитки прогремел, как удар молота. Мишель взял себя в руки, восстановил дыхание и прислушался…
Ничего не произошло. Однако мальчика не покидало странное предчувствие, что разгадка тайны находится именно за этой грязной дверью. Может, позвать Даниеля?..
Мишель колебался не больше секунды — он и так потерял уже слишком много времени. Подойдя к двери, он тихонько постучался и приоткрыл ее на несколько сантиметров.
В первый момент ему стало просто смешно: за дверью оказался тесный двор, заросший низкой травой.
"Тоже мне подвиг! — подумал он. — Хорошо хоть Кристина этого не видела!"
И он представил себе ее лукавую улыбку.
Теперь Мишель смело распахнул дверь. Двор был окружи такими же развалинами, какие он видел до сих пор. Впрочем, вдруг мальчик заметил единственное застекленное окно с занавеской — оно было очень чистым! И тут до него дошло, что консьержка его не обманула и не ошиблась: кто-то здесь жил.
Мишель снова прислушался. Зайти он не осмеливался, хотя был уверен, что слышал тихие голоса. Ему также показалось, что занавеска слегка приоткрылась.
Ясно было, что дальше действовать в одиночку невозможно. На какое-то мгновение, длившееся целую вечность, во дворике вновь воцарилась тишина. Мишель ничего не слышал, кромке биения своего сердца. Обернувшись, он заметил в дверном проеме голову Даниеля.
Только Мишель приготовился толкнуть дверь, как она со скрипом открылась сама по себе; готовясь отразить нападение, он сделал шаг назад… но тут же растерянно остановился.
Перед ним стоял маленький мальчик. У малыша были раскосые глаза, гладкие и блестящие черные волосы; ему было лет пять-шесть, и он не отрываясь смотрел на Мишеля широко распахнутыми глазами. Несмотря на удивление, у Мишеля все-таки хватило ума дружелюбно улыбнуться ребенку.
— Чего тебе надо, мсье? — спросил малыш.
Почти тут же показалась и вторая головка, очень похожая на первую.
На Мишеля смотрели две пары темных блестящих глаз. От неожиданности он потерял дар речи. Что, собственно, ему здесь нужно? Что сказать детям, которые, судя по всему, совсем одни в этом заброшенном жилище?
— Вашего папы случайно нет дома?
Оба малыша отрицательно покачали головой.
А мамы?
Мама у мясника! — ответил маленький мальчик, открывший дверь.
А когда она вернется?
Вопрос явно показался малышам слишком трудным, и они переглянулись. Наконец старший решился:
— Мама придет, когда стрелки будут стоять вот так! — сказал он.
При этом малыш с трогательным старанием изобразил стрелки часов. Мишель сообразил, что это означает половину седьмого. Взглянув на часы, он отметил, что сейчас чуть больше половины шестого. Этот жест не ускользнул от внимания мальчика, и он показал на циферблате его наручных часов половину седьмого — именно тогда его мама вернется от мясника.
Но вдруг малыши нахмурились и отступили назад. Мишель резко обернулся, но тут же расслабился и улыбнулся: подошли Кристина и Даниель — это они смутили малышей.
— Ты о нас совсем забыл! — посетовал Даниель.
— Они дома одни, этти бамбини?! — воскликнула Кристина, — Какие симпатичные! Как вас зовут?
Девушка присела на корточки, чтобы говорить с малышами "на равных", а ее улыбка окончательно внушила им доверие.
Я — Минг… а она — Тхо! — храбро ответил мальчик.
Здравствуй, Минг! Здравствуй, Тхо! — тут же сказала девушка. — А меня зовут Кристина; это мои друзья… вот Мишель, а вот Даниель!
Здравствуйте! — хором сказали Мишель и Даниель.
Прижав руки к груди, малыши очень серьезно поприветствовали гостей, одновременно радуясь и смущаясь. Дети были очень чисто одеты — в простые серые блузы и черные брючки, — и это сильно контрастировало с внешним видом того места, где им приходилось жить.
Мишель решил, что в отсутствие мамы он не имеет права заходить в комнату.
— А где лавка мясника? — спросил он через минуту. — Вы не могли бы нас туда отвести?
— Мама не велит! — ответил Минг. — Мясник злой!
"Что это за мясник? О чем вообще речь?" — удивлялся Мишель.
