В этот момент сверху раздался голос мужчины, у которого было свое мнение на все случаи жизни. Перегнувшись через перила, он крикнул:
– Эй, девушка! А если мне места для ответа не хватит? Тогда что?
– Тогда напишите на отдельном листке и скрепочкой прицепите!
– А клеем можно? А то у меня скрепок нет!
– Можно и клеем! – разрешила Виктоша.
– Иван Гаврилыч, вы считаете, надо эту анкету заполнять? – спросила мать Виктора.
– Ежели имеешь мнение, надо! А то все затрудняются отвечать, подумать только, что за люди!
– Ладно, заходи! – отперла дверь женщина.
Виктор оказался смешным толстым парнишкой лет шести. Виктоша сразу же сунула ему в руку две мандаринки.
– Зачем? Он кормленый! – запротестовала мать.
– Но я ему обещала!
– Ты если обещаешь, всегда слово держишь? – недобро усмехнулась женщина.
– Стараюсь.
– Как тебя звать-то?
– Виктория! Можно просто Вика.
– Раздевайся, Вика!
Виктоша хотела было отказаться, как вдруг в глаза ей бросились висящие на вешалке куртки. Большая и маленькая. Точно такие, как были вчера на Слепом и его поводыре, когда они выходили из дома. «Неужели сработало?» – подумала Виктоша, и сердце у нее отчаянно забилось. Она решительно сняла пальто.
– Проходи на кухню! – распорядилась хозяйка дома. – Сапоги можешь не снимать, я нынче еще полы не мыла! Ну, что у тебя за анкета?
Виктоша сунула ей в руки листок.
– Так, поглядим! «Считаете ли вы необходимым продолжение реформ»? А я почем знаю?
– Если не знаете, напишите – затрудняюсь ответить, – посоветовала Виктоша, судорожно соображая, как бы ей расположить к себе эту женщину.
– Нет! Гаврилыч такое осуждает! Так как лучше написать – да или нет?
– Как думаете, так и напишите!
– Ага, нашли дурочку! Напишу я «да», а потом власть переменится и меня, чего доброго, сошлют за Можай!
– Что вы! Опрос анонимный! Не надо писать ни имени, ни фамилии!
– Точно?
– Точно! – засмеялась Виктоша.
– Вообще-то как вспомнишь очереди за поганой колбасой… так вроде теперь лучше стало, я колбаски копчененькой хоть сто грамм, а всегда куплю… Но, с другой стороны – денег не напасешься, только сто грамм и можешь себе позволить… Вот и решай тут, за эти реформы я или против! Старое-то время все одно не вернется!
– Это точно! – подтвердила Виктоша.
– Ладно уж, напишу – за!
«Зря я про анонимный опрос сказала, – подумала Виктоша. – Надо бы спросить у нее, сколько их живет в этой квартире, есть ли у нее муж…»
– Слушай, а тебе обязательно сейчас эту анкету отдать надо? – спросила вдруг женщина.
– Да нет, что вы! Я могу завтра за ней зайти.
– Вот и чудненько, я с братом посоветуюсь лучше, чего писать. Ага, удобный момент!
– А вас сколько в квартире живет, я имею в виду взрослых? Дело в том, что я могу оставить по анкете на каждого члена семьи, так даже лучше.
– Нас-то? Я да Витька и мой брат с сынишкой.
– Значит, я оставлю вам еще анкету для вашего брата. Когда вам удобнее, чтобы я зашла?
– А ты когда в наших краях-то будешь?
– Да лучше бы с утра!
– Ладно, я сейчас на бюллетене, так заходи часиков в десять, ладушки?
– Ладушки, – растерянно ответила Виктоша. Очевидно, ей пора уходить. – Так я пойду?
– Иди, милая, иди!
– А ваш брат точно заполнит анкету?
– А чего ж ему не заполнить? Заполнит, не сомневайся!
– Знаете, я тут в некоторые квартиры не попала, так я оставлю анкеты в почтовых ящиках, а если вас кто-нибудь спросит, вы все объясните, ладно?
– Нет уж, я всех к Гаврилычу отсылать буду, он в этом больше моего понимает.
– Тогда до свидания!
– До свидания, милая, до свидания! Хотя , постой, я вот что спросить хотела, ты этим за деньги занимаешься или как?
– За деньги!
– А зачем они тебе, ты небось еще в школе учишься?
– Да, – растерялась Виктоша.
– Я смотрю, вещички на тебе хорошие, дорогие…
– Это мне сестра из-за границы прислала! – выдумала на ходу Виктоша. – А у мамы денег совсем мало, вот я и подрабатываю! – она все больше и больше запутывалась в собственном вранье.
– А сестра что, замуж за иностранца вышла?
– Да! Но муж у нее тоже совсем небогатый!
– Ладно, ступай! До свидания!
