А конь резко развернулся, чуть не врезавшись в дверь, и, громыхая копытами по дощатому настилу, снова отвернулся, уткнувшись носом в стенку.
— Не балуй! — строго сказала Вера Павловна и повернулась к девочкам. — Это он сердится. Привык к вольной жизни, а теперь его на поле не пускают. А кто тебе велел чужих лошадей в лес уводить, а? — грозно сказала она Принцу. Тот повел ушами и сделал вид, что ничего не слышит.
— И что, он теперь все время тут стоять будет? — робко спросила Катя.
— Нет, конечно. Вот приедет Кирюша, он с ним поработает.
Принц слегка повернул голову и навострил уши.
— Приедет, приедет, — успокоила его Вера Павловна. Конь переступил ногами и развернулся к двери денника. Потом медленно, аккуратно ставя копыта, подошел к женщине и протяжно фыркнул, вытягивая шею.
— Ах ты, лакомка, — сердито сказала Вера Павловна, но у нее в руке тут же появилась — откуда она ее взяла? — морковка. — На, ешь.
Было видно, что Вера Павловна на него вовсе не сердится, а наоборот, любуется.
— Красивый какой… А можно его погладить? — несмело спросила Томка.
— Лучше не надо: не заслужил. Вон как вас напугал, — ласково ворчала Вера Павловна, расправляя ему гриву. А Принц хрустел морковкой и кивал головой. — Ну, не балуй, — повторила женщина и повернулась к детям. — Приходите еще. Может, Кирюша разрешит и верхом на нем прокатиться. Но обещать не могу — не знаю.
Ребята попрощались, и Вера Павловна проводила их до ворот. А когда те уходили, дала Кате цветную бумажку:
— Вот для вас Кирюша оставил. За работу.
Девочка машинально кивнула, взяла бумажку и перешагнула порог. И только когда они отошли на приличное расстояние от дома, посмотрела на эту бумажку внимательнее. И остановилась…
— Ни фига себе! — вырвалось у нее.
— Что случилось? — нетерпеливо оглянулась на нее Томка. Она уже торопилась скорее найти Андрея и не хотела задерживаться.
— Пятьсот…
— Чего пятьсот? — подошел Тимофей.
— Рублей… Вера Павловна дала деньги. Я думала — рублей пятьдесят, а она — пятьсот… — растерянно говорила Катя.
— Надо вернуть! — решительно сказала Томка. — Это слишком много! За день работы — пятьсот рублей. С ума сойти!
— Она сказала — Кирилл для нас оставил…
— Тогда нормально, — пожал плечами Тимка. — Чего вы переживаете? Мы, между прочим, целый день втроем пахали. Подели пятьсот на три — не так много и получается.
— Она нас еще и кормила, — с укором повернулась к нему Томка.
— Ну и что? Ты бы тоже ее покормила, если бы она к тебе пришла, так?
— Так…
— Тогда расслабься. Хочешь — завтра купи на эти деньги торт и в гости приди.
— А что — идея! — развеселилась Томка и помчалась вперед, перестав расстраиваться по такому поводу, как большая зарплата за уборку комнаты. Она спешила найти Андрея. Тимка грустно посмотрел ей вслед и вздохнул.
А Катя шла и думала — получается, вчера она приняла хороших людей за бандитов. Почему так вышло? Может, потому, что заранее решила — они бандиты? А когда не смотришь на людей внимательно, очень легко ошибиться.
Да, но коня тот тип, что его вел — бил! Хоть и далеко это было, но Катя ясно видела — замахивался рукой, и конь приседал и отходил в сторону. Значит — бил.
А может, это был не Кирилл или Сергей, а наоборот, один из настоящих бандитов, тех, кто поставил к ним в конюшню двух лошадей? Или все же Кирилл не доверил бы никому вести своего Принца?
Вот проблема на Катину голову… Впрочем — что стоит им прийти завтра и обо всем спросить Сергея? Теперь, когда стало ясно, что бояться их не надо, можно будет обо всем узнать у них.
И спросить — кого это сопровождал тогда Принц на прогулку в лес? И где теперь эти лошади.
Кстати, с чего они взяли, что это именно те лошади, что пропали в Архангельском? Подумаешь — масть похожа, и жеребенок родился. Мало ли лошадей на свете!
И еще — как узнать, если увидишь, те ли это лошади? Понятно, что паспорт у нее не спросишь, и как ее зовут, лошадь не скажет. Но ведь как-то отличают их друг от друга — например, на больших соревнованиях. Ведь если соревнования серьезные, то и деньги там за победу выплачивают серьезные, ведь так? А еще есть такая штука, как тотализатор. Катя всегда хотела побывать на настоящем ипподроме, но как-то не получалось. То некогда, то не с кем. Хотя в Москве ипподром есть, причем совсем недалеко от ее дома, всего-то несколько остановок на метро.