Он быстро ввел своих друзей в курс дела. — Мама этих двух ангелочков, должно быть, работает у мясника… а у него явно тяжелый характер, — объяснил Мишель.
— Да уж вижу! — сказал Даниель и наклонился к детям. — Вот вас зовут Минг и Тхо, а ведь есть и другое имя.
Вас случайно не называют еще и Чен Сун?
Дети звонко рассмеялись и отрицательно покачали головами. Мальчик ответил:
— Нет, мсье, не Чен Сун! Ты ошибаешься! Мое другое имя — Сонг Кхо!
Мишель посмотрел на кузена. Он понял, чего тот добивался; но ответ мальчика еще ничего не доказывал. Если Чен Сун их обманул и в действительности его зовут Сонг Кхо, то маленькие дети никак не могли об этом знать!
— Что будем делать? — спросила Кристина. — Ждать маму или пойдем к мяснику?
Мишель снова посмотрел на часы.
— Лучше было бы пойти к мяснику, — сказал он. — Если только Минг и Тхо захотят нас туда отвести!
Малыши, несмотря на свою нерешительность, в конце концов согласились, тем более что Кристина пообещала купить им конфет и убедила, что мясник при них не осмелится "быть злым".
Ребята вышли из трущоб улицы Жёнёр в более благоустроенную часть пригорода, где были старые, но вполне приличные дома, придававшие району нормальный жилой вид.
Вскоре они подошли к скромной витрине лавки мясника с вывеской "Бон Порк". Но вместо того чтобы войти в магазин, Минг и Тхо потащили молодых людей к большой двери слева и провели во двор, расположенный за лавкой.
Молодая хрупкая женщина трудилась у огромного котла с водой, из которого шел пар. Ее длинные темные волосы были собраны на затылке в тяжелый пучок. Слишком широкая рабочая блуза скрывала миниатюрную фигуру. Ошибиться было невозможно — молодая женщина и есть мама малышей: они бросились к ней прямо от двери. Женщина положила на стол топор мясника, который она как раз отмывала, затем быстро вытерла руки и присела, чтобы обнять детей.
Все в ней выдавало сильную усталость: и бледное осунувшееся лицо, и темные круги под глазами.
— Что случилось? — спросила она. — Надеюсь, ничего страшного? — Потом она обратилась к молодым людям: — А вы кто? Почему вы здесь… с моими детьми?
Вы — мадам Сонг Кхо, да? — спросил Мишель. Молодая женщина широко открыла глаза.
Ну да! А почему вы спрашиваете?
Мишель решил перейти прямо к делу. Не сводя глаз с молодой женщины, он заявил:
Нам нужен мсье Чен Сун… Не могли бы вы нам подсказать, где его можно найти?
Хорошо понимая, в каком напряжении находится Мишель, Даниель и Кристина тоже следили за реакцией мадам Сонг Кхо. Она вздрогнула, а на лице отразились одновременно удивление, недовольство и, кажется, сомнение.
Нет, я ничего о нем не знаю! — быстро ответила она.
Очень жаль, — сказал Мишель. — Речь идет о важной вещи… очень важной!
В этот момент взгляд мадам Сонг Кхо упал на стеклянную дверь, и она вздрогнула. Повернувшись, ребята увидели, как шевельнулась за дверью занавеска. Женщина сразу забеспокоилась.
— Извините — сказала она без тени улыбки, — я еще не закончила свою работу. Я освобожусь в половине седьмого. Можете меня подождать? Минг и Тхо составят вам компанию.
Мишель согласился.
— Только не здесь, — добавила мадам Сонг Кхо. — Хозяин очень строгий… он не любит, когда я отвлекаюсь от работы. Подождите меня дома.
Не сказав больше ни слова, молодая женщина вернулась к своему занятию. Минг и Тхо взяли Кристину за руки, а оказавшись на улице, напомнили ей о конфетах. Кристина зашла в ближайшую бакалею и купила им по великолепному леденцу; сердца малышей были окончательно завоеваны.
Молодые люди вернулись на улицу Жёнёр, обсуждая увиденное. Всех троих потрясло, что такая слабая и хрупкая женщина, падая от усталости, выполняет столь тяжелую работу.
Она молодец! — сказал Даниель.
Но хозяин мог бы дать ей резиновые перчатки, чтобы защитить руки! — возмущалась Кристина.
Сильно его беспокоят руки какой-то работницы! — махнул рукой Мишель.