– До свидания! – пролепетала Виктоша и выскочила на лестницу. Она сбежала вниз и лишь тогда перевела дух.
Подумать только, с первого раза она нашла пристанище мошенника! Наверное, она – гениальный сыщик! Виктоша, сообразив все это, была вне себя от восторга и гордости. Только вот поделиться не с кем! Дарька уехала, Ленчик уехал! Вот наказание! Как бы не лопнуть от распирающих тебя впечатлений!
Виктоша сгребла рукою снег с «Москвича» и приложила его к пылающему лбу. Она в детстве всегда так делала, но тут же опомнилась. Ведь она уже большая, и от грязного снега на лбу могут высыпать прыщи, и вообще… Она быстро достала из сумки платок и насухо вытерла лоб. Это как-то отрезвило девочку. Она ненароком подняла глаза и заметила, что ее новая знакомая, мать Виктора, стоит у окна и пристально на нее смотрит. Виктоша сделала вид, что не заметила этого, и быстро выбежала со двора. Почему эта женщина решила проследить за ней? Неужто что-то заподозрила? Нет, не может быть! Она ведь так здорово все разыграла… И как быть, идти завтра за анкетами или нет, рассуждала Виктоша, направляясь к метро. Если я не пойду, может быть только хуже. Этот окаянный Гаврилыч так жаждет поделиться своим мнением с общественностью, что может начать звонить по инстанциям, и в результате выяснится, что никто никакого опроса не проводил. Вот тогда уж точно преступник насторожится. Значит, хочешь не хочешь, а идти надо! Хоть и страшновато немного. Ну ничего, она что-нибудь придумает, чтобы обезопасить себя!
Насколько долгой и скучной кажется дорога до Братушева, если тащиться электричкой и автобусом, настолько же восхитительной показалась она Даше из окна автомобиля. Заснеженные деревья, ярко-синее небо, розовые и голубые отсветы на белых полях…
– Ступендо!note 1 – то и дело восклицал Карло.
Но мало-помалу даже красота природы приедается, и через некоторое время все мысли Даши сосредоточились на семейной тайне Смирниных. Что там разнюхал Стас? А вдруг он уже нашел клад?
– Надя, нам еще долго ехать? – спросила девочка.
– Да нет, еще полчаса!
И вот показались первые домики Братушева.
– Считай, мы уже на месте! – сказала Надя. – Очаровательный городишко! Дарья, тебе нравится?
– Еще как!
При виде прелестной белой церкви на холме Карло застонал:
– Ступендо!
Надя выехала на площадь, уже знакомую Даше, и покатила по направлению к бывшей школе.
У Даши захолонуло сердце. А вдруг она сняла комнаты именно там? Вот было бы здорово! Но нет, машина остановилась у домика как раз напротив школы. Тоже неплохо, подумала девочка. По аккуратно разметенной тропке к ним уже спешила хозяйка в накинутой на плечи телогрейке.
– Здравствуйте! Пожалуйте, гости дорогие! Ой, вы с дочкой! Какая большая да красивая! Как тебя звать, деточка?
– Даша.
– Ой, у меня сестра тоже Даша, только она уже померла!
Хозяйка открыла ворота, и Надя въехала во двор. А Карло все стоял у калитки, горящими глазами рассматривал. Наконец они все вошли в дом. Там было тепло, чисто и по-деревенски уютно. Бревенчатые стены привели Карло в совершенный восторг. И Дашу тоже.
– Располагайтесь, а я пойду для доченьки вашей раскладушку принесу!
Надя опять не стала опровергать хозяйку.
– Дашка, давай немножко поиграем в дочки-матери, – прошептала она, когда хозяйка вышла.
– Как это?
– Ну не скажем ей, что ты не моя дочка! Так всем проще будет! – Надя умоляюще глянула в глаза Дашке. – Данечка, пожалуйста!
Даше стало жалко Надю, у которой не было детей, хотя она их обожала.
– Да пожалуйста, – рассмеялась она, – я ничего не имею против такой мамы!
– Вот и отлично! – обрадовалась Надя, а Карло взглянул на нее с грустью.
– Тебе лишь бы играть, – тихо сказал он, но Надя сделала вид, что не расслышала.
– Ну, дочка, в таком случае разбери быстро свои вещи и накрой на стол, а то я пока доехала, чуть с голоду не умерла! Не успела сегодня позавтракать.
«Начинается, – подумала Даша. – Только я собралась к Стасу, как сразу же возникли препятствия». Впрочем, она не слишком горевала, так как тоже здорово проголодалась.
Надя сбегала за хозяйкой, и они вчетвером сели за стол. После еды Надю стало клонить в сон. Даша быстренько принялась собирать посуду.
– Не надо, я сама потом помою! – распорядилась Надя.
– Надюша, дов'э иль баньо? – спросил вдруг Карло.
– Во дворе, за домом такая маленькая будочка.
– Коме май во дворе?