Так вот, как известно по фильмам и детективам, вокруг лошадиных скачек крутятся огромные деньги. Люди ставят на победителя, выигрывают, проигрывают, посредники получают какие-то проценты. И если вдруг придет первой — совершенно случайно — та лошадь, на которую никто не ставил, то проиграют все, а выиграет тот, кто поставил на нее деньги.
Поэтому должны как-то отличать лошадей друг от друга, чтобы вместо явного фаворита не выпустили в забег негодную по скорости лошадь.
Или наоборот — вместо тихохода не появилась бы похожая на нее, но очень резвая лошадка.
Девочка теперь понимала — если они найдут тех лошадей, которых видели тогда на берегу реки, то надо будет везти сюда хоть кого-то, кто знает, как выглядят лошади из Архангельского. Получается, им понадобится помощь Настиной знакомой.
Может, сегодня съездить, с ней переговорить? Но тут же Катя отбросила эту мысль — сначала лошадей найти надо! А то скажешь, народ разволнуется, кинется сам искать, и всю слежку им накроет.
Нет уж, лучше самим всех найти и все узнать! А уж потом… И Катя решительно пошла за Томкой.
Подходя к дыре в заборе, Катя вдруг подумала — а что, если вчерашние типы тоже тут лазили? Вполне возможно — доска широкая, пролезть нетрудно. Но как они собирались свое «что-то» сюда перетаскивать? Тоже через забор? Или это «что-то» небольшого размера? Тогда зачем им башня? Что-то маленькое спрятать можно где угодно…
Следом за Томкой Катя с Тимошкой пролезли на участок с недостроенным домом и пошли к башенке.
— Классно! — крутил головой Тимка. — Вот размахнулись так размахнулись. Интересно, а почему не достроили?
— Кто их знает? Может, деньги кончились, а может, хозяина пристрелили, — пожала плечами Катя.
— Ты что? Серьезно? — остолбенел Тимка.
— Андрей! Настя! — где-то впереди звала Тома. — Это мы! Мы пришли…
Катя удивилась — если Настя с Андреем тут, они давно должны были бы отозваться. Ушли, что ли?
— Здесь мы, — откуда-то снизу донеслись голоса. — В доме…
— Томка, сюда! — закричала Катя. — Нашлись!
А Тимоха уже перелезал в недостроенный дом прямо через оконный проем.
Примчалась встревоженная Томка:
— Где они?
И тоже полезла в окошко. Катя — за ней.
В доме среди дырявых стен стояли какие-то бочки, ящики, валялись доски, и лежали штабели кирпичей. Похоже, что стройка прекратилась неожиданно, словно всех рабочих внезапно унес ураган. Этот же ураган разметал по полу мусор, обрывки газет и раскурочил пол — в нем образовались огромные ямы.
— Где вы?
— Осторожно, — послышалось снизу глуховато. — Здесь пол дырявый.
— Да уж, — Катя присела около одной дыры и внимательно посмотрела вниз, но ничего не увидела. Темно. Глубоко, наверное?
— Что с вами случилось? — крикнула в другую дырку Томка.
— Да Настя в ловушку попалась, я пошел ее вытаскивать и сам провалился, — сердито сказал Андрей.
— А чего под ноги не смотрел? — плачущим голосом сказала Настя. — Вот теперь вместе и сидим. А я ногу подвернула, распухла и болит очень…
— Сейчас вытащим! — пообещал Тимка. — Там у вас места много? В какую дырку веревку совать?
— Какую веревку? — зашипела Томка. — У тебя что, веревка есть?
— Лучше лестницу, — донеслось снизу. — И побольше, тут высота страшенная.
— Вы там хоть живы? — забеспокоилась Тома.
— Да живы, живы. Настя вон ногу подвернула только, — успокоил Андрей. — И сыро тут.
— И бегает кто-то все время, крысы, наверное, — плачущим голосом пожаловалась Настя.
— Сейчас что-нибудь придумаем.
Тимка повернулся, чтобы выйти, сделал два шага, но тут раздался страшный треск, и мальчик, нелепо взмахнув руками, провалился сквозь землю.
— Тимка! — отчаянно крикнула Катя и кинулась к нему, но Тома успела ухватить ее за руку:
— Стой! Сама провалишься. Видишь, что тут творится! Пол сгнил, доски ломаются.
— А что делать? — растерялась девочка. — Тимка, ты живой? — крикнула она.
— Живой, — глухо раздалось из-под земли. — Только я в какую-то коробку попал, там мусора полно.
— Почистишься потом, — успокоилась Катя. — Том, давай выбираться как-нибудь отсюда. Снаружи поищем целые доски, на пол настелем.
— Ага, как на тонкий лед, — вздохнула Томка и, осторожно наступая на пол, пробуя каждый шаг, стала продвигаться к окну. Катя с тревогой следила за подругой — не провалится? Но обошлось, и Томка благополучно выбралась на траву.
